Сонет СIII О, домыслов предательская ложь! Мудрец досужий! Самомненьем пьян, Ты мутным оком бегло поведешь — И в Истине тотчас найдешь изъян. Прядешь не путеводную ты нить, Покорность променяв на гордый нрав; Дерзаешь Божество умом судить И служишь только плоти, дух поправ. Не мудрствуй! Тайна Божья велика. Падут завесы, и воскреснет плоть И причастится чуду; а пока Гордыней полон — мглы не обороть. Но даже изрыгавшие хулу Приидут к Богу, одолевши мглу. ФРЭНСИС БЭКОН{5} (1561–1626) Переложение XII псалма Спаси, о Боже! Верный Твой спешит Покинуть землю, где процвел злодей; Никто за правду не подъемлет щит, Всяк в страхе тщится ублажать людей. И даже в жарком споре множит лесть, Дабы вражду надежно скрыла речь, Дабы приязнь противника обресть, Из восхвалений выгоду извлечь. О Боже, губы лживых отсеки, Что мирным душам ставят западню; Пронзи велеречивым языки, Что громко лгут толико раз на дню. Царить и лгать не миг хотят, не час, Но вечно, ибо мнят: не могут пасть; И молвят: наши языки при нас, А высшая над нами есть ли власть? Но ради горьких вздохов бедняка, Господь изрек, гряду повергнуть в прах Державу злых — карать ее, пока Не сокрушу сковавший честных страх. Ей! Слово Божье — высшее добро, Глагол Господень светел, чист, и прав, И полновесен, словно серебро, Семижды превращенное в расплав. Не отзывай, о Боже, Свой глагол, Не отнимай у праведных приют, Избави от меча, что произвол И хитрость на погибель нам куют. Гряди, гряди, о Господи, — зане Вседневно злые множатся вокруг; Карай и ложь, и злобу — наравне, И вырви власть из недостойных рук. СВ. РОБЕРТ САУТВЕЛЛ{6} (1561? — 1595) Годины пременчивы Подчас воспрянет сникший стебель снова, И ветвь сухая даст опять плоды; И боль покинет скорбного больного, И солончак отведает воды; Пременчивы годины: жизнь идет От худа к благу — и наоборот. Сменит Удача в должную годину Прилив отливом, словно океан; И паволоку может, и ряднину Соткать Удача, сев за ткацкий стан. Приходят беды счастию вослед, И счастие приходит после бед. Ужель весна иль осень вечны? Или Непреходящи разве ночь и день? Страшнейшим бурям вслед нисходят штили, Грустнейшим птицам утром петь не лень; Так всё на свете пременяет Бог, Чтоб грешник падший подыматься мог. Воротит случай всё, что взял, и паче; Хоть невод худ, а мелких ловит рыб; Не чужды мы случайной неудаче, А лишь удачи знать и не могли б; Любой страдалец счастлив хоть чуток; Любым счастливцам что-то да не впрок. РЕДЬЯРД КИПЛИНГ{7} (1865–1936) Ветхое судно (1894) …И, как сообщают, «Мэри Поллок», покинутая экипажем, всё еще остается на плаву в открытом море. «Судовладельческие известия» Не знали крепче корабля… И вот — не слушаюсь руля: Внезапна и безмерна ярость моря. Волна меня вздымает, бьет, Слепит, уродует — и вот Иду вслепую и хлебаю горя. Меня бы в док, на верфь… Не человек, а червь Послал меня бороться с океаном! — Чтоб некий пароход Средь окаянных вод Со мной покончил гибельным тараном. Я — как избитый пес! Что ветер не унес — Волна смела с несчастных этих палуб. Разбито всё подряд. И топки не горят, — Но океан моих не внемлет жалоб. Не шторм, а сущий ад! И хлещет водопад В отверстие зияющего люка. Не шторм, а лютый черт! И стоном стонет борт, А вот гудок — не издает ни звука. Идет за валом вал; Беспомощен штурвал, Но я держусь, как честный старый воин… Вовсю ревет норд-ост, Во мгле не видно звезд, А в трюме течь — и нужно ждать пробоин. На миг борьбу ослабь — И подминает хлябь. Не зря витали чайки, точно грифы… Решили моряки: Здесь воды глубоки, И судно здесь не выбросит на рифы. Мечталось повидать И стынущую гладь, По коей айсбергов дрейфуют массы, И сказочную ту На юге широту, Где плыть нельзя сквозь тяжкие саргассы… На лютую беду — В последний рейс иду… «Простоем пароходы не балуем!» — Иду, судьбу кляня, И мой же брат меня Предательским погубит поцелуем. О где вы, док и верфь?.. Меня двуногий червь Застраховал — и взыщет чистоганом… А старый пароход И сам ко дну пойдет, Меня прикончив гибельным тараном. |
