— … в иллюзию, вы хотите сказать? — усмехнулся старик. — Увы, это не иллюзия, а ваша ветвь истории. И то, что я вам показал — правда. Но как всегда, возможны варианты. И с вашей помощью.

— Вы великолепно сейчас повесили на меня ответственность за судьбу мира, — сказал я. Старик лишь молча пожал плечами, совершенно по-человечески. — Хорошо, я согласен. В том числе и из-за маленькой Сэйкико.

— В том числе и из-за одиннадцати миллиардов мужчин, женщин и маленьких девочек, — ухмыльнулся старик. — А показал я вам это с очень простой целью. Просто когда вы будете принимать трудные и порой жестокие решения, помните, что лежит на другой чаше весов. Смерть одного или нескольких человек, или всего человечества. Сможете ли вы потом смотреть в глаза маленькой девочке, сказав «прости, я не смог»?

— Я же согласился.

— Последний из группы. С вашими подчиненными я провел беседу подобного рода.

— И они согласились? — ай да жук этот кто-то. И тут обскакал.

— Да, практически без ваших колебаний и моральных терзаний. Женщины — существа более эмоциональные, даже те, которые в погонах и прошедшие через кровь и грязь. Никакой рефлексии.

— И все же, почему вы выбрали нас?

— Есть на то определенные причины, озвучивать пока не буду. Но могу сказать, что у вас очень большие шансы на успех всего этого. Каждый член вашей команды способен на многое, намного больше, чем может себе представить. Ну а теперь…

И тут я проснулся, и уставился в потолок невидящими глазами. Снова сон, и не просто сон, а воспоминание. Все так и было.

Я покосился на спящую Хитоми, прижавшуюся ко мне и закинувшую на меня ногу. Она пробурчала что-то невнятное во сне, и лишь крепче прижалась ко мне. Четыре часа ночи, а сна уже ни в одном глазу. А мне надо бы выспаться — день обещает быть хлопотным. Предстояла встреча с Ним, и лучше бы больше не было никаких сюрпризов, вроде вчерашнего.

Я сидел на скамейке парка, и ел рамэн, купленный в торговом автомате у входа. Конечно, это не «Саппоро Рамэн», но идти ради этого дела в ресторан или уже почти вымершие рамэн-я, мне совершенно не хотелось. Перекушу на ходу, пока жду очередного аватара, и ладно. Ух, как жгет! Перца они сюда сунули — дай бог, не пожалели. И как назло, не взял с собой ничего запить…

— На, запей, — мне сунули по нос маленькую баночку пива.

Ну здравствуй, новый сегодняшний аватар. Дедуля-божий одуванчик с рожей сильно помятого и покоцанного жизнью урюка плюхнулся на скамейку, едва не угодив мне своей тросточкой по коленке — по моей, между прочим, коленке, которая дорога мне как память.

— Спасибо, — я дернул за кольцо и сделал глоток, чувствуя, как специи покидают рот и перемещаются куда-то в район желудка.

— Я наблюдал за вашей вчерашней операцией, — произнес дедуля надтреснутым старческим голосом.

— Пришлось использовать магию, хотя мы изо всех сил стараемся этого не делать.

— Все на ваше усмотрение, — кхекнул дедудя. — Если нельзя обойтись и низкая вероятность наблюдения, то почему бы и нет? Вчера вы все сделали правильно.

— У вас есть информация про адептов?

— Конечно есть, — ухмыльнулся дедуля. — И довольно полная. Она ждет вас как всегда в ячейке.

— Что-то можете еще сказать на словах?

— Попробую, — дедок закашлялся. — Это тело не для долгих разговоров, но попробую. Недавно, то есть вообше почти с неделю, посвященные основали Братство Восьми Драконов. То есть это те самые адепты, приложившие руку в том числе и к теракту в торговом центре. Их тоже восемь по числу драконов, хотя все они — люди, пусть с возможностями, досье сами посмотрите. Вот только один из них, самый главный — не человек.

— Не человек? А кто же?

— Наг.

— Наг?

— Рептилоид, если тебе так будет угодно.

— Хэби?

— Ну если так тебе нравится… Хотя хэби его можно назвать чисто условно.

— Значит, все эти сказки и теории заговора про мировое правительство рептилоидов имеют под собой почву?

— Сказки они и есть сказки. Люди склонны в них верить, — махнул старческой лапкой в пигментных пятнах дедок. — Пусть верят. Нет никакого мирового правительства, миром управляют совсем другие силы, и если бы сторонники теории заговора узнали бы, какие — обосрались бы от страха и побежали на коллективные занятия по суициду. Неважно, к нашей теме это не относится. Так вот, семь из них люди. И ты удивишься, кто. Заодно и поймешь, какие силы и средства они могут привести в действие, чтобы добиться выполнения своей цели.

— И что нам с ними делать?

— Ликвидировать, — просто ответил дедок. — Все просто и ясно.

— Может быть, начать с их главы? Отрубим голову, и…

— Потом будем искать новую. Во временной линии он существует, и еще довольно долго. И его там ждет заключение не в человеческой тюрьме, можешь не бояться. Им займутся другие, такие, как я. Но со временем. Так что пока главу не трогать.

— Ну почему….

— Ты кажется забыл, — голос дедка неожиданно обрел стальные обертоны. — Ты выполняешь приказы, которые я отдаю.

Я сжал зубы, чтобы не ответить ему что-нибудь ласковое и нежное по поводу его сексуальных привычек и ближайших родственников.

— Не нравится быть слепым орудием? — издевательски спросил дедок.

— Нет, — честно ответил я ему. Эта роль меня уже заколебала.

— Сочувствую, но привыкай. Все, что я могу тебе сказать, я говорю, и даже то, чего не надо тебе говорить. Нравишься ты мне, — неожиданно подмигнул дедок.

— Может, еще и поцелуете? Только без языка, я этого не люблю.

— Да тебя куда не целуй, везде задница, — парировал дедок. — Не переоценивай свою привлекательность, оставь это для своей нэкомусумэ. Пусть она тебя целует.

— Короче, приказ я понял.

— Ну и хорошо, — закряхтел дедок. — Пока два клана якудзы, помогающих в будущем адептам вы разгромили, переключитесь на членов восьмерки. Посмотрим, что будет дальше.

— Посмотрим? — теперь это так называется?

— Именно. Я смотрю не на то, что будет, а на вероятностные линии ветвления миров. И та линия, которая превалирует над остальными и является наиболее предпочтительной, оставляется. Теперь понял?

— Да понял я, понял, — недобро буркнул я себе под нос. — Это как долбаная компьютерная игра, в которой мы — персы?

— Угадал. Примерно так, — хмыкнул дедок.

— Только вот персом быть не легче, он целиком зависит от воли игрока.

— Ну а что ты хотел? У людей — свои игры, у нас — свои, — он оскалился, показав пеньки сгнивших зубов во рту. — Но как и у многих игроков, у нас есть свои любимые персонажи, к которым мы испытываем неосознанную симпатию.

— Кстати, у меня есть еще вопрос по поводу Мизуки.

— А, ты по ее будущему? Ну тут возможны варианты дальнейшего развития. Я конечно еще внимательно посмотрю вероятностные линии, поиграюсь с параметрами, и тогда точно отвечу, быть корпорации «Есида» или нет. Точнее, будет ли она успешной и стоит ли ее создавать. Девочка может закусить удила и понести во весь опор, есть у нее такая черта характера. Но тогда ее придется жестко обламывать, чтобы не забывала свое место и не отвлекалась от выполнения моих — моих! — заданий.

— Сделаем, — сказал я. — Она — хороший солдат и не доставит проблем. Так что обойдемся без жестких обломов.

— Это хорошо, что ты защищаешь своих подчиненных. Впрочем, я в тебе не сомневался, — дедок хитро подмигнул мне прищуренным подслеповатым глазом. Ну ладно, все, что тебе надо, ты найдешь в ячейке. А я пошел.

Дедок поднялся со скамейки, опираясь на свою трость, и побрел по дороже. Я слышал лишь постукивание его бадика и шарканье старческих шагов. Дождавшись, пока он не скроется из виду, я встал со скамейки и побрел в противоположную сторону, к выходу из парка.

Хомма весело рассмеялся, от души, закашлялся глотнув табачного дыма.

— Ой, инспектор! — произнес он, пытаясь отряхнуть залитое виски кимоно. — Вы такой целеустремленный, правильный. Это очень забавно выглядит со стороны.