Комнату Рут сделали рядом со спальней Марка.

– Я думаю, пап, ей понравится, – сказал Марк, стоя посреди и оглядываясь.

Грузчики только-только ушли, в комнате пахло лаком и ещё тем особым запахом новой мебели.

– Хорошо бы, – хмыкнул Ларри.

Хотя… выбор по каталогу на этот раз он полностью доверил Марку. И получилось, кажется, совсем неплохо. Весёлая детская комната. Да, Марк уже начинает чувствовать цвет. А в спальне ничего менять не стали. Спальня теперь супружеская, пусть Эстер сделает её по своему вкусу. На завтра всё вроде продумано. Праздничный обед он заказал в том же «Чёрном лебеде», они пойдут туда прямо из церкви. И уже после обеда домой. А в воскресенье с утра они с Марком помогут перенести самые необходимые вещи. По правилам, им с Эсти нельзя видеться последние сутки, он знает, но… но это же только обычай, если и нарушат, то не страшно.

– Пап, – Марк взял его за руку, – ты не нервничай, всё будет хорошо.

– Спасибо, сынок, – потрепал его по кудряшкам Ларри. – Я очень на это надеюсь.

Марк улыбнулся.

– Пап, а в своей спальне ты ничего менять не будешь? Почему?

– Пусть это сделает она сама. Ей будет приятно.

– А! Так поэтому для Рут картинок не купили, да? – догадался Марк.

– Да, – кивнул Ларри. – Свою комнату ты же сам делал. Но если хочешь… Нарисуй ей что0нибудь. В подарок.

– Ага! – сразу согласился Марк.

И Ларри не поправил его, чтобы говорил правильно.

Эстер перебирала вещи, свои и Рут, аккуратно раскладывая их на три стопки. Что нужно уже завтра отнести на новую квартиру, нет, в новый, но свой дом, что полежит здесь ещё два-три дня, а от чего можно и надо избавиться. Что-то, что получше, отдать в церковь как пожертвование, а остальное… просто вынести и положить на видное место, чтобы разобрали.

– Рути, ты все игрушки берёшь?

Рут вздохнула.

– Мам, а мне тоже нужно… раздарить? Это обязательно?

– Решай сама, – улыбнулась Эстер.

Рут ещё раз вздохнула и стала разбирать свои сокровища: фантики, камушки, цветные стёклышки и фарфоровые черепки.

– Куколок я всех возьму, – приговаривала шёпотом Рут, – и этот камушек, он счастливый, я им всегда выигрываю.

Эстер достала сумку и стала укладывать отобранное для завтрашнего… переезда. Ну что… в конторе она всё уладила ещё вчера…

…Сигал удивлённо посмотрел на неё, когда она вошла в его кабинет.

– В чём дело, Чалмерс?

– Я пришла сказать вам, мистер Сигал, – начала она заготовленную и продуманную речь, – что с понедельника не смогу более работать на вас.

– Вот как? – он с насмешливой недоброжелательностью оглядел её. – И где же вам будут платить больше? Или… вы меняете профессию?

Она улыбнулась: мужчины ревнивы, а кого и к кому ревновать – им уже неважно. Босс может увольнять, но не допускает самовольного ухода. Но сейчас она его успокоит.

– Ни то, ни другое, мистер Сигал. Я выхожу замуж, – и, шевельнув рукой, показала, как бы ненароком, обручальное кольцо.

– Мм? – он окинул её уже совсем другим взглядом, присмотревшись к искре бриллианта в кольце. – Что ж, тогда понятно. Ладно, Чалмерс, – Сигал задумчиво кивнул своим мыслям и принял решение. – Ладно. И когда свадьба?

– В субботу, сэр.

– Хорошо. В пятницу расчёт, сдадите дела и всё. Идите, Чалмерс, – и уже ей в спину: – Желаю счастья.

– Спасибо, мистер Сигал, – ответила она, выходя.

И, вернувшись к своему столу, занялась делом. Надо всё разобрать, подвести итоги, чтобы тот или та, кто сядет за её стол в понедельник – интересно, а где Сигал найдёт бухгалтера, согласного на зарплату рядового клерка? У неё тогда все другие варианты были ещё хуже, но сейчас… но это проблемы Сигала…

…Что ж, она всё сделала, как задумала. Навела порядок, сдала все бумаги доверенному лицу Сигала, попрощалась с соседками по комнате, получила расчёт. В конце концов ей было совсем не плохо, платили, правда, меньше, чем остальным, но только до Капитуляции, а потом столько же, и расплатился Сигал с ней честно, и даже – Эстер улыбнулась – не только не стребовал неустойки, но даже выдал премию в размере дневного заработка. Неужели это вид кольца так подействовал? Видимо, как человек опытный, решил не ссориться с дарящим столь ценные вещи. Поистине, бриллианты – лучшие друзья! Ну вот, это она сделала, и с квартирой уладилось. Ещё неделю квартира за ней. Она всё спокойно сделает, всем распорядится.

– Рут, ты готова?

– Да, – вздохнула Рут. – Я погуляю пока, ладно? Попрощаюсь.

– Конечно, Рути, – улыбнулась Эстер. – Только далеко не уходи.

И когда Рут убежала, медленно огляделась. Ну вот, сегодня их последняя ночь в этом доме. Нет, им было здесь неплохо, даже хорошо. Эд… но Эд мёртв уже два года. Ей не в чем себя упрекнуть, она всегда была верна Эду и благодарна. Да, Эд спас её, нищую голодную девчонку, затравленного зверька. «Поделим нужду на двоих, и каждому достанется поменьше». Эд старался шутить, брался за любую работу, чтобы она училась, а как радовался рождению Рут. И на переезд в Колумбию Эд настоял ради неё и дочери. Сам бы он везде прокормился, а они… И в Колумбии…

Эстер вздохнула. Но… но жизнь продолжалась. Эда забрали на работы, мобилизовали на защиту Империи, Рут только-только год исполнился. Эд даже ухитрялся что-то им присылать, ей, как жене мобилизованного удалось устроиться на приличную работу. Да, трудно, да, война, Колумбию хоть и не бомбили, но тоже хватало всякого, но русские побеждали и цветным, а, значит, и ей становилось чуть легче. И страшный конверт. Эдвард Чалмерс, условный, двадцати восьми лет, мобилизованный на работы, погиб за Империю. И ни как, ни что, ни могилы… а через месяц Капитуляция. Всего месяца не хватило…

Эстер встряхнула головой. Всё, уже отболело. Завтра у неё такой день, а она… Ещё бы плакать вздумала. А Ларри… Лоуренс Левине… да, он – негр, да, она окончательно теряет расу, теряет шанс выбраться когда-нибудь из Цветного, теряет… вот и все потери, а всё остальное – уже приобретения. Ларри богат. Разумеется, она согласилась не поэтому. Ларри добрый, о нём все говорят очень хорошо, он будет хорошим отцом для Рут. А деньги… нет-нет, ей нравится сам Ларри, и, если бы он был беден, она бы всё равно согласилась. Нет, самое главное то, что он – Левине. Он… свой.

Она быстро закончила возню с вещами, подошла к окну позвать Рут домой. И ахнула. Ларри?! Стоит под окном и смотрит на неё, закинув голову, а рядом Марк и Рут. Ну… ну что же это такое?! Сразу и смеясь, и хмурясь, Эстер высунулась в окно и крикнула:

– Поднимайтесь!

И три радостные улыбки в ответ.

До сих пор она видела Ларри только в строгом чёрном костюме и белой рубашке с галстуком, а сегодня он в джинсах и ковбойке, как ходят почти всем мужчины в Цветном, у кого постоянный заработок.

– И чего нести? – Марк старательно изображал грузчика, заставляя Рут хохотать до взвизгов.

Рассмеялась и Эстер.

– Мой бог, Ларри, мы же не должны видеться до свадьбы.

– Эсти, – Ларри осторожно взял её за руки, – я много чего был не должен, я не могу дожидаться, я два дня тебя не видел, и ещё… должна же Рут увидеть свою комнату. Если ей что-то не понравится, успеем переделать.

– Ларри…

– И тебе же завтра с утра надо идти за платьем, – добил остатки её сопротивления Ларри. – Ну же, Эсти.

– Мы готовы, – вмешалась Рут.

Эстер и Ларри обернулись к ним. Рут прижимала к груди своего старого вытертого медвежонка, А Марк держал коробку с остальными игрушками и книжками.

Эстер рассмеялась и кивнула.

Ларри быстро перепаковал всё собранное в одну коробку, и они пошли. Через весь Цветной.

Вечер пятницы – предпраздничный. Всем, кто не на подёнке, а имеет постоянную работу, выдали зарплату, и завтра отдых, целых два дня, а кто будет работать, так те получат двойную плату. Так что, всё сегодня хорошо, а завтра будет ещё лучше! И Ларри, и Эстер многие знали, окликали, здоровались и, лукаво подмигивая, желали счастья.