– Зона отлета «Ди», – сообщила Реми. – Место двадцать шесть.

– Тебе удалось отследить заказчика по финансовым сигнатурам? – спросил Ронин, чтобы понимать, насколько активно следует действовать дальше.

– Нет. Наш беглец вел весьма активную финансовую жизнь, за два дня более полусотни входящих сумм, и нет никаких признаков, по которым можно понять, какая от заказчика. Нужно выяснить точную сумму, полученную за шпионаж, тогда я с гарантией выйду на заказчика.

– Понял. Работаю дальше, – ответил Ронин.

В зону отлета без посадочной магнитной метки было не попасть, ее контролировали на входе. Тут‑то и пришлось применить невидимость. Накинув на себя «скрыт», Ронин проскользнул через рамку в потоке пассажиров. На его пистолет тут же среагировал детектор металла, но сотрудники службы безопасности потрошить начали не Ронина, которого не могли видеть, а следующего за ним пассажира. Тот принялся возмущаться, у детектора возник затор.

Ронин поспешил в зону «Ди». На двадцать шестом месте во втором ряду сидел нервного вида мужичок лет сорока на вид. Ронин задумался, все еще находясь под «скрытом», затем выхватил пистолет, и дважды выстрелил в воздух. Народ завизжал, началась паника. Никто не видел, кто стрелял и куда, это панику еще больше усиливало. Служба безопасности тоже пришла в смятение, но толпа, ринувшаяся к выходу из терминала, смела охранников и увлекла за собой.

Нервный мужичок вскочил вместе со всеми, затравленно озираясь и чувствуя неладное, но Ронин не дал ему влиться в толпу, а сплел заклинание потери трения и метнул в беглеца. Тот оскользнулся, взмахнул руками, как на льду, грохнулся, и заскользил по полу к ногам Ронина. Тот уже не стал экономить энергию ауры, а сплел еще один «скрыт», накинул на беглеца, вырубил его ударом в челюсть, чтобы не дергался, и потащил его за шиворот вслед за вытекающей из терминала толпой.

Сотрудники службы безопасности пришли в себя после первого шока и начали пытаться восстановить порядок. Ронину пришлось двоих вырубить, чтобы расчистить себе путь на подземную парковку. Там он, волоча жертву по бетону, как по льду, добрался до своего спорткара, втиснул беглеца в багажник, развеял «скрыт» и, насвистывая «Кокору», сел в кресло пилота.

Через час Ронин преодолел треть расстояния до Токио – теперь спешить не имело смысла, так как участие в контроле движения попусту отнимало ресурсы Реми. Найдя подходящий съезд, Ронин свернул с шоссе и углубился в сельскую местность, она раскинулась среди покрытых лесом холмов и обширных рисовых полей. Из багажника уже доносились приглушенные ругательства и удары.

Ронин приткнул робокар у обочины, достал пистолет и открыл багажник.

– Дернешься, буду стрелять по ногам, – бесстрастно сообщил он. – Ясно?

– Да, да! – беглец закивал, как болванчик.

– Тогда вытаскивай свою задницу и вперед, в лесок.

– Вы меня убьете?

– Скорее всего, – честно ответил Ронин. – Но от тебя всецело зависит, насколько эта смерть будет быстрой и безболезненной, или долгой и очень мучительной.

– Не надо меня убивать, пожалуйста!

– Только не надо мне заливать про жену и детей, их у тебя нет. – Ронин поморщился. – Ты пидорасина не первой свежести, попавшаяся на связи с мальчиками, через это тебя и завербовали.

– Но я не знаю кто именно меня нанял! Они предприняли все меры! Я никого не видел в лицо!

– Мне плевать, что они там предприняли, – ответил Ронин. – Мне надо знать всего одну вещь. Сумму, на которую вы договорились и которую тебе реально заплатили.

– Хотите банковский перевод отследить? Не получится! Они заплатили наличными через тайник.

– Сумма! – Ронин прицелился беглецу в колено.

Трясясь от страха, тот назвал сумму.

– Приняла цифры? – уточнил Ронин у Реми.

– Да. Есть факт обналички такой суммы шестью сегментными траншами. Ага, и концы есть. Секунду. Готово. Оплата была собрана из нескольких траншей, прошедших цепь организаций, в том числе некоммерческих. Но изначальный источник – «Канэко дэйнэмикс».

– Ни фига себе. – Ронин невольно присвистнул.

И было с чего. «Канэко дэйнэмикс» входила в число главных военно‑промышленных корпораций, накрепко завязанных на государство. Ронини связался с Мизуки по защищенному каналу Реми и спросил дальнейшие инструкции.

– Паскудника грохни. Отравить меня хотел, гад. Остальное сообщу Рику, инструкции получишь потом.

– Понял!

– Что дальше? – дрожа, поинтересовался беглец.

– Велено тебя отпустить, – соврал Ронин. – Но под определенные обязательства. Пойдем, объясню.

Беглец закивал и поспешил за Ронином.

– Инструкции надо будет выполнять в точности, – на ходу сообщил тот. – Это в твоих интересах, потому что я могу становиться невидимым.

– Невидимым? – удивился беглец.

– Конечно.

Они спустились к дороге, по которой время от времени прокатывали лишь тяжелые беспилотные грузовики. Спорткар Ронина остался за поворотом.

– Сейчас я исчезну прямо на твоих глазах, – произнес Ронин, и накинул на себя «скрыт».

– Обосраться можно, – поделился впечатлениями беглец. – И что я должен делать?

– Погоди, сейчас поймешь.

Ронин дождался, когда приблизится очередной грузовик и, оставаясь невидимым, толкнул беглеца под колеса. Раздался удар, хруст костей, визг и шипение сработавшей тормозной системы. Грузовик поволокло юзом, а в воздухе еще секунды три вертелся кроссовок размазанного по дороге беглеца, после чего шлепнулся на дорогу и скатился в кювет.

Ронин, не снимая «скрыт», обогнул холм, сел в машину, снял невидимость, и направился в сторону Токио.

– «Канэко дэйнэмикс»? Это точно? – спросил я, похлопывая по подоконнику, за которым был сад с белыми цветками сакуры.

Как всегда, я организовал посиделки дома, подальше от промзоны с фабрикой Мизуки, от муравейника‑человейника Токио с его стеклянными небоскребами… Человек должен отдыхать в комфортном для себя месте. И собрания клана тоже там устраивать.

– Если бы не твоя привычка уточнять, я бы обиделась, – сказала Реми. – Я оперирую только фактами и цифрами.

– Ну ладно, ладно, не обижайся, – примирительно поднял я ладони. – Что у нас есть на «Канэко»?

– Все. Пару терабайт хватит или еще поискать? – ядовито осведомилась Реми. Вот ведь, злопамятная железная тетка. Хотя нет, не совсем железная – в ней мозги одной из Есида, а ничто человеческое брейнфреймам не чуждо.

– Давай пройдемся по официальной информации с твоими комментариями, я терабайтами не оперирую, – сказал я.

– Итак, «Канэко дэйнэмикс», точнее «кабусики‑гайся Канэко», или если проще с сохранением смысла «промышленная компания» или «акционерное общество». Входит в кэйрэцу «Микадо».

– Серьезная группа, – присвистнула Хитоми.

– Транснациональная, – подтвердила Реми. – Группа, не «Канэко». Компания основана – внимание – аж сто пятьдесят лет назад Минами Хироси под названием «Араи».

– «Новый колодец»? Вполне себе подходящее имя для компании. Кто такой этот Минами?

– Был военным инженером японской Императорской Армии, потом после поражения Японии уволен со службы и решил заняться своим делом. Обычный послевоенный стартап. Основал в пригороде Токио компанию и начал ее развивать. Начинали, кстати, с выпуска рисоварок.

– Очень технологично, – фыркнула Кошка, срывая пробку с бутылки пива.

– Для тех времен – не очень, но для послевоенной разрухи товар был относительно ходовой. Дальше – больше, постепенно с ростом экономики производство расширялось, ассортимент увеличивался, переходя в сторону более высокотехнологичной продукции. Но вот только что‑то пошло не так, гениальных маркетологов у них не было, и в «большую тройку» в сегменте хайтека они не вошли, уступив Хитачи, Панасонику и Сони. Хотя продукция была на уровне, а иногда даже превосходила товары «тройки» и по качеству, и по инновациям. Далее череда слияний и поглощений, освоены сегменты медицинской и промышленной электроники, закрыт сегмент бытовой электроники, зато занялись проектами в сфере энергетики. Лет пятьдесят назад компания приобрела свое нынешнее название и ее поглотил «Микадо». Сейчас занимается тем же, с упором в промэлектронику.