— А ты знаешь, как она возникла.

— Знаю, — ответил Борск лениво. — Сенат объявил Палпатина императором большинством голосов.

Прищуря глаза, он наблюдал за непроизвольной вспышкой её гнева. Забавно. Очень забавно. Если это так можно назвать. Он погасил свою иронию. Сейчас был не тот случай, когда нарочито легкомысленными терминами можно было отмахнуться от проблемы. А главное — нужно было от неё отмахиваться.

— Ты издеваешься надо мной, — сказала Мотма.

— Нет, — ответил Борск. — Я не понимаю смысла исторического экскурса.

— Там всё начиналось.

— Что?

— Альянс.

— Альянс?

— Альянс, Борск, — сказала Мотма. — Тот самый, в котором мы сейчас работаем и живём. Альтернативная партия власти, которая может придти к власти.

— Но которая так и не пришла к власти.

— Мы работаем над этим.

— Двадцать пять лет?

— Больше. Около тридцати. И какое это имеет значение?

— Ты задаёшь этот вопрос мне?

Мотма усмехнулась и отвернулась от него.

Борск был удивлён. Сейчас, пожалуй, даже всерьёз. Жонглирование словами, сопровождаемое взглядами, которые словно хотели разорвать ему роговицу — настолько каждый из них был напряжён. Если бы они оба были телепатами, это имело смысл.

Если бы они были…

— Борск, — сказала Мотма, как позвала. Он вынырнул из своей задумчивости и взглянул на неё. О предки мои шерстистые, как же всё оказалось сложно. Было б ещё хорошо, если бы он не просто ощущал, а знал хотя бы намёком — в чём эта сложность заключена.

— Да? — ответил он миролюбиво.

— Так всё-таки, ты знаешь, почему Палпатину так охотно отдали власть?

— Знаю, — ответил Борск. — Потому что у них был выбор между сильной властью, которая больше не допустит появления на политической арене джедаев и властью джедаев.

— Борск!..

— Да, моя любовь, — ботан позволил себе оскалить клыки в чуть ироничной ухмылке. — Я люблю заниматься историей. К тому же мы, ботаны, всегда специализировались на поставке достоверной информации.

Мотма улыбнулась снова. Ярче. На секунду зажглись искорки в глубине глаз.

— Вот как… Расскажешь?

— О чём?

— Что ты об этом знаешь.

— О чём?

— Борск!

— Ты можешь конкретней формулировать вопросы?

— Что заставило Сенат…

— Ладно. Не будем играть в карты. Что-то о возможном штурме Сенатского комплекса? — спросил Борск. Ромбики зрачков мерно пульсировали то до состояния нитки, то образуя почти идеальный абрис косточки от миндаля. Этого он, к сожалению, контролировать не мог. И не мог для успокоения позволить себе мысль, что человек это всё равно не заметит. — Штурм джедаями Сената под предлогом ареста зарвавшегося великого канцлера и предотвращения диктатуры?

— Не предлог, — ответила Мон.

— Не предлог?

Риторический вопрос. На который Мон медленно и спокойно кивнула.

— Как интересно, — произнёс Борск. Увидел, что женщина быстро и резко взглянула на него. И испытал непритворное раздражение. Что она думает о нём? И насколько низко она его ставит? Не может быть такого. Просто не может быть. При всей алиенофобии в открытой или скрытой форме — не может.

Джедаи, которые могли бы пойти на комплекс. Предположение совершенно безумное. Если бы у них для этого не было очень серьёзного предлога. Предлога в глазах — неодарённых.

Раздражение было наверху, и он даже не пытался скрыть его. Второй же пласт — наблюдателя — никуда не делся. Он чётко считывал всю информацию, которую можно было выжать из разговора и помимо разговора. Неуловимое изменение интонации, мельчайший вздрог жеста. И даже собственная реакция на то, что ему говорили, шла в ту же копилку.

И ещё третий пласт: быстрая работа мысли в ответ исключительно на словесную информацию.

Палпатин и джедаи.

Рокировка. Гонки на выживание: кто первый успеет. Канцлер ли объявит о заговоре форсьюзеров, джедаи ли объявят канцлера ситхом. Если бы они доказали это, канцлера уничтожили. С помощью джедаев. И сказали бы джедаям спасибо. А вот что дальше? Несколько сценариев развития событий. Для джедаев был бы желателен следующий. Они, подтвердив свою полезность и лояльность, в очередной раз спася мир от диктатуры тёмных неподконтрольных одарённых, воспользовавшись вотумом доверия…

Кто знает.

Всё может быть.

Однако существовали и другие. Политики. Которым такой сценарий был бы крайне нежелателен. И который бы стремились восстановить статус кво. Сохранить статус кво. До — какого момента?

Ботаны проникали во все архивы, какие могли. Пытались через нижние ярусы просочиться даже в подвальные помещения Храма. Вскрывали файлы, лезли в дневники. Песочили записи. Лучшие шпионы галактики. Если уж не получить другой славы.

Борска вообще с некоторого времени жгуче интересовал вопрос: как правительство прежних лет смогло удерживать кучу одарённых в своём подчинении? Экономический фактор имел место. И политический тоже. Но чем дальше он копал, тем больше чуял, что дело заключается не только в этом. И уж конечно, не в морально-этическом порыве джедаев служить населению Галактики. Как и не в их параноидальном стремлении служить Силе, успокаивать Силу…

Борск на какой-то момент вновь выпал из реального времени. У него было чувство, будто он додумался до чего-то очень важного. Но чего? Он лишь повторил расхожий штамп былых времён. Джедаи служат Силе. Нет, они используют Силу. Нет, стоп, Силу используют как раз-таки ситхи, а джедаи её направляют… Ещё раз стоп. А где разница?

— Борск.

— Да? — он посмотрел на неё взглядом, который ясно говорил о том, что ботан всего лишь терпеливо пережидал паузу тишину. И ждал, когда его подруга соберётся с мыслями.

— Ты знаешь, что джедаи пришли арестовывать канцлера? — спросила Мотма.

— Я читаю сводки старых новостей.

— И то, что они пришли арестовывать его только вчетвером? Тем самым позволили себя убить и дали предлог для зачистки Храма?

— Арестовывать Палпатина пришли магистры, — терпеливо ответил Борск. — Лучшие форсьюзеры, лучшие бойцы. Этого бы хватило. Причём они считали, что телохранитель великого канцлера на их стороне…

Он замолчал, глядя на Мотму. Выражение её лица не изменилось. Но на секунду стали чёрными глаза. Плеснуло ненавистью. Давней, застарелой, бессильной. Совершенно однозначно: он затронул давний источник боли. Которая так и не нашла выход.

— Телохранитель оказался предателем, — сказала Мотма.

— Почему же? Он как раз оказался верным своему господину.

— Ситху.

— Ну да, ситху, — с внезапным весельем ответил Борск. — И что? Скайуокер никогда не был джедаем. Ему была нужна власть, а не…

— Джедаи тоже хотели власти.

— Ну, не ерунди, милая моя. Не власти — выживания.

— Для этого им надо было захватить власть.

— Я не спорю, — мурлыкнул ботан. — Но это совсем другое. Они не хотели власти как таковой. Она была нужна им как средство для сохранения жизни и обретения свободы. Если бы для этого подходил другой способ, они бы избрали его.

— Так почему же они не улетели в Неизведанные регионы?

— Действительно, почему?

Ирония Мотмы ударилась об иронию Борска. Звук звякающего железа. Неожиданно ударившиеся друг о друга клинки. Мотма, которая буквально вогнала бур взглядом. Борск, который встретил этот взгляд с обычным для себя бесстрастием. Непроницаемый зрачок глаз.

— Что ты об этом знаешь?

— Если бы я знал, я бы не спрашивал.

Хватит, устало сказал он сам себе. Хватит уж чересчур демонстрировать свои ум и сообразительность. Это не галактический конкурс на лучший интеллект. Дашь знать об излишней догадливости — умрёшь. И это будет справедливо.

— Я вообще плохо понимаю, что ты мне хочешь сказать, — произнёс он. — Джедаи пришли арестовывать канцлера.

— Ситха. Джедаи пришли убивать ситха.

— И что?

— А должны были придти арестовывать канцлера, который собирался стать императором.

Борск смотрел на неё долго. Затем вдруг пошевелил ушами. Он редко позволял себе этот жест. В отрыве от элементарной необходимости прислушаться это выглядело донельзя иронично.