— Хонсе-Бир не может позволить себе и дальше терпеть действия епископа Де'Уннеро.

Джеховит начал было протестовать, но король оборвал его и зашагал к выходу, обсаженному кустами роз. Констанция Пемблбери и Таргон Брей Калас последовали за ним.

— Барон, который презирает церковь, — шепнул герцог аббату, проходя мимо него. — Обещаю вам.

И Джеховит понимал, что это не пустая угроза, поскольку Палмарис был расположен на землях герцогства Калас.

Старый аббат сидел на краю постели, с мертвенно-бледным лицом и дрожащими руками. Состояние, в котором находился аббат, напомнило отцу Маркворту о том, какую мощную ауру силы он излучает. Как обычно, он явился сюда, в Урсал, не во плоти, и тем не менее его присутствие вызвало ощущение первобытного ужаса даже у такого старого, многоопытного человека, как аббат Джеховит.

Какое же впечатление его аура может произвести на того, кто не изучал историю магических камней и не в состоянии даже представить себе, на что способна каменная магия? Да, настало время королю Хонсе-Бира узнать, в чьих руках подлинная власть.

Следуя указаниям Джеховита, Маркворт двинулся прямиком сквозь стены. Он прошел мимо ничего не подозревающих солдат, миновал огромный зал для приемов, небольшие помещения для приватных встреч короля, его личную столовую и оказался в спальне.

На постели, где с удобством могли разместиться пятеро, лежал человек и крепко спал. Вся эта роскошь отнюдь не вызывала у Маркворта раздражения; напротив, только разжигала его жажду богатства. И оно совсем рядом, подумал он — протяни руку и бери. Тем не менее он лишь провел призрачной рукой по лицу короля и негромко окликнул его по имени. Тот зашевелился, произнес что-то нечленораздельное и откатился в сторону.

Но потом, внезапно, полупрозрачное лицо Маркворта оказалось прямо перед ним, вторглось в его сны, заставило прийти в себя. Очнувшись, король тут же сел, чувствуя, что по лбу стекает холодный пот.

— Кто здесь?

Маркворт призвал на помощь магию, чтобы его призрак стал лучше виден во мраке спальни.

— Мы с вами не знакомы, король Дануб Брок Урсальский, — заговорил он таким звучным, сильным голосом, как будто присутствовал здесь во плоти, — но вы обо мне слышали. Я — Маркворт, отец-настоятель церкви Абеля.

— К-как так-к-ое может быть? — заикаясь пролепетал король. — Как вы прошли мимо моей охраны?

Маркворт засмеялся, однако король, уже окончательно пробудившийся, и сам понял абсурдность этих слов. Он свесил с постели ноги, натянув на плечи толстое стеганое одеяло.

Однако от внутреннего холода, пробиравшего его до костей, никакое одеяло защитить не могло.

— Почему вы так удивлены, мой король? — спросил Маркворт. — Разве вы сами не были свидетелем чудес, на которые способны магические камни? Разве вы не знаете, как велика их потенциальная мощь? Что же удивительного в том, что я, глава церкви, способен вступать в такой контакт?

— Никогда не слышал ни о чем подобном, — ответил потрясенный король. — Если вы хотите получить аудиенцию, аббат Джеховит может устроить…

— У меня нет времени на соблюдение всех этих бессмысленных формальностей, — прервал его Маркворт. — Да, я хочу получить аудиенцию, и вот я здесь.

Король запротестовал, ссылаясь на протокол и правила вежливости, однако на Маркворта это не произвело ни малейшего впечатления. Тогда Дануб попытался сменить тактику, угрожая позвать охрану.

Маркворт снова рассмеялся.

— Но меня здесь нет, мой король. К вам пришел лишь мой дух, которому не могут причинить вреда даже все вооруженные силы Урсала.

Король разозлился, и это помогло ему справиться с собой. Он рявкнул на Маркворта, скинул одеяло, выбрался из постели и решительно направился к двери.

Призрак вскинул руку, и в сознании короля сформировался приказ вернуться в постель. Он вздрогнул, но сделал еще шаг в сторону двери.

Призрачная рука вытянулась, пальцы сжали воздух. Команда «Вернись!» билась в мозгу Дануба. Он остановился, все еще сопротивляясь воле отца-настоятеля, но потом сделал обратно шаг, другой, добрался до постели и повалился на нее.

— Предупреждаю вас… — пробормотал он, хватая ртом воздух.

— Нет, мой король, здесь командую только я, — убийственно холодно и ровно произнес Маркворт. — Дела в Палмарисе идут очень хорошо. Труды Де'Уннеро приносят замечательные плоды, город функционирует даже эффективнее, чем до войны. Несмотря на угрозы бехренцев и жалобы глупых торговцев, курс епископа в отношении Палмариса останется неизменным, и вы не будете препятствовать этому.

— В самом деле, мой король, — теперь в тоне Маркворта зазвучали нотки покорности, — умоляю вас, давайте встретимся в Палмарисе. Непосредственно на месте вам будет легче понять истинное положение дел. Это лучше, чем делать выводы на основании нелепых слухов, распространяемых теми, кто ищет вашего расположения.

Король Дануб заворочался на постели и начал подниматься, полный решимости показать отцу-настоятелю, кто здесь главный. Однако, повернувшись, он обнаружил, что спальня пуста и призрак Маркворта исчез. Король оглянулся по сторонам, даже обежал всю комнату, но не обнаружил никакого следа Маркворта. Видел ли он его на самом деле?

Это был сон, сказал он себе. Всего лишь сон. Ничего удивительного. Засыпая, он думал именно о том, какая скверная ситуация складывается в Палмарисе.

Король снова лег и натянул на себя одеяло. Хорошо, думал он, Маркворт мне привиделся, но то, как он вторгся в мои мысли, мне привиделось тоже? Ведь он буквально подчинил меня себе? Это уже совсем не походило на сон. Прошло много времени, прежде чем король Дануб решился закрыть глаза и снова уснул.

Маркворт покинул комнату с пентаграммой до предела усталый, но довольный. Он собирался наведаться теперь к Де'Уннеро, чтобы велеть ему немного успокоиться. Предстояла встреча с королем в Палмарисе, и было важно, чтобы к этому моменту в городе наступили тишина и умиротворение.

Хотя… Так ли уж это важно? Маркворту припомнились слова, среди прочих прозвучавшие у него в голове, о том, что после ночной тьмы солнце сияет особенно ярко. Может, наоборот, пусть Де'Уннеро развернет свою деятельность еще активнее, зажмет город в кулаке, а потом осуществит свое заветное желание и бросится вдогонку за Полуночником и Пони.

И тогда ему, Маркворту, сияющему солнцу, будет кого спасать!

Отец-настоятель прошел в спальню и со стоном повалился на постель. Духовный визит к человеку, не использующему камень души, чтобы со своей стороны поддерживать этот контакт, и вообще не обученному практике каменной магии и медитации, потребовал от отца-настоятеля чудовищных затрат энергии. Он был бы не в силах навестить сейчас Де'Уннеро, даже если бы захотел. Не важно, решил Маркворт. Учитывая, какой страх он нагнал на короля Дануба, в этом не было никакой необходимости. Король не осмелится пойти против него, независимо от того, как сложится ситуация в Палмарисе.

Наступило утро, солнечное и яркое. Король Дануб в обществе трех ближайших советников давал ежедневную аудиенцию в маленьком восточном саду замка Урсала. Этот сад был расположен чуть пониже замка на высоком утесе, с которого открывался вид на огромный город. С противоположной стороны сад вплотную примыкал к стене замка, а с двух других был окружен собственными каменными стенами.

Аббат Джеховит то и дело переминался с ноги на ногу, покачиваясь, если взгляд его случайно падал на раскинувшийся внизу город, и стараясь не смотреть на Таргона Брея Каласа. Вид у герцога был крайне самодовольный; он не сомневался, что наконец одержал победу в борьбе с Джеховитом. И, несмотря на ночное посещение Маркворта, аббат вовсе не был уверен, что Калас ошибается в оценке ситуации. Дануб еще не вышел, и Джеховит со страхом ожидал его появления.

— Итак, война вовсе не окончена, как ожидалось, — сказал герцог, обращаясь к Констанции Пемблбери. — Можно ли было предположить, что враг затаился внутри?