— Узнаёшь? Это я уже отъелся немного и отоспался. Видел бы ты меня полмесяца назад...

— Почему мы здесь?

Мальсибер шмыгнул носом и протянул худые кисти к огню.

— Тут охотничий домик под «Фиделиусом», от отца достался. Место хорошее, но мне в последнее время очень не по душе стены, даже если они и родные... Под небом лучше. И по живому огню соскучился. Вообще по живому всему. Спасибо, что согласился прийти, Северус.

— Ты мне не чужой, Эд.

— А вот я уже не знаю, кому я свой, кому чужой, — вздохнул Эдгар. — Сестренка за аврора выскочила, теперь предлагает мне с повинной сдаться, мать твердит, чтоб уезжал...

— Она просила поговорить с тобой об этом. Но сначала я хотел бы знать, зачем ты меня звал.

Снейп выдернул из лежащей рядом груды сушняка толстую ветку, сотворил из нее кресло и плед, сел, вытянув ноги к теплу. Мальсибер одобрительно хмыкнул и устроился на скамье, которая до этого пряталась в тени его необъятной шубы.

— Два дня назад меня вызвал повелитель. Он вызывает каждого из нас, сбежавших, и беседует с глазу на глаз. Северус, я не узнал его. И дело не во внешности, хотя, конечно, перемены чудовищные. Это... это какой-то одержимец!

Снейп не отрывал остановившегося взгляда от пляски пламени.

— Повелитель сильно изменил свой облик. Ты просто не привык еще.

— Да не в облике дело, говорю тебе! — Эдгар закашлялся и в сердцах сплюнул в снег. — Белла визжит от восторга, Антонин и Лестрейнджи в один голос твердят, что вот теперь развернемся, Малфой молчит, но я-то вижу, что с ним неладно!

В костре громко выстрелило сыроватое полено.

— Как тебе и остальным удалось сбежать из Азкабана?

— Да я и сам толком не понимаю, — пожал плечами бывший сиделец. — Ни с того ни с сего дементоры открыли двери во всех камерах и куда-то исчезли... Я вышел, гляжу — по коридору бежит Малфой и орет, чтоб быстро все спускались и лезли в лодку. Ему хорошо командовать: сытый, здоровый, а мы... Ни дать ни взять — привидения, от любого сквозняка шатает. Ну, кое-как выбрели, голова на свежем воздухе кружится... С Беллой истерика случилась, чуть в воду не прыгнула, еле удержали. Приплыли ночью в какую-то бухту, там уже родня ждет. Мать как меня увидела — в слезы...

— Миссис Мальсибер очень просила уговорить тебя уехать, — проронил Снейп. — Думаю, тебе нужно ее послушаться.

— Полагаешь, за океаном это, — Эдгар похлопал себя по предплечью левой руки, — перестанет действовать?

— Не знаю. Но Каркаров бежал и, насколько мне известно, пока жив.

— Северус, мне сейчас не с кем посоветоваться, кроме тебя, не уводи разговор в сторону. Что произошло с Лордом, чего он добивается теперь?

— Не мне судить о планах повелителя. Я простой школьный учитель.

— Хватит юлить! — Мальсибер вскочил, но тут же согнулся от надсадного кашля и опустился обратно на скамью. — Не ожидал... ведь мы раньше доверяли... друг другу...

— Мы были молоды и глупы. Я с тех пор поумнел. Умней и ты, пока не поздно. Или уезжай — это наиболее разумный шаг.

— Бежать? Жить, как мышь, собственной тени бояться? Нет. Я остаюсь с повелителем: не ради того, кем он стал, а ради того, кем был. А ты уходи. Убирайся!

Северус нехотя встал. Как объяснить этому полубезумному после пятнадцати лет тюрьмы человеку, живущему прошлыми идеалами, что Волдеморт уже не вдохновенный вождь, а ходячий мертвец с извращенным умом и разложившейся душой? И что он без труда выпотрошит сознание Эдгара, узнает о его откровенных беседах и тогда все может кончиться очень плохо не только для бывшего узника...

— Уходи, — сердито повторил Мальсибер. — Извини, что побеспокоил.

Он дернул головой, всматриваясь во что-то на дальнем конце поляны.

— Что за...

Костер вдруг взорвался грохочущей вспышкой, в глазах потемнело, и не успел Северус выдернуть из рукава волшебную палочку, как почувствовал, что тонкие крепкие веревки оплели локти и щиколотки.

— Экспеллиармус! — громко приказал чей-то резкий голос и добавил с досадой: — Зря вы ввязались в это, профессор Снейп.

— Ты авроров привел! — взвыл где-то в темноте Эдгар. — Предатель!

Когда способность видеть вернулась к Северусу, он обнаружил, что на поляне появились новые действующие лица. В миловидной молодой женщине он узнал Бернадетт Мальсибер. А рядом с ней... Да-а, с такого баллы снять уже не получится.

В форменной аврорской мантии, с нашивкой «Мантикоры» на рукаве, готовый к бою, перед ним стоял бывший староста Гриффиндора Кристофер Скримджер собственной персоной.

— Я никого не приводил, Эдгар, — запоздало ответил Северус. — Видно, твой «Фиделиус» ненадежен.

— Эд! — подалась к нему сестра. — Эд, сдайся, умоляю тебя! Ты погибнешь, если останешься у Темного Лорда!

Она хотела обнять его, но связанный Мальсибер попятился, чуть не упав.

— Ты хочешь, чтобы я вернулся к дементорам? Ну спасибо, милая сестренка!

— Нет, не в Азкабан, Эд! — Бернадетт давилась слезами. — В другую тюрьму...

Кристофер взял жену за плечи и отодвинул в сторону.

— Послушай сестру, морда пожирательская, — хмуро бросил он. — При Аврорате есть несколько камер, охраняются людьми. Там посидишь, пока мы остальную кодлу не поймаем.

— Ах, какое великодушие! — издевательски хохотнул Эдгар. — Ты не заболел часом, морда аврорская?

— Эд, ты не понимаешь! — не успокаивалась Бернадетт. — Темный Лорд — чудовище! Он погубит всех, кто пойдет за ним! Это верная смерть, Эд!

Снейп подумал, что Этти очень близка к истине. В тот момент брат и сестра как никогда походили друг на друга: забыв обо всем, каждый страстно отстаивал перед другим свою правду. А к нему, по-прежнему связанному, подошел Скримджер.

— Если вы дадите мне слово, что не станете помогать этому доходяге, я освобожу вас и палочку верну, — тихо предложил аврор.

— Поверите слову слизеринца?

— Слову профессора Снейпа, — поправил его Кристофер. — Я ведь ничего не забыл, господин декан.

— Даю слово.

Веревки опали. Снейп растирал онемевшие плечи, слушая брата и сестру, которые уже перешли на крик.

— Этти, как я могу доверять тебе, если ты только что предала меня?!

— У меня не было выбора! Подумай о нашей матери!

— В роду Мальсиберов мужчины редко задумываются о чувствах женщин, — перекрыл ее всхлипывания спокойный и печальный голос. — Матери, жены, сестры... Неважно. Как вы считаете, Кристофер, это правильно?

Скримджер смешался и отступил назад, уступив дорогу миссис Мальсибер. Черные меха, в которые она куталась, делали ее почти неразличимой в темноте поляны.

— Мама?! — болезненно сощурился Эдгар. — И давно ты здесь?

— Появилась вслед за Северусом. Я попросила Кристофера дать ему четверть часа, чтобы Северус убедил тебя уехать. Надеялась, что хотя бы у него получится...

Мальсибер попытался шагнуть к ней, забыв о связанных ногах, покачнулся и наверняка упал бы, если бы его не удержал подоспевший Снейп.

— Попросила Кристофера?! Так это ты...

Мать шла к сыну, не отрывая от него взгляда сухих, остро блестящих глаз.

— Да, Эд, это я тебя выдала. Потому что хочу, чтобы ты жил. Это не твоя война и не твой вождь. Или Азкабан ничему не научил тебя?

Сын ответил не сразу. Он высвободился из рук поддерживавшего его Снейпа и постарался стать прямо.

— Прежде Азкабана у меня были еще учителя. Помнишь, мама, ты рассказывала нам с Этти историю нашей семьи? И внушала нам, что никто из Мальсиберов никогда не нарушал своих обетов? Когда же ты лгала, мама: тогда или сейчас?

— Ну что, Этти, убедилась? — потерял терпение Скримджер. — По-хорошему твой упертый братец не желает.

Старшая из женщин предостерегающе подняла руку.

— Подождите, Кристофер. Меня только что обвинили во лжи... Я должна ответить.

Меха разлетелись черными крыльями, неяркая вспышка — и глава спецотряда «Мантикора» рухнул в снег, застыв доской в классическом «Петрификусе».

— Крис! — бросилась к нему жена.