6 певец а, может быть, это голоса был взрыв? Длится божественный вокализ? И сотни неведомых гласных Уносят материю ввысь. Звезды, солнца, страданье — Поющиеся слова. Но хрипота проникла В костный мозг вещества. 7 никто покуда Вселенная достигнув предела не закатится в точку опять, пока электронный саван — тело, зачем она сияла, пела нам не узнать одно хорошо — в ней повсюду есть выходы, столько их, что, по сути, Все скользит из космической мути И весь Космос — огромный Исход. И ведет Всю Вселенную В Точку нетленную. В огненном облаке невидимый Моисей САМЫЕ ПОСЛЕДНИЕ СТИХИ " Корабль Жизни уносился вдаль. " Корабль Жизни уносился вдаль. Я с вашего упала корабля. Не различить где небо, где земля, Где воздух, звезды, череп иль лицо. Зачем заветное глотаю я кольцо? Мне ничего в себе не сохранить, Сгнила в воде и Ариадны нить. Птенца самосознанья утопить (Но он не хочет исчезать, хоть и устал), И вольною волной средь волн уплыть. Ах, зубы скалить белые у скал. Сверкать сиять в ночи привольно И морю не бывает больно. Бывает болен Бог? Он ведь боль. А ей не больно. И меня уволь. " Как флорентийский дюк, " Как флорентийский дюк, Отравленный коварно, Я угасаю. Дух, Мечась по клетке тварной, Уже почти вовне, Уже почти снаружи, Глаза туманятся, мерцая, Смотрят вчуже. L’esprit de Venise Крыса сидела на кромке канала. Вся в забытьи, она созерцала Плывущие корки, бутылки, зерцала, Но заслышав шаги, в ноябрьскую прыгнула воду Едва я вошла и вдруг оглянулась, Огромная черная крыса в дверях подбоченясь стояла И что-то в сердцах бормотала: «Я бы выпила, я б закусила». К себе придвинув чарку, замолчала, Чуть отхлебнула кьянти молодого. Она была метаморфоз купца Венецианского расчетливого злого И маску сдвинула, но треть лица скрывала ДИКОПИСЬ ПОСЛЕДНЕГО ВРЕМЕНИ[9] ПОМИНАЛЬНАЯ СВЕЧА Я так люблю огонь, Что я его целую, Тянусь к нему рукой И мою в нем лицо, Раз духи нежные Живут в нем, как в бутоне, И тонких сил Вокруг него кольцо. Ведь это дом их, Скорлупа, отрада, А все другое Слишком грубо им. Я челку подожгла, Ресницы опалила, Мне показалось — ты Трепещешь там в огне. Ты хочешь, может быть, Шепнуть словцо мне светом, Трепещет огонек, Но только тьма во мне. I КОРОНА (Столпник, стоящий на голове) Ты — царь, живи один. А.П. Я — царь, поверженный, лишенный Воды, огня, Но древнюю зубчатую корону Не сдернете с меня. Сей обруч огненный, Печать, златой обол Сияет надо мной, — Чтоб в пропасти нашел И в круг провеял Дух, Сметая прах с нее. Сей крошечный воздух — Вот царство все мое. И это есть мой столп — Но не пятой босой В него — а, вздернув лоб, Врастаю головой. " Никого, кроме Тебя, " Никого, кроме Тебя, Больше нету у меня, Свет жестокий, Бог. Разве взвесил ты, измерил Бремя груза Твоего? Мое сердце меньше боли, Горя своего. Ехать дальше нету силы, Смерть насквозь изъела жилы, Жизнь куснула щеткой жал. Никого, кроме Тебя, Нету больше у меня, Никого же, ничего же — Кроме боли и огня. Божеская немота, Человечья глухота, Над Тобою высота, Под Тобою глубина, Высота и глубина. И в одном глазу лазурном Дырочка видна, А в другом глазу пурпурном Нету дна. " Есть существа, чьи сны — молитва " Есть существа, чьи сны — молитва. Едва заснут — бегут всё выше, И горячо и быстро Имя Господне говорят в подушку, И просыпаются внезапно, Твердя — Спаситель, Элохим. А днем у них глаза пустые, Слова неверней тонкой тени, Все дни их — вычет. Ночи ждут, Едва ли зная — что простые Своих монахи сновидений. вернуться Публикация Кирилла Козырева Опубл.: НЛО; № 103 вернуться Новая книга стихотворений. СПб.: Пушкинский фонд, 2001. Серия "Автограф". ISBN 5-89803-071-9 88 с. |
