Дверь открыли — в прихожей
Цинь Лису обнимает, целует,
А она все смеется звонко.
В коридоре стоит соседка,
Странно смотрит, к стене прижалась.
— Что такое? — Да вот — смотрите!
Дверь распахнута в комнату,
Холодильник продырявлен
Будто пушечным ядром.
Цинь побелел. Соседка тараторит —
Слышу грохот, вижу —
Человек от вас бежит —
Рыжий, страшный,
Я ему — кто такой? А он как пырскнет!
Изо рта огонь! Я испужалась. —
Цинь ей говорит — Идите, спите.
Уползла соседка. Цинь на пол сел
И дышит, как рыба на песке:
— Знаю я, кто это, — красный злой дракон! —
Это он, конечно, это он! —
Смеха колокольчатый звон —
Это Лиса смеется и в форточку хочет
Пролезть.
Цинь в изумленьи руку протянул,
Заклятье прошептал — та в воздухе повисла.
Теперь я понял —
Зачем всю ночь
Меня водила!
Агент! Шпионка!
На кого работаете, госпожа Ляо? —
Она же в воздухе застыла,
И, как воск на свече,
Ее одежда вся оплыла.
И в воздухе висит
Лысеющая лиска.
— Вот хвост отрежу!
Что ты — без хвоста? —
Взмолилась тут Лиса:
— Пусти меня, пусти!
Состава не вернуть,
Он слишком был опасен
В твоих руках.
Ты все же человек…
— Да знаешь ли ты, старая зверюга,
Что я могу в кувшин тебя упрятать,
И будешь ты без воздуха и света
Томиться век здесь в питерских болотах?
— Цинь, миленький, припомни нашу дружбу!
Не делай этого.
Любовь ты нашу вспомни,
Заоблачные песни.
Ведь мы с тобою на одной подушке спали
И укрывались рукавом одним,
Пускай тому три века,
Но все-таки! Цинь, миленький! —
Цинь отвернулся и махнул рукой.
Лиса со свистом в форточку умчалась,
Вернулась, заглянула, прошептала:
— Прости меня, себе я не хозяйка.
Единорог велел. Прости. Прощай!
Дней через пять
Соседи на полу нашли
Холодного и старого китайца.
