После 80 Ты идешь, большой и рыжий, Посреди косых углов, Рядом с яблоками, Ниже Желтых крыш, травы на крыше, Звезд, еще невнятных. Выше Огородов и лугов. После 118 Между прочим, вечерело, Стали лампы зажигать, Есть картошку, обжигаясь, Говорить И засыпать, Не ответив, Одеяла Не успев перевернуть. Ты присел на камень. Салом Закусил. И снова в путь. После 149 (Было ль время износиться Той рубахе голубой, Где сиреневая птица Нарисована тобой). После 157 Только тихо. Стали липы, Тень висит у хомута. Да заденет нудным скрипом Нежилая темнота. После 223 Мир холодный принимая За простой и голубой, Вышла девочка худая И смеется над водой. Мир осенний принимая, Переделывая мир, Чинит сбрую у сарая Рыжеватый бригадир. 18 Вместо 18 ЛГ, Счастье Там еще Остается слева, Годовавшая Сыновей, Мать Димитрова — Параскева. Славьте, юноши, матерей! Но еще остается упорство Тех, Что злобу свою хранят. Путь к строителям Магнитогорска От строителей Баррикад. Это мы понимаем сами. 45–48 Не заметив Закат отверстый И не в силах Глядеть назад. После 60 Мы встречаем тебя Обетом, Грузной музыкой Наших дней. Не мешают Играть квартетам Барабаны Моих друзей. После 84 Если я По привычке давней Не приучен в литавры бить, Если я заикаюсь, Когда мне Страшно хочется Говорить. 19 После 66 КН Я устал. Я закончил слово. Подымает моя рука Чашу желтого, Голубого — Как мне кажется — Коньяка. 22
После 59 Изв. Так расти и двигайся, чудесный, Освещая дальние края, Город мой — сияющая песня, Городская молодость моя. 24 После 14 «Московский альманах» Тут одуванчик, привлекая зренье, нас легкостью и нежностью прельщал, но вдруг, как безвозвратное мгновенье, как легкий вздох, навеки исчезал. 25 После 8 См. И я, как дурак, в середине мая, в жаре и цветах, в предвечернем дыму, вдруг хохочу или вдруг вздыхаю, согласно желанию твоему. 27 После 36 МГ, КЕ, С-3 Всё понимая, прошу я всё же, чтобы была ты суровее, строже, чтобы в любимых моих глазах не только одна доброта стояла — чувство времени, блеск металла, как у воина на часах. 33 После 9 МГ И горлом, горлом, через все желёзы, по всем сосудам, из-за всех углов вдруг хлынули, вдруг полонили слезы, вдруг вырвались из давних тайников. 38 После 119 «Педвузовец» Нет, обождите! Разве можно сжечь того, кто сам пожаром полыхает, чья и доныне огненная речь ведет живых и мертвых поднимает. И разве можно в урну поместить того, кто вот он — рядом и далеко — и нету силы разом охватить, как океан — своим ничтожным оком. После 127 «Педвузовец», Зн. Неукротимый, яростный, тревожный, — сквозь годы мчась — он будет жить и жить. Кто вам сказал, что будущее можно в кладбищенских стенах похоронить? 41 После 40 КЕ, См. Но сегодня я в некоторой мере всё же восстановлю справедливость. Пусть лыжнику ветер поет над ухом, пусть скорость свистит за его плечами, пусть мужество, молодость, наслажденье, за руки взявшись, летят по лыжне. И пусть одноногий, осторожно передвигаясь по скользкому тротуару, чувствует рядом с собой дыханье подлинно человеческой дружбы. 42 После 20 МГ Что если б не нудная пляска, не вечно толпящийся сброд, не крашенный нищею краской красавицы женственный рот, — ты стала настолько бы лучше, насколько (природе под стать) дождем отшумевшие тучи позволили небу сиять. |
