– Вот, – Андрей сел к столу и стал писать. – Вот, кажется, так, – и подал Фредди листок.

Фредди внимательно прочитал написанное, ещё раз и вздохнул.

– Не запомню.

Достал записную книжку с ручкой, переписал ряд букв и цифр и вернул листок Андрею.

– Сожги. На тех пачках какие полоски были?

– Как и на этой.

– Точно? – переспросил Фредди и, когда Андрей кивнул, хмыкнул. – Уже что-то. А чего ж ты всё-таки кусковую не взял?

– Кусок разменивать?! Ты что, Фредди. Фраера что сгубило? То-то.

Фредди, улыбнувшись, кивнул. Да, разменивать тысячу – это светиться.

Андрей оглядел стол.

– Водки больше не хочешь? Можно чаю.

– Кофе нет?

Андрей, улыбнувшись, мотнул головой.

– Я его здесь и не видел ещё.

– Тогда чай, – согласился Фредди.

Андрей встал и включил газ под чайником. Достал из шкафчика плетёную из цветной проволоки корзинку с конфетами.

– Это мне тоже на новоселье подарили. Слушай, а вино-то?! Так и не открыли.

– Хочешь?

Андрей пожал плечами.

– Да вроде в меру выпил. А ты?

– И я в меру, – усмехнулся Фредди. – Убери тогда. Ещё пригодится.

Андрей кивнул и переставил бутылку на один из шкафчиков, собрал, помедлив, тарелки с закуской, переложил оставшиеся ломтики на одну, накрыл другой и убрал в шкафчик под окном.

– Завтра доедим.

Фредди кивнул, с интересом наблюдая за ним, его уверенными хозяйскими движениями.

Пока Андрей убирал и выставлял на стол пёстрые пузатые чашки, сахарницу и тарелку с нарезанным лимоном, вскипел чайник.

– Сейчас заварю.

Фредди молча ждал. Самое главное – о заказчике, хотя бы одном из них, там явно целая кодла тусовалась, но тут можно будет уже и самим по ниточкам-следочкам пройтись – Андрей ему уже всё сказал, но парню надо выговориться, выплеснуть, да и ему кой-какие мелочи интересны, и вполне может возникнуть наводка на придумщика. Сам Найф так всё просчитать не мог. Слишком много ходов, слишком…

– Да, – Андрей поставил на стол маленький фарфоровый чайник и накрыл его пёстрым ватным колпачком-башней, – он ещё Тушу поминал. Что, дескать, умён, а дурак. И что того русские плотно прижали, за него, дескать, всю работу сделали.

– Знаю такого, – кивнул Фредди. – А вот здесь можно и подумать. И сам не дурак, и за ним… любитель таких разработок.

Андрей пожал плечами.

– Чего не знаю, Фредди, того не знаю, – и стал разливать чай. – Тебе как, покрепче?

– Как себе, – Фредди усмехнулся. – Я особо в чае не разбираюсь.

Андрей тоже улыбнулся.

– Ладно, в следующий раз будет кофе, – и быстро исподлобья посмотрел на Фредди.

– Идёт, – серьёзно кивнул Фредди. – Слушай, как же он тебя сзади подпустил? Да ещё свой нож дал.

– А он мне не давал, – хмыкнул Андрей. – Я сам взял. Его развезло чего-то, решил, что дело сделано, ну и… расслабился, – Андрей радостно заржал.

Засмеялся и Фредди. А Андрей уже снова стал серьёзным.

– Я знал, что у меня один шанс, понимаешь? Один на тысячу.

– И ты его использовал, – кивнул Фредди. – А нас почему не дождался?

– Где? – ответил вопросом Андрей, и Фредди вынужденно кивнул, а Андрей продолжал: – Ну вот, я ж даже города не знал, ну, где я, документов никаких, вышел и рванул наугад. Почти наугад, – тут же поправил сам себя. – Добрался до автовокзала, ну, а дальше просто.

– Зачем ты к ней поехал? Поблагодарить? – с еле заметной насмешкой спросил Фредди.

– Она моё удостоверение сохранила. Русские корочки, – просто ответил Андрей.

– И девять семьсот за бумажку отвалил, – хмыкнул Фредди. – Не слишком ли?

– А сколько стоит жизнь, Фредди, а? – с такой же насмешкой спросил Андрей.

И Фредди вынужденно кивнул. Жизнь цены не имеет. Каждый платит сколько может. И как может.

– Обиды у неё на тебя нет? Не станет искать?

– Всё чисто, Фредди. У неё своя жизнь, у меня своя. Знаешь, а он ведь сломался. Сказал, что все деньги мне отдаст, если отпущу.

– Хорошо, что не поверил.

– Кто ж охранюге верит. Да и… ты ж заповеди знаешь.

– Это про не убей, что ли? Из Библии:

Андрей заржал.

– Да на хрена там Библия! Нее, Фредди, это наши заповеди. Слушай. Никому не верь, ничего не бойся, ни о чём не проси и сам себя береги. Три заповеди помни, а четвёртую соблюдай – ещё день проживёшь.

Помедлив, Фредди кивнул.

– Хорошие заповеди. Запомню. Да, а чего ты его охранюгой? И ещё про СБ говорил. Он же уорринговец.

Угу, – кивнул, жуя конфету, Андрей. – А из Уорринга его СБ выкупала. Хотя нет, она не платит, а задарма берёт. Забрала, и он на неё стал работать. Сам трепал об этом. Ну и другие заказы брал.

– Система с СБ не контачила. Наврал он тебе, а ты и поверил! – пренебрежительно сказал Фредди.

Андрей покачал головой.

– Нет. О всей Системе не знаю, но, что СБ в ней свой интерес и своих людей имеет, я ещё в лагере слышал. Только СБ никого не отмазывает. Залетел – сам выкручивайся, а про них вякнул, так и суток не проживёшь.

– А в лагере, значит, говорили?

– Зря не веришь, Фредди, там просто уже ни врать, ни молчать незачем. Конец-то у всех один. Пыль лагерная. А перчатки эти его откуда? Слышал же про них.

– Слышал, – кивнул Фредди. – Полиция две пачки в багажнике нашла.

– У него тайники где-то были. И не один. Там, – Андрей вздохнул, – много чего есть, да я не знаю.

– Наткнёмся – оприходуем, – пообещал Фредди. – Перчатки хороши, конечно, кто откажется без пальчиков работать, но раз полиция про них знает, то тут уж подумать надо. А что СБ свой интерес имела…

– Дело, конечно, прошлое, – кивнул Андрей. – да и не все ж, как он, многие и втёмную работали. Ну, не зная. С одним в лагере случай был, ну, долго рассказывать, словом, полы с кримами в одном бараке и поровну, а когда верх не возьмёшь, так лучше договориться. Ну, слово за слово, трёп-то у печки общий, оказалось, что он по наводке квартиры чистил, домушник, но мокрый, не оставлял свидетелей, и вот стал ругаться, что ему плохую наводку дали, пришёл, замочил кого нашёл, так мало того, что одни бабы с мелюзгой, а и взять-то оказалось нечего, адрес назвал, тут полы и взвились. Явка это была, понимаешь, СБ её, видно, так взять не могла или не хотела, и вот, его руками, и прочистила. На явке этой семьи укрывались, кто нелегалом стал. Вот он две семьи и замочил.

– И что с ним сделали? – глухо спросил Фредди.

– А ничего, – пожал плечами Андрей. – Он шакалил уже, шаг до доходяги остался. Через два дня, вроде, на сортировке очередной и вылетел. А там печь крематорская и пыль лагерная, – зорко посмотрел на Фредди поверх чашки и улыбнулся. – Нет, Фредди, в тёмную на СБ многие работали, что ж, их всех теперь… Дело-то уже прошлое.

Фредди кивнул, взял свою стопку и, как Андрей, залпом допил её. Андрей молчал, понимая, что здорово задел Фредди. Видно, было и у Фредди что-то… такое этакое, о чём вспоминать не хочется, а то и нельзя. Ну, так и спрашивать не будем, и вообще… не заметим.

Фредди продышался от водочного ожога и стал пить чай.

– Отпустили со смены легко?

– Без проблем. Потом отработаю, ну, лишнего задержусь, или ещё как. Не боись, всё нормально будет, – Андрей отхлебнул чая и вскинул на Фредди глаза. – Да, забыл совсем про дело. Кого мочить-то надо?

Фредди тяжело посмотрел на него.

– Заткнись. Кого мне надо, я сам сделаю. Запомни.

Андрей кивнул, но всё же не удержался.

– Так ты что, только за ради разговора приехал?

– Дурак, – вздохнул, остывая, Фредди. – Так и не понял ещё?

– Теперь понял, – хмыкнул Андрей. – Ещё чаю?

– Нет, хватит, – Фредди усмехнулся и заговорил по-ковбойски: – И сыт, и пьян, так что дрыхнуть пора.

– Идёт, – кивнул Андрей и встал.

Фредди молча смотрел, как он быстро с явно привычной ловкостью убирает со стола, моет и расставляет на сушке посуду. Да, жена парню, похоже, пока ни к чему, с хозяйством он и сам справляется, а чего остального себе везде и так найдёт.