* * *

— Ты подумал над моим предложением?

— Я уже всё сказал.

Я со страхом ожидала, что вот теперь-то и начнётся треш, который я не раз видела в кино, но Ягер лишь ухмыльнулся и, подойдя вплотную к кровати, сказал:

— Вставай.

— Что, жалко марать простыни кровью руссиш швайн? — пробормотал Колян.

— Вставай, я третий раз повторять не буду, — чуть жёстче процедил Ягер.

Парень кое-как поднялся, хотя сомневаюсь, что он сможет куда-то идти. У него же не просто огнестрел. В бедро попали осколки гранаты. Я слышала, Йен часа два штопал его.

— Иди сюда, — гауптман приглашающе кивнул в сторону окна.

Николай едва заметно зашипел от боли, но кое-как, приволакивая раненую ногу, дошкондыбал.

— Ну и что это за цирк с конями? — тихо пробормотал он.

У меня же внутри разливалось нехорошее предчувствие — Ягер потащил его не на парк полюбоваться. Явно же хочет что-то показать. Пристроившись рядом с ними, я осторожно выглянула на улицу. Перед крыльцом стояли несколько военных грузовиков, а несколько солдат чуть ли не пинками сгоняли в кучу местных жителей.

— Раз ты отказываешься показать где мины, значит, поле разминируют они, — Ягер бесстрастно смотрел, как плачущих женщин начали запихивать по машинам.

— Да что ж вы за зверьё, — хрипло прошептал Коля. — Там же женщины… дети…

— Ты сказал мне отправить сапёров, но я не собираюсь рисковать своими людьми, — невозмутимо ответил гауптман. — Это твой выбор солдат, не мой. Я о своих людях забочусь. Если надо спалю хоть сто деревень и брошу всех жителей под мины, а вот ты, я смотрю, готов пожертвовать чужими жизнями, чтобы чувствовать себя победителем?

От этого ледяного, почти бесстрастного тона пробирало до дрожи. Я впервые сталкивалась с такой расчётливой, изощрённой жестокостью. Он мастерски бил по больному, вывернул всё так, что Николай как ни крути по уши в дерьме. Что бы он ни решил, груз вины ляжет на его плечи. Он молчал, с лица словно схлынули все эмоции. Я не знала. как бы поступила на его месте. Открыть немцам нужную дорогу — значит, армия снова понесёт потери. Что так, что этак гибели десятков людей не избежать.

— Прекратите…

Ягер выжидающе выгнул бровь. Вот же тварь, что ему этого мало?

— Отпустите их, я согласен!

Гауптман подошёл к двери, отдал солдату нужный приказ. Николай кое-как прохромал обратно на койку и с ожесточением смял карту:

— Если хочешь получить схемы, нужен другой масштаб.

— Хорошо, — кивнул Ягер. — Завтра мы поедем к мосту, лично покажешь, где спрятана взрывчатка.

— А где гарантия, что ты их не убьёшь? — вот, я тоже об этом подумала.

Пусть это звучит цинично, но что мешало этому гаду сразу отправить местных на минное поле? По-моему, его моральные принципы вполне позволяют такую мерзость.

— Я всегда держу своё слово, — оскорблённо вскинулся Ягер. — И завтра ты в этом убедишься.

Мы с Колей машинально переглянулись, но уточнять, что он имеет в виду, благоразумно не стали. Не уверена, что хочу знать, что он ещё задумал. И так на душе тошно. Николай с таким ожесточением давил на карандаш, что бедная карта трещала по швам.

— Всё, — красавец, за малым не швырнул её в ягеровскую морду.

— Вы идёте, Эрин? — тот невозмутимо сложил злосчастную карту и выжидательно посмотрел на меня. Ну уж нет, пора хоть немного дать ему понять, что нехер мной командовать как марионеткой.

— Я немного задержусь, скоро придёт медсестра, помогу немного с переводом.

Если он и обалдел от такого самоуправства, то вида не показал.

— Как хотите. Жду вас утром в восемь.

На этот раз перевязывать раненого пришла новенькая девчонка. Увидев меня, она обрадованно защебетала:

— Как хорошо, что вы здесь. Я так боюсь этого русского, вдруг он на меня набросится…

Ну и дура, здесь же за дверью солдаты, что он тебе сделает?

— Хильдегард сказала, что он так злобно на неё смотрел, — девчонка кое-как обработала рану. — Скажите ему, пусть немного повернётся.

Как только она закончила перевязку, я решила отправить её восвояси.

— Я сама объясню, какие таблетки нужно выпить, и пусть санитар принесёт ужин.

Коля безучастно смотрел в одну точку.

— Давай, выпей это, — я подтолкнула ближе таблетки.

— А зачем? Лучше сдохнуть, чем ещё раз поддаться на такое, — тихо пробормотал он.

— Ну, смерть тоже бывает разной. Поверь мне, сепсис — не самый быстрый и лёгкий способ отойти в мир иной.

Он рассмеялся горьким злым смехом, который подозрительно смахивал на истерику.

— Как оказывается легко стать предателем… я ведь за такое любого бы поставил к стенке… а теперь вот сам…

Я терпеливо ждала, пока он успокоится.

— У тебя ведь особо и не было вариантов.

— Был… Нужно было оставить хотя бы один патрон.

— Тогда Ягер бы точно отправил этих женщин на минное поле, — он как-то совсем уж обречённо посмотрел мне в глаза. — По сути у тебя был выбор между двумя предательствами.

— Ягеру же этого мало, — вздохнул он.

Я вспомнила его слова насчёт побега и рискнула спросить:

— Ты уже бежал из плена?

— Да там просто повезло. После боя всех наших, кто ранен, запихнули в сарай. Ну и тех, кто это… помирал, просто стаскивали в один угол, а я спрятался среди них. Немцы особо не проверяли, сгрузили всех на телегу, чтобы вывезти к лесу.

— Ловко придумал, — оценила я. — Ну, так может и в этот раз накреативишь?

— Кабы всё было так просто, — он покосился на дверь, за которой по-прежнему ошивались солдаты. — Тут только один выход, в окно сигануть. Чтобы уж совсем…

Ну да, третий этаж, вполне можно суициднуться, но блин, так же нельзя. Раз уж его не убили сразу, можно и побороться.

— Умереть ты всегда успеешь, нужно цепляться за любой, даже призрачный, шанс. Ягер конечно хитёр, но и его можно перехитрить. Допустим, когда он в следующий раз спросит, согласен ли ты и дальше сотрудничать с ними, что мешает притвориться? Не переигрывай, поломайся конечно, но, а когда он чуть расслабится, пользуйся моментом и сваливай. Глядишь, нога к тому времени немного заживёт.

Он недоверчиво хмыкнул, выслушав этот саботаж. Изучающе смотрел на меня, явно пытаясь просчитать. в чём тут подвох. Вряд ли конечно мы будем вместе обсуждать план его побега, но идею-то я подала неплохую, пусть хотя бы обдумает её.

В глазах Коли промелькнула знакомая уже бесшабашность, и прежде, чем я успела понять, что происходит, он притянул меня, сжав в довольно крепком захвате шею. Вот я дура. Нет, не так. Дура-дура-дура. Почувствовав у горла холодный металл, обречённо подумала: «Ну, грохнет он меня сейчас, а что дальше? Ему-то это ничем не поможет».

— Как тебе такая идея — возьму тебя в заложницы?

Прежде, чем я успела что-то пискнуть в ответ, почувствовала, что свободна. Глядя на мою охреневшую мордаху, Колян рассмеялся:

— Да успокойся, я пошутил.

Но мой мозг уже работал в этом направлении. В принципе может и получиться. Потребует, как герои боевиков, машину и свалит в закат, а меня высадит где-нибудь неподалёку.

— Если ты хочешь, можем попробовать.

Блин, ну точно дура. Довериться тому, кого знаю чуть больше суток? Но я готова рискнуть, уж больно не хотелось мне оставлять его Ягеру на растерзание.

— Если угрожаешь перерезать кому-то горло, нужно быть готовым это сделать, — помрачнел он. — Это Ягер, не моргнув глазом, отправил бы их на мины.

— Но он то не знает, что ты этого не сделаешь, — я что должна его ещё и уговаривать?

— А если этот чёртов мост для него важнее жизни какой-то девчонки? Что мы будем делать тогда?

Об этом я кстати не подумала. Действительно нехорошо получится, если Ягер решит пустить меня в расход.