— Грейнджер помогла! У нее мозгов на двоих хватит. Один раз уже залезла, теперь повторила, пока моя славная охрана непонятно чем занималась!

— Уж не меня ли подразумеваешь под «славной охраной»?

От звуков этого голоса декан обычно становился спокойней. Но не сегодня. С непонятной себе самому злостью Снейп повернулся к факультетскому призраку, выплывшему из стены.

— Именно вас! Если бы вы не шлялись неизвестно где, в лабораторию бы никто не залез!

В кабинете повисла тишина. Моргана с испугом переводила взгляд с привидения на человека, ожидая взрыва. Но тон Барона остался по-прежнему ровным.

— После того как вы, господин декан, вернули прежнюю защиту на дверь лаборатории, я имел все основания полагать, что в моей охране более нет нужды. Меня ждали другие дела, важные и неотложные.

— Важные и неотложные дела? У мертвеца?! Да это же просто смешно!

Он попытался засмеяться, но из горла вырвался короткий визгливый хрип. Северус остановился, дрожа, судорожно сжимая и разжимая кулаки. А призрак... Он все так же неподвижно сидел в своем любимом кресле. Лишь белый огонь глазниц потускнел, точно подернулся пеплом.

— Смешно, — слово было сухим, как старая кость. — Очень.

Жаркая волна стыда накатила мгновенно, смывая остатки злости.

— Какой же я идиот...

Опустив голову, добрел до дивана. Сел, ссутулившись, бессильно свесив кисти между колен.

— Северус, ты ведь раньше таким не был, — вздохнула Моргана.

— Метка жжет, — едва слышно признался он.

— И сильно, судя по тому, как ты на всех кидаешься, — холодно прокомментировали из кресла.

— Господин Барон! Простите дурака...

Серый пепел тяжкой обиды таял, сменяясь привычным свечением — ярким и чистым.

— Что уж, и не такое слышать доводилось... А тебе и зелья не помогают?

— Нет, потому что это не боль... не обычная боль, — сознание того, что его простили, придало Северусу сил. — Вы замечали, как в последние дни ведет себя Каркаров? Вчера он прямо на уроке ворвался в класс и ходил за мной, умолял выслушать... Ему до одурения страшно! Вот и я чувствую почти то же. Тоска, страх и злость от вынужденного бездействия. Невыносимо сидеть и ничего не делать, когда Темный Лорд где-то там набирает силу!

— То есть бесишься ты не из-за Поттера?

Снейп задумчиво потер подбородок.

— Как сказать... На испытании в озере он воспользовался водорослями — наверняка моими! Откуда бы еще он их взял, в аптеках они в дефиците... Но зачем ему змеиная кожа? Или она понадобилась Грейнджер, как и в прошлый раз?

— С Северусом рассуждающим общаться гораздо приятней, чем с Северусом оскорбляющим, — иронически заметил призрак.

— Рассуждения помогают, но ненадолго, — под взмахами волшебной палочки один за другим пропадали клочки рваной бумаги, скомканные перья и прочий мусор, разбросанный по кабинету. — Пытку ожиданием надо бы внести в список Непростительных!

* * *

Турнир Трех Волшебников, привлекавший столько внимания осенью, к началу лета превратился в обыденность. Уже никто не бегал к озеру глазеть на черную громаду корабля Дурмстранга, прочно пришвартованного к берегу; по колесам кареты Шармбатона карабкался плющ, а на крыше лежал слой прошлогодних листьев вперемешку с птичьим пометом; две крылатые кобылы оказались беременными, и Хагрид беспокоился, что троица лохматых жеребят не успеет достаточно окрепнуть к моменту обратного перелета.

Английский разговорный старшекурсников Хогвартса пополнился меткими словечками из болгарского, сербского, албанского и французского. А разбитые сердца и носы в этом интернациональном общежитии никто и не пытался сосчитать.

Короче говоря, к середине июня лишь руководство, Рита Скиттер да сами Чемпионы пока еще помнили о Турнире и его финальном испытании.

Сегодняшнее утро ничем не отличалось от предыдущего. И остальной день двадцать четвертого июня 1995 года до самого вечера тек своим чередом. Декана слизеринского факультета не заинтересовали даже приготовления на квиддичном поле. Да, там ускоренными темпами росла густая зеленая изгородь, образуя плотные стены лабиринта, ну и что с того? Куда важнее экзамены, которые проходят у пятого и седьмого курсов.

К ночи с гор потянуло холодом. Декан поежился на зрительской скамье, заранее досадуя на то, что придется битый час, если не больше, пялиться на высокие сплошные кусты, в дебрях которых четыре недоросля станут гоняться друг за другом в надежде первым добраться до дешевой стекляшки. Одно радовало: на этом бестолковая тягомотина под названием «Турнир Трех Волшебников» должна закончиться. Каркаров уберется в свой Дурмстранг, Поттер отправится к тетке, и пытка бездействием наконец-то прекратится. Если понадобится, Северус переберет по камешку всю магическую Британию, но разыщет Петтигрю. А там и до Лорда рукой подать.

Усиленный «Сонорусом» сочный басок Бэгмена сообщил, что испытание началось. Мадам Хуч взмыла над полем, намереваясь следить за порядком и сообщать о ходе соревнования. Грюм, МакГонагалл и Флитвик, официальные наблюдатели Турнира, заняли свои посты.

Снейп зевнул и сделал вид, что не заметил осуждающего взгляда Дамблдора, сидевшего рядом. Впрочем, скоро густая белая борода шевельнулась очень подозрительным образом.

Бэгмена-комментатора сменила мадам Хуч, и над полем рассыпался энергичный хрипловатый клекот. Сухощавая, легкая Роланда закладывала над лабиринтом крутые виражи, умудряясь наблюдать за всеми четырьмя участниками одновременно.

Ей бы в мужья Бешеного Стью, неожиданно подумал Снейп, несмотря на то, что точно знал: Стьюарт Крэгги давно женат. Стью и Роланда оба поджарые, рисковые, обожающие квиддич. Представилось, как эта парочка летит в небе, а следом на метлах журавлиным клином — их потомство, такое же тощее и желтоглазое... Однако, какая чушь иногда лезет в голову! Мозг использует любую возможность хоть ненадолго вырваться из замкнутого круга: Волдеморт — Петтигрю — Поттер — Метка...

Точно в ответ на эти мысли левое предплечье, тупо нывшее с утра, отозвалось вспышкой боли. Он замер, мгновенно облившись холодным потом, но судорога уже уходила, возвращая способность дышать и думать.

Флитвик, посовещавшись о чем-то с МакГонагалл, взмахнул палочкой, и в небе над квиддичным полем повисла гигантская схема лабиринта, в центре которой радужно переливался Кубок победителя. По хитросплетениям переходов двигались четыре разноцветные точки: белая, фиолетовая, красная и желтая. «Белой мы позволили себе обозначить мадмуазель Делакур, — пояснил декан Рэйвенкло. — Фиолетовая — это мистер Крам, а значения красной и желтой, полагаю, и так всем понятны».

Заскучавшие было зрители оживились, самые активные принялись выкрикивать речовки в поддержку своих Чемпионов.

— Смотрите, Поттер и Диггори идут ноздря в ноздрю! — воскликнул Людо Бэгмен, в азарте подпрыгивая на скамье. — Ставлю десять к одному на Диггори!

— Людовик, здесь не ипподром, — поморщился Дамблдор, но Бэгмен уже бежал по полю, радостно тыча пальцем вверх, где желтая точка чуть-чуть опередила красную.

— Диггори побе... — радостный вопль Бэгмена оборвался на полуслове. Людо застыл, забыв опустить руку, круглыми от удивления глазами уставившись на план.

Над полем пронесся единый вздох изумления: ярко вспыхнув, красная и желтая точки пропали. А вместо Кубка зияла дыра, в которой с ночного неба издевательски подмигивала звезда.

— Прошу всех оставаться на своих местах. Филиус, проверьте, все ли в порядке с планом, — спокойный голос директора погасил начавшуюся было панику. — Мадам Хуч, сообщите о своих наблюдениях.

— Поттер и Диггори одновременно дотронулись до Кубка и вместе с ним исчезли, — послышалось сверху. — Очень похоже на портал!

К директору уже спешили Фадж, Грюм и МакГонагалл. Министр выглядел откровенно перепуганным. Аврор и декан старались сохранять спокойствие.

— У вас есть версии, Дамблдор? — пропыхтел Фадж.