Просто не верилось, какое огромное расстояние Чезру покрыл этой ночью, сначала от Даллабада до Прады, а потом обратно в Хасинту. Однако никаких признаков тогайского войска он не обнаружил.

На следующую ночь дух Эакима Дуана вновь устремился в пустыню и на этот раз нашел лагерь тогайру.

— В Праде размещен новый гарнизон. И у них на вооружении имеются баллисты, — доложил Бринн разведчик.

Тогайранку это сообщение не удивило. Пока бехренцам не удавалось ее поймать, но ятол Бардох поступал разумно, оставляя в каждом городе на случай возможного нападения вооружение и солдат.

— Уверен, им подробно объяснили, какова наша обычная практика, — заметил Астамир, когда разведчик ушел и они с Бринн остались наедине. — Какой новый тактический ход мы придумаем?

Девушка пожала плечами: ответа у нее пока не было.

— Аграделеус с каждым днем все больше теряет терпение. — Она могла утверждать это, потому что совсем недавно беседовала с драконом. — Уже давно не было больших сражений.

— Ты же позволяешь ему разорять караваны.

— Ну, это не совсем то, чего он страстно жаждет.

— Держись прежней стратегии, — посоветовал ей Астамир. — Нас мучает жара и скудная пища, но нашим преследователям приходится еще хуже. Продолжай гонять ятола Бардоха по раскаленным пескам, используя всякую возможность, чтобы ужалить его.

Все верно, подумала Бринн. Они не могут развернуться и дать сражение преследующим их бехренцам, даже имея в распоряжении дракона. Аграделеус был серьезно ранен, когда они отступали из Авру Изы. И раны его заживали медленно. А потому, сколько бы дракон ни рвался в бой, тогайранка понимала, что использовать его следует только в случае крайней необходимости.

— Твою помощь я считаю бесценной, — ответила она, нежно проведя рукой по щеке Астамира. — Да, я буду придерживаться прежней стратегии, заставляя ятола Бардоха с его армией гоняться за нами по пескам. А когда придет зима, мы вернемся в степи, как следует отдохнем и следующей весной начнем разорять все деревни поселенцев подряд.

— А если бехренцы последуют за тобой в Тогай?

— Снова ускользнем в Бехрен. Будем жалить их снова и снова — это в наших силах — и надеяться, что Чезру будет настолько глуп, что сам захочет удостовериться, как идут дела в его армии…

Она замолчала с выражением удивления и непонимания на лице.

— Бринн? — Мистик взглянул на девушку с тревогой.

Она неожиданно набросилась на него, пытаясь ударить кулаком в грудь, но Джеста Ту среагировал молниеносно и перехватил ее руку.

Бринн отчаянно вырывалась, и спустя какое-то время Астамир понял, что она борется не с ним, а с каким-то невидимым врагом или, может быть, с демоном внутри ее самой!

— Бринн! — взывал он к ней снова и снова. В конце концов мистику удалось крепко обхватить девушку за плечи, не позволяя ей двигаться. — Бринн! Что с тобой происходит? Объясни мне!

С губ тогайранки срывались неразборчивые, какие-то дикие звуки. Она задрожала всем телом, а потом напрягла мышцы и едва не освободилась из объятий Джеста Ту.

После чего внезапно успокоилась, пристально вглядываясь в его лицо.

— Что это было? — спросил Астамир, осознав, что опасность миновала.

Бринн покачала головой.

— Это был… кто-то… — проговорила она запинаясь, не в силах понять, что именно только что произошло.

Внезапно из соседнего шатра, где находился Мерван Ма, донесся душераздирающий вопль.

— Кто-то? — переспросил мистик, притягивая к себе Бринн.

— Кто-то… был во мне… Он смотрел моими глазами!

Когда они ворвались в шатер к Мервану Ма, несчастный пастырь корчился в углу, дрожа от ужаса.

— Глас Бога… — еле выговорил он прыгающими губами.

— Глас Бога? — переспросила Бринн.

— Так они называют своего Чезру, — ответил мистик и посмотрел на Мервана Ма. — Ты видел его?

Продолжая дрожать, юноша покачал головой.

Тогайранка и Астамир посмотрели друг на друга, потом снова воззрились на пастыря.

— Он видел его, — сказала девушка. — Чезру был здесь… Его дух, по крайней мере. Но как такое возможно?

— Магический камень. Гематит. — Произнося эти слова, мистик не отрывал взгляда от Мервана Ма и заметил, что глаза у того расширились еще больше. Это говорило о многом. — Что тебе известно об этом?

Его пленник отвернулся.

— Использование магических камней в религии ятолов находится под жесточайшим запретом, — объяснил Астамир Бринн, — И тем не менее для Эакима Дуана не существует другого способа оказаться среди нас. Джеста Ту умеют покидать собственное тело, но мы тщательно оберегаем этот секрет, и только самые выдающиеся магистры способны совершать подобное… Сейчас Эакима Дуана уже здесь нет, не так ли? — спросил он, обращаясь к Мервану Ма. — Но он какое-то время находился в теле Бринн, а потом явился к тебе, и ты его узнал.

— Ты ничего не понимаешь! — закричал молодой пастырь и, отвернувшись, уткнулся лицом в ткань шатра. — Ничего!

Тогайранка и мистик снова посмотрели друг на друга.

— Я чувствую, вся картина вот-вот начнет проясняться, — прошептал он девушке, — Наш юный приятель узнал о чем-то, именно поэтому Чезру и приказал его убить, и это «что-то», возможно, связано с событиями сегодняшней ночи.

— Чезру использует силу магического драгоценного камня? — спросила Бринн шепотом, но, по-видимому, недостаточно тихо, и Мерван Ма услышал ее слова.

Астамир пожал плечами.

— Думаю, да, и вряд ли желает, чтобы об этом стало кому-нибудь известно.

— Угроза разоблачения могла заставить его приказать убить этого человека?

— Безусловно, — ответил мистик.

Тогайранка вышла из шатра, а Астамир опустился на колени рядом с Мерваном Ма, обнял юношу за плечи и попытался развернуть лицом к себе, но тот упрямо отворачивал голову.

— Я проявлял по отношению к тебе больше терпения, чем ты заслуживаешь, — без обиняков заявил мистик, — Тебя… нас посетил чей-то дух, и ты узнал в нем Глас Бога.

— Нет!

— Именно так! И сейчас ты расскажешь мне, почему Чезру Эаким Дуан желал твоей смерти. Потому что ты узнал его секрет — то, что он владеет камнем души?

Юный пастырь смертельно побледнел, но так и не раскрыл рта, и Астамир воспринял его поведение как подтверждение того, что ему удалось коснуться чего-то очень важного. Тем не менее до конца ситуация была ему не ясна. Эаким Дуан властвовал на протяжении десятилетий, и никто из жрецов-ятолов не представлял для него угрозы. Церковная иерархия Бехрена не оставляла места для подобного рода распрей. Учитывая все это, зачем Чезру вообще понадобился камень души? Может, в отчаянии он попросил абеликанских монахов помочь ему в поисках тогайской армии? Это имело некоторый смысл, но объясняло происшедшее лишь отчасти. Поскольку если и впрямь к ним явился дух Гласа Бога, значит, пользоваться магическими камнями ему не впервой. Требуются годы обучения, чтобы с помощью гематита дух мог преодолеть хотя бы незначительное расстояние, не говоря уж о том, свидетелями чего только что были они с Бринн.

— Мы будем сидеть здесь всю ночь, а если понадобится, и завтрашний день, — заявил мистик, — но я все-таки узнаю от тебя правду. Почему ты с таким упорством защищаешь человека, который обрек тебя на гибель?

— Это чежу-лей желал моей смерти, а не Глас Бога! — закричал Мерван Ма, но в его голосе не было особой убежденности.

Эаким Дуан вернулся в свое оставленное в Хасинте тело со смешанными чувствами. Он нашел эту мерзавку — Бринн, так ее, оказывается, зовут — и ее банду! Теперь он знал, куда послать ятола Бардоха, который на этот раз окончательно уничтожит Тогайского Дракона.

Однако он нашел и Мервана Ма, живого и невредимого, в шатре рядом с этой девкой и ее дружком Джеста Ту. Мервана Ма! Чезру полагал, что его кости давно иссушило солнце где-нибудь под Дарианом! Это заставляло серьезно задуматься. Какую опасность представляет Мерван Ма для него лично и как может повлиять на исход охоты на Тогайского Дракона?