— Куай-Гон был сильно харизматической личностью? — спросила Рина вдруг.

— Он был… — Оби-Ван запнулся. Не было слов, чтобы объяснить, что за аура всегда была вокруг его учителя. Тёплый золотистый покров… внезапно, в секунду ужаса, покров был разодран в клочья, и оттуда, неприкрытый ничем, в него упёрся холодный, рассудочный взгляд. Тот особый холод, который на самом деле есть загнанная вглубь…

— Дрянь, — плюнул он в неё, отшатнувшись.

— Я? — Рина улыбалась. — Потому, что перерезала пуповину источнику иллюзий? Потому что нет больше никакой ауры, прикрывающей от тебя реальный мир? Да. Это ужасно. Как я только посмела.

Он взглянул в её глаза. В них был хохот. Хохот. Издёвка. Пламя. Которое сжигало — всё.

На экранах и в иллюминаторе плыл бок зелёной планеты. Густо зелёной, с прожилками коричневых горных массивов, белых шапок льда на полюсах. Даже водное пространство имело скорей зелёный цвет. Эрикэн смотрел на эту панораму и задумчиво улыбался. Зелёное на чёрном в раскалённом свете лохматой звезды. Красиво, чёрт подери.

Мотма отбыла на планету надолго и всерьёз. Насколько он понял, минимум на неделю. Планета хорошо охраняется и безопасна. Мотме надоел корабль. Ей надоели также орды джедаев под боком. Надоели — и прекрасно. Кроме как на этом корабле, одарённых больше не было. И как только высокое начальство отбыло, он тут же начал действовать. Предварительная подготовка началась ещё в гипере. Оповестить всех, кого нужно. Затем дождаться момента. Когда выйдут из гиперпространства, и когда покинут корабль. А затем начать действовать.

Конечно, если б потребовалось — они бы ломали трагикомедию долго. Но, практически рассуждая, если надо будет действовать, ему отнюдь не нужен Тийен сотоварищи под воздействием наркотиков и во власти глюков. А такое могло быть, пусть Мотме выгодней держать врага под контролем одарённых собратьев. Но паранойя мало соотносима с голосом разума — и даже сугубого практицизма. Что ей стоит всё-таки решить накачать их всякой дрянью. А им это не нужно. Им нужно, чтобы в любой из моментов они были готовы действовать и работать.

К тому же рогатого соученика он знал хорошо: терпение не входило в разряд его талантов. Взбоднул бы… рогами.

Теперь же всё было просто. Отключить поле в камере, дать команду джедаям — и они за пять минут захватили все узловые пункты корабля, в которые входили также и пункты связи. А потом ненавязчивая волна прокатилась по остальному кораблю. Это было отрепетировано давно и получилось быстро. Не то что на планете — на орбите никто ничего не заметил. И не узнают ещё долго. А вот те, другие… Рик усмехнулся. Начинается ловля на живца?

За его спиной многозначительно кашлянул Тийен.

— Что, рогатое отродье? — не оборачиваясь, спросил Рик.

— Как прекрасна эта планета в безлунную ночь, — ответил забрак. — От волосатого идиота слышу.

— Что-то ты хватку теряешь. Реагируешь через фразу.

— Угу, — тот почесал рога. — Ненавижу силовое поле.

— А я от него тащусь.

— Хочешь, махнёмся?

— Мне на учёбе хватило.

— Да-да, я помню.

— А в челюсть?

— А в пузо рогами?

Соученики приветливо посмотрели друг на друга. Дружба-соперничество, так сказать. Не в новинку. Если учесть, что каждый из них обладал талантами, в которых другой не был столь силён — то иногда их взаимоотношения приобретали весьма специфический оттенок. Как ворчал Палпатин: «Когда соберётесь разрушить Корускант, предупредите. Я вас разошлю в разные стороны от галактики».

Они разлепили взгляды и вместе взглянули в иллюминатор. Мотма укандыбачила отсюда со всей своей свитой. Что совсем неплохо. По обычной галактической связи они, конечно, не могли ни с кем общаться — перехват был обеспечен. А вот из ума в ум — вполне. Когда будет нужно. Пока же они с Тийеном стояли у иллюминатора и смотрели на планету. Туда, куда улетела Мотма. Увезла Борска. И часть своих доверенных лиц. Но главное — Борска. С которым у Рика был прямой, не осознаваемый ботаном, контакт. Замечательный способ наблюдения. При этом, что странно, Рик ощущал, что Борск, если ему расскажут об этом, не возмутится и не почувствует аллергии. Возможно, дело было в том, что тот бы согласился на это и осознано. На наблюдение. На союз. И согласился бы с тем, что для надёжности и его же безопасности такая зацепка за его мозги должна быть для него не явной.

Странные эти существа — ботаны. Между прочим, среди них не было ни одного форсьюзера. Зато интуиция и чувство эмоции собеседника у них развита настолько, что граничит с форсьюзерством. О, блин… Форсьюзерство.

— Думаешь, Траун сюда прилетит? — спросил он Тийена.

Тот зевнул — остаточные явления от транса.

— У него хороший флот, — ответил он. — Мастер, конечно, на суперкрейсере, но крейсер один. А здесь одной форсой не разберёшься. Если будут разбираться.

— С форсой вообще какая-то фигня, — сказал Рик.

— Угу, — ответил Тийен. — Интересную инфу дал Траун.

— Угу, — эхом откликнулся Рик.

— Я почему-то не удивляюсь. Знаешь, у меня всегда… — Тийен поискал слово, — было двойственное ощущение. Как только я всерьёз научился использовать Силу. Конечно, может, это из-за нынешней информации я так думаю… но я не удивился.

Рик кивнул.

— И что ты чувствовал?

— Как бы сказать. Это как вода. Поддерживает и выталкивает. На глубине — парение и полёт. И в то же время давит, — он вздохнул. Морда наглого парня из подворотни таяла, и из-под неё, как земля из-под снега, проступило лицо. Заострённое, суровое, умное. — Вот та энергетика мира. Которую мы чувствуем.

— Через вирусов?

— А хер его знает. Странно всё очень. По сути получается что? Что как таковую эту энергетику могут ощущать только эти самые хлориане?

— Простейшие организмы, которые и есть передаточное звено между Силой и прочими живыми существами, — философски изрёк Рик.

— Мы что, без них ощущать Силу не можем?

— Да?

— Что ты лыбишься?

— Я серьёзен как пень и вообще стою, не дыша. Твой интеллект просыпается раз в полгода, такое событие нельзя упускать.

— Могу не интеллектуально, — сказал забрак и несильно двинул его локтём под бок.

Теперь Рик действительно улыбнулся.

— Могу и интеллектуально, — сказал он.

— Мыслишь?

— Я вообще всё время мыслю, — без веселья ответил Рик. — Есть такая функция головного мозга.

— Всю жизнь думать — ты не устал?

Рик засмеялся и взглянул на Тийена.

— Озвучь процесс, — сказал тот. — Всё равно делать нечего. На планету я уже полюбовался.

— И посреди поля битвы он долго скучал и рассматривал полевой цветок, — отозвался Рик. — Ну… мои мысли довольно сумбурны. Информации много и она как-то смешалась в голове.

— А ты проклассифицируй.

Рик вновь посмотрел на приветливую физиономию Тийена и хмыкнул.

— Чипы — отдельно, мясо — отдельно, и промасленную бумагу вообще лучше убрать, — невозмутимо ответил забрак. — Процесс починки или сборки двигателя требует предварительной раскладки комплектующих по кучкам.

— Кажется, ты перележал в поле.

— Оно сделало меня таким интеллектуальным?

Рик усмехнулся вновь, пожал плечами:

— Вся эта теория об энергетическом паразитизме… Об этом всем и всё известно давно. Мидики есть во всём. В любом органическом…

— И неорганическом образовании, — невинно сказал Тиейн. — Хоть в камне, хоть в руде. Хоть в Йоде, хоть в звездолёте.

Соученики захохотали. Впрочем, приступ смеха быстро прошёл.

— Магистр у нас уже неорганика? — спросил Рик. — А в звездолёте есть Сила. А не микробы.

— Сила в тот день была сильна в звездолёте, — ответил Тийен. — Он пёр через гиперпространство на первой крейсерской…

— И всё время вышвыривался то на Коррибан, то на Явин.

Они ухмыльнулись друг другу. Впрочем, Рик усмехался, но у него были очень серьёзные глаза. Серьёзными они были и у Тиейна — но Эрикэн словно поймал какую-то мысль. Которая пока что не проявлялась.