– Ну был такой разговор перед отбытием сюда, – признал я.

– Значит, вы в курсе.

– Да, в курсе, – как бы мне не хотелось залезть в нее по самые плечи, но князь был прав. Решение я уже принял, да и другого быть не могло. – И то, что я здесь, подтверждает мое согласие. Но на моих условиях.

– Потом озвучите ваши условия. Я уверен, что они будут разумными, – махнул рукой князь.

…Иоши Кабаяси подхватил сумку с золотом, ни разу не скривившись – ну еще бы, с его силой это было немудрено. Вот и обещанная помощь – как в его лице, так и в материальном воплощении. В том мире семья Кабаяси была связана дружескими узами с семьей князя, еще со старых времен. Наемный убийца якудза – друг генерала русской разведки? И не такое бывало. Ходил слух, что они когда‑то поклялись ему в верности и с тех пор ни разу не нарушили свое слово. И вот теперь князь привлек своих друзей к работе в другом мире. Собственно говоря, я подозревал, что его ручные якудза даже обрадовались – другой мир, возможности для расширения деятельности своего клана. Пока же Иоши служил мне. А учитывая, что клан Тора вырос из трех спецназовцев, наше боевое крыло пополнилось весьма ценным специалистом. Тем более, что они с Ронином, который сейчас занимал в иерархии место сятэй‑гасира, или младшего лейтенанта – место старшего бессменно заняла Кошка – спелись на профессиональной основе. Ронин аж закрыл глаза от удовольствия, когда проверил способности Кабаяси. И, честно говоря, я бы сам с удовольствием повысил его, если бы не одно «но» – все‑таки он был человеком князя, не моим, как Ронин. Ничего, походит в кёдай. Тем более, если брать классификацию якудза, мы были гурэнтай, что в общем‑то и было связано с нашим происхождением. Мацубара, кстати, были тэкия, что немудрено, зная личность их оябуна и его приверженность старым феодальным традициям. Ну да бог с ним, с этим Синигами – каламбур получается, бог с богом.

Я подхватил бокс, который привезла на себе Анна.

– Наш цветочек обрадуется, – прокомментировала Кошка, наблюдая за тем, как я взял чемодан.

– Чему? Новым игрушкам или трем лямам амеро в золоте, которые она для нас заработала? – спросил я.

– Ну и тому, и другому. Кстати, сколько уже можно в золоте таскать? Ну хотя бы камнями, они же ничего не весят, а стоят дороже.

– Вот только они отслеживаются все до единого, сама знаешь. У каждого камня свой паспорт есть, особенно у тех алмазов, которые пришли в прошлой партии. У Синигами аж с жала слюна закапала при их виде. И вспомни, сколько эта бессмертная скотина взяла комиссионных с их продажи. Каждый раз отдавать этому гаду двадцать процентов за реализацию…

– Ну вроде как в одной лодке…

– Только вот хочется врезать по этой образине веслом, когда гребешь, а он едет на халяву. С оттяжечкой так, чтобы лучше легло, – я поудобнее сжал ручку бокса.

– Он – бог, – вздохнула Кошка. – Тут весло надо другое, иначе не проймешь.

– Вот поэтому и в золоте. Его хоть по каналам Ронина с минимальным процентом скинуть можно. И тем более, строго говоря, это ее личное золото. То, что она вкладывает его в свою фабрику – это тоже ее личное дело. Все на благо нашего общего дела.

– Да и довольно прибыльное. По крайней мере, на ее аккумуляторы у покупателей уже очередь на пару лет.

– Все жду, когда наконец наши партнеры наладят канал поставок через границу миров, – вздохнул я. – А то получается всякая фигня. Там на это работает целый завод и производит их сотнями, а мы можем получить только то, что может перетащить на себе Скользящий, больше ни‑ни.

– Ну ничего, я надеюсь, они наладят свою аппаратуру.

– Мизуки что‑то говорила после визита туда, что там большие сложности с Древом после переноса большого количества материи, так что здесь нам придется рассчитывать только на себя. И строить здесь свое, не опираясь на их помощь, – я осторожно спускался по ветхим выщербленным бесчисленным количеством ног ступеням, хватаясь одной рукой за шаткий железный поручень. – И вообще, у тебя руки свободны – иди проверь вход, как там, все чисто или нет. Не расслабляйся.

– Такэда бы уже подал сигнал, если бы что‑то было не так. Ну ладно, пойду проверю, – Хитоми обогнула нас с Иоши, спускаясь по лестнице.

Понравится‑не понравится… А вот пополнение группы от графа может и не понравиться. Хотя… Мизуки и так пахала с утра до ночи на своей фабрике, теперь уже с многочисленной охраной, нанятой Ронином, который официально числился там как начальник службы безопасности. И ей было все труднее совмещать работу с Реми. Так что штатный аналитик нам был весьма кстати. А по поводу приставаний Анна может не беспокоиться, я тут в цепких коготках Кошки, а она конкурентов и посягательств на свое не любит. Если что, может и кишки выпустить, не моргнув своим желтым кошачьим глазом.

Но сейчас это не главное. Главное – продолжать делать дело. И завоевывать свое место под солнцем, точнее луной, в иерархии группировок, куда мы влезли без спроса, превращаясь из хангурэ в настоящий клан якудза.

На фабрике Мизуки было шумно – роботы резали металл, погрузчики подвозили комплектующие со склада, во все стороны летели искры от плазменной сварки. За всем этим в каждом цеху зорко присматривали несколько вооруженных и вполне легальных охранников, но Ронин, не доверяя в полной ни камерам, ни им же нанятому персоналу, два раза за день лично делал обход помещений.

Что он искал, он бы сам себе ответить не мог. Точнее мог бы, но это бы звучало как «нечто, странное». При этом Ронин ни разу, со дня ввода в строй новой производственной мощности «Есида пресижн индастриз», ни одного обхода не пропустил, хотя ни один из них ничего странного не выявил. Впрочем, это было закономерно – после ряда проведенных силовых операций в жестком исполнении «Тора‑кай» у большинства недругов и конкурентов убавилось желания вступать в конфронтацию.

Но в этот раз что‑то едва заметное коротко блеснуло в полутьме за бетонными балками под крышей третьего цеха, и привлекло внимание Ронина. Он представления не имел, что это, но оно как раз прекрасно попадало под определение «нечто странное», поэтому в следующий миг Ронин уже щелкнул по спрятанной в ухе гарнитуре связи и выкрикнул:

– Тревога! Протокол «семь‑двенадцать»!

Это была команда оператору охранного комплекса на включение мощного электромагнитного импульса, который был способен надежно вывести из строя любую электронику потенциального противника. Машинерия производственного комплекса при этом пострадать не могла – босс Мизуки надежно защитила все системы и элементы при помощи магических пологов. Вот только гарнитуре в ухе точно придет конец.

Через миг связь, действительно, пропала, и Ронин с довольным видом вытащил из уха бесполезную «горошину». Если она сдохла, то сдохло все, что могло пролезть в цех по чьей‑то чужой воле.

Ронин, не спуская взгляда со злополучной балки, задумался, как попасть на такую высоту и детально осмотреть там каждый сантиметр. Через минуту в цех вбежала Мизуки. Она не особо парилась над дресс‑кодом, с учетом почти полной роботизации производственного процесса, поэтому предстала перед Ронином в зеленом лабораторном халате поверх обтягивающего комбинезона с системой микроклимата.

– Что случилось? – без предисловий спросила она.

Ронин поприветствовал ее поклоном, затем ответил:

– Понятия не имею, госпожа.

– Что‑то странное? – Мизуки усмехнулась.

– Именно так.

– Где?

Ронин указал на бетонную балку.

– Было похоже на блик оптики, – добавил он. – Очень маленькой линзы.

– Рефлексы? – с пониманием спросила Мизуки.

– Типа того, – ответил Ронин.

На самом деле, после участия в спецоперациях на территории Азиатского Союза, у него действительно выработались рефлексы на блики вражеской оптики. Там иногда снайперы давали не слабо прикурить. Мизуки, как бойцу отряда «Тора», они тоже не были чужды, эти рефлексы, ведь ей доводилось сражаться с противником, от одного вида которого Ронин бы, без затей, в штаны наложил. Это теперь она владелец и главный инженер «Есида пресижн индастриз», но за свои неполные двадцать лет она хлебнула достаточно, и за ее плечами остался куда более бурный период.