Главным соперником этого могущественного бейлика был бейлик Гермиянов (столица — г. Кютахья), который сумел к концу XIII в. овладеть землями вплоть до Анкары, т. е. захватить часть территорий, принадлежавших непосредственно ильханам. Он распространял свое влияние на север и юго-запад Анатолии, где местные бейские династии оказались в зависимости от Гермиянов, либо даже вели свою родословную от отдельных их военачальников (беи Сурухана, Айдына и ряд других). Будучи окруженными этими новыми образованиями, бейлик Гермиянов оказался «внутренним» государством, отделенным от территорий, населенных «неверными», против которых можно было бы вести «священную» завоевательную войну.

Бейлики Гермиян и Караман, занятые соперничеством между собой и за сельджукское наследство, сохраняли относительно медленные темпы внутреннего социального развития. Западные же, на первых порах зависимые от них, мелкие бейлики, вели «священную войну» за захват владений византийцев и итальянских государств в бассейне Эгейского моря, привлекая этим поток мигрантов из внутренних районов Анатолии, надеявшихся обрести здесь новые земли для своего поселения. Население этих бейликов оказалось по сравнению с внутренними районами более неоднородным, смешанным в этническом, социальном и религиозном отношении. Здесь распространяются учения различных исламских сект, во многом сохранивших традиции, сложившиеся у кочевников еще в Центральной Азии. Эпические сказания о богатырях-альпах переплетались с исламскими представлениями о «борцах за веру» — гази. Пассионарный настрой населения толкал эти бейлики к активной завоевательной политике.

В начале XIV в. бейлики Караси, Сурухан, Ментеше и Айдын, заняв всю Западную Анатолию и морское побережье, были тюркским форпостом в борьбе с Византией. Имея свой флот, они занимались пиратством и работорговлей, чем наносили значительный ущерб приморским районам и европейской средиземноморской торговле. В 1343–1344 гг. против них был предпринят крестовый поход, завершившийся взятием европейскими рыцарями крупнейшего порта на Эгейском побережье Малой Азии Измира (Смирны), принадлежавшего ранее бейлику Айдын. Это сильно подорвало военный потенциал бейликов. К тому же к середине XIV в. прибрежные бейлики тесно приобщились к европейской торговле. Они стали выступать посредниками в торговле с Европой для других анатолийских бейликов, а через караванные торговые пути продвигали европейские товары в ближневосточные страны и мамлюкский Египет. Торговые связи с Европой побуждали к установлению относительно мирных христиано-мусульманских отношений.

Идея «священной» войны с неверными оказалась наиболее действенной на северо-западе Анатолии, где сложился бейлик Османов.

На протяжении нескольких столетий (с XIII до начала XVI в.) созданное военачальниками Мухаммада Тури государство оставалось самой значительной политической силой в Северной Индии, власть которого, в зависимости от успехов правителей, часто простиралась и гораздо дальше. После смерти владения Мухаммада Тури были поделены между его соратниками, которые юридически считались рабами (гулямами). Султаном Дели в 1206 г. провозгласил себя Кубт ад-Дин Айбак, но не успел до своей смерти в 1210 г. объединить все земли султаната. Его зять Шаме ад-Дин Илтутмыш (1211–1236) смог уничтожить других претендентов на престол и превратить султанат в могущественную державу, владения которой простирались от Бенгалии до Синда.

С начала XIII в. султанат находился под постоянной угрозой монгольских набегов. Первоначально этот фактор сыграл позитивную роль, так как распадавшееся государство сплотилось перед лицом внешней угрозы. Сам Илтутмыш сумел оказать сопротивление полчищам Чингисхана в 1221 г., а то, что северо-западные соседи султаната оказались разбиты монголами, способствовало присоединению правителями Дели Пенджаба и Синда. Но завоевательные походы монголов не прекращались, они нападали в 1241, 1279 и 1299, в 1303 г. два месяца осаждали Дели, а также в 1304–1308 гг… И несмотря на то что правителям султаната каждый раз удавалось отразить нападения врагов, на это уходили значительные силы.

Созданная Илтутмышем империя оставалась очень аморфной и неустойчивой; в ней отсутствовало регулярное административное деление и четкие границы регионов, куда назначались наместники. Правитель рассматривался тюркской мусульманской знатью, попавшей в Индию вместе с Гуридами («40 семейств»), как первый среди равных. Объединению тюрок-суннитов противостояла в борьбе за политическое влияние группа переселившихся позднее ираноязычных персов, таджиков и афганцев, часто шиитов по религии.

Илтутмыш, считавший своих сыновей неспособными эффективно управлять державой, склонялся к тому, чтобы ему наследовала его дочь Раззия, которую воспитывали как юношу. Тем не менее после смерти Илтутмыша «40 семейств» смогли посадить на трон одного из его сыновей, вместо которого фактически правила мать. Второй сын Илтутмыша организовал восстание в Ауде, остальные провинции также охватили волнения. В этой ситуации восставшие «горожане Дели» предали казни султана и его мать, провозгласив новым султаном Раззию. Это стало единственным случаем официального правления женщины в качестве султана в Индии. Хотя Раззии и удалось в течение некоторого времени (3,5 года) удерживать власть и подавить ряд восстаний, вскоре последовала череда государственных переворотов, во время которой тюркская знать меняла одних наследников Илтутмыша на других. Нестабильность политической власти в Дели привела к отпадению от султаната Пенджаба, Бихара и Бенгалии и к восстаниям многих индусских князей.

Делийский султанат в XIII — первой половине XIV в.

В течение наступившего после этого долгого правления младшего сына Илтутмыша Насир ад-Дина Махмуда (1246–1266) значительное влияние при дворе получил бывший раб Илтутмыша Улуг-хан, одержавший несколько побед над монголами. Он женил султана на своей дочери и фактически управлял государством еще при жизни своего зятя. После его смерти Улуг-хан объявил себя султаном, поменяв имя на Гийяс ад-Дина Балбана (1266–1287). Новоявленный владыка постарался уменьшить роль «40 семейств» в политике, постепенно натравливая знатные семьи друг против друга и уничтожая их. Также он противопоставил тюркской культуре иранскую, введя, например, персидский церемониал при дворе. Укреплению власти правителя способствовала и идея о божественном происхождении царской власти, которую стремился внедрить Балбан.

При нем появились и первые элементы административной системы — располагавшиеся на определенном расстоянии друг от друга опорные пункты с военными отрядами. Впрочем, попытка султана навести порядок в существовавшей системе условного землевладения (икта — наделов, получаемых за военную службу) оказалась безуспешной. Некоторая часть наделов перешла к наследникам иктадаров, которые уже не несли службу, но конфисковать эти земли Балбану не удалось из-за сопротивления вельмож его указу.

Балбану наследовал его внук — 17-летний Муиз ад-Дин Кайкубад (1287–1290), который продолжал борьбу со знатью тюркского происхождения. После того как он был отравлен, развернулась борьба за власть между тюрками и персами, в которой победил приближенный ко двору Кайкубадом перс Фируз-шах Хилджи (1290–1296, стал султаном под именем Джалал ад-Дина), основавший новую династию.

Джалал ад-Дин Хилджи совершил единственный и неудачный завоевательный поход в Раджпутану, но его племянник и зять Али Гуршасп, получив от султана разрешение продолжить завоевание Декана, в 1293 г. напал на государство Парамаров в Малве. Поход оказался успешным, и в 1294 г. войска Али выступили против государства Ядавов (находившегося на территории совр. Махараштры). Пригласив дядю приехать к нему на встречу и получить захваченные в столице государства Ядавов Девагири богатства, Али коварно убил его, провозгласил себя султаном под именем Ала ад-Дина (1296–1316) и вскоре захватил Дели. Став султаном, Ала ад-Дин продолжил завоевательные походы. В 1297 г. был завоеван Гуджарат, в 1299–1301 гг. после нескольких кампаний и годовой осады взята столица государства Чауханов Рантхамбхор; в 1303 г. к султанату присоединили Мевар, которому вскоре пришлось вернуть автономию, в 1305 г. добавили Малву.