На рассвете тревожные мысли покинули принца. Он с воодушевлением принялся готовить солдат к предстоящему бою, и заботы исцелили его голову, болевшую после ночного пиршества.

— Никого не видать, — сообщил вскоре Лиам О’Блайт. — Наши разведчики не обнаружили поблизости ни одного альпинадорца. Они даже свернули свой лагерь.

Мидалис всматривался в лес.

— Разведчики уверены в этом?

— Говорю тебе, они не обнаружили никаких следов присутствия альпинадорцев, — мрачно подтвердил Лиам. — Может, туземцы передумали и ушли.

— Или специально скрылись, чтобы подготовить неожиданное нападение, — с надеждой произнес Мидалис.

— И что же нам теперь делать? Ждать?

Мидалис задумался. Нужно ли ему дожидаться Андаканавара и Брунхельда? Или, доверяя их обещаниям, он должен напасть на гоблинов сейчас, до восхода солнца? У них с Андаканаваром речь шла именно о таком маневре. Принц вспомнил мольбу Агронгерра о помощи. С сегодняшнего дня монастырю грозит голод. Остается одно из двух: или выступать против гоблинов, или отступать ценою потери монастыря. Но такая мысль претила Мидалису.

— Мы выступаем, — решительно проговорил он.

— Нас разобьют, если только Андаканавар…

— Мы выступаем, — повторил Мидалис.

Он разгладил свиток с картой местности, лежавший на столике в его шатре. Принц прошел обучение в отряде Бригады Непобедимых и знал тактику ведения боя. Он привык оценивать собственные силы и слабые стороны противника. Он знал: если удастся ввести в бой лошадей, его воины смогут вдвое, а то и больше превзойти гоблинов. Но даже при таком раскладе сил число этих тварей все равно оставалось весьма значительным.

Мидалис внимательно разглядывал карту, обратив особое внимание на поле вокруг монастыря и на каменистые, поросшие лесом холмы, расположенные к западу от обители. В любом случае необходимо хотя бы перебросить в монастырь запасы провизии.

Принц обдумывал план действий. Потом он созвал всех своих командиров. Не прошло и часа, как войско двинулось в путь.

— Он услышал ваш призыв или нет? — с тревогой спросил Агронгерра брат Хейни — молодой монах, поднявшийся к настоятелю на колокольню.

Отсюда просматривались все окрестности. Дождь прекратился. Звезды меркли, и небо на востоке светлело, предвещая зарю. Заметно похолодало; на траве и деревьях блестел иней.

Настоятель Агронгерр вглядывался туда, где мерцали костры гоблинов. Он понимал всю ужасающую реальность их положения. Припасы кончились, да и те, что были, приходилось растягивать. Желудки братьев урчат от недоедания. Приход Мидалиса с войском необходим сейчас, как воздух. Но Агронгерр понимал ограниченные возможности армии принца. Даже если каждый солдат Мидалиса пойдет в бой, численное превосходство явно не на стороне принца. Настоятель не мог дать ответ на вопрос брата Хейни, потому что сам его не знал.

— Мы должны молиться, — ответил Агронгерр, поворачиваясь к монаху, которому едва перевалило за двадцать.

Брат Хейни покачал головой.

— Они должны прорваться, — упрямо произнес он. — Если они не…

— Если они не придут, нам придется под покровом ночи покинуть Сент-Бельфур, — ответил Агронгерр.

Брат Хейни кивнул, ободренный решимостью, звучавшей в голосе Агронгерра.

Однако они оба знали, насколько безнадежно их положение. Похоже, на этот раз гоблины одержали победу.

— Они пока что затаились, — сказал Лиам, обращаясь к принцу.

До рассвета было совсем недалеко. Друзья двигались на лошадях по лесной тропе, пролегавшей за монастырем. Окружающий лес словно вымер, но возвратившиеся разведчики доложили, что в зарослях вокруг скрывается множество гоблинов.

Мидалис оглянулся на своих всадников. Лошадь каждого из них была навьючена тяжелыми мешками с провизией. Им предстояло подойти к монастырской стене и перебросить мешки монахам и крестьянам, нашедшим убежище в Сент-Бельфуре. Мидалис не сомневался, что они обязательно это сделают. Но принц знал и другое: обратный путь будет нелегким.

— Как по-твоему, сколько мы пробудем здесь? — спросил Лиам, прочитавший мысли друга.

— Мы двинемся к северо-восточной оконечности, — объяснил Мидалис, махнув рукой в том направлении.

Северная стена Сент-Бельфура почти вплотную примыкала к поросшему лесом холму. Правда, холм кишел гоблинами, однако Мидалис верил, что он со своими всадниками все же сумеет прорваться. Остальные три стены монастыря выходили на открытое поле, тянувшееся в каждом направлении на тридцать ярдов. За полем вновь начинался лес с деревьями, кустами и… гоблинами. И хотя на открытом пространстве Мидалис мог воспользоваться главным своим преимуществом — ввести в бой лошадей, одновременно рассчитывая на магию монахов, он понимал: если придется отступать, это может им дорого обойтись. Нужно будет очертя голову продираться сквозь кустарник, ожидая удара из-за каждого дерева. Еще хуже, если гоблинам удастся разбить строй. До сих пор вангардцы тщательно выбирали поле боя, что и обеспечивало им успех в сражениях. Однако на сей раз удача была явно не на стороне принца.

Но у них нет иного выбора — они должны доставить провизию голодающим монахам и крестьянам.

— Думаю, долго ждать боя нам не придется, — сказал Мидалис. — Нас начнут преследовать, и тогда гоблины полезут из-за каждого куста.

— Насколько нам могут помочь монахи?

Мидалис пожал плечами. Он не знал, какими возможностями располагает Агронгерр, но понимал, что магической силы монахов надолго не хватит.

— Если мы сумеем без боя добраться до стены и вернуться обратно, можно считать, что нам повезло, — сказал принц.

Несколько суровых воинов, стоявших поблизости, недовольно заворчали: они жаждали крови гоблинов.

— Предоставим зиме снимать осаду, — пояснил Мидалис. — Имея припасы, монахи смогут продержаться до первого глубокого снега.

— Гоблинов слишком много, — подхватил Лиам, обращаясь к воинам.

— Эти твари ударят по нам раньше, чем мы доберемся до стены, — произнес кто-то в задних рядах.

В голосе солдата звучала надежда на сражение, хотя его предположение было недалеко от истины.

— В таком случае мы будем сражаться изо всех сил и до тех пор, пока у нас есть силы, — ответил принц. — Наша доблесть и магические удары со стен монастыря заставят гоблинов поспешно отступить к лесу. Там мы легко справимся с мелкими отрядами, уничтожая их один за другим.

Принц говорил убежденно, но опытные бойцы не хуже самого Мидалиса осознавали истинное положение, в котором они оказались. Гоблины несомненно обрушатся на них и нанесут ощутимый удар. Вряд ли они сумеют заставить этих маленьких злобных тварей поспешно отступить. У принца и его воинов оставался единственный маневр: отправить лучников в обход, приказав им не стрелять до тех пор, пока положение не станет отчаянным. Тогда они смогут сосредоточить удары на более слабом звене вражеской цепи, и это даст возможность прорваться всадникам.

То был замысел, предполагавший отступление и потери, а отнюдь не победу.

— Солнце восходит, — произнес Лиам, глядя на восток, где из-за горизонта медленно выплывал красный диск.

Мидалис и его близкий друг невесело взглянули друг на друга и обменялись крепким рукопожатием. Принц двинулся по тропе, постепенно убыстряя шаг лошади.

Настоятель Агронгерр, продолжавший стоять на колокольне Сент-Бельфура, услышал крики: «Всадники с юга!» — и облегченно вздохнул. Он обернулся и увидел темные силуэты, двигавшиеся по тропе к задней стене монастыря.

— Пошли людей к задней стене! Пусть принимают провизию, — велел он брату Хейни.

Сам настоятель, пыхтя и сопя, поспешил к передней стене, зная, что Мидалису и его храбрым воинам вскоре понадобится помощь.

Настоятель слышал крики и возгласы, долетавшие с холма. Потом к ним примешались крики монахов: «Гоблины!»

Агронгерр преодолел настойчивое желание броситься к задней стене и оказать воинам магическую помощь. Нет, принц Мидалис и его всадники сумеют оторваться от погони!