Он усмехается, когда из моего горла вырывается восторженный звук.

— Моя маленькая шлюшка, такая нетерпеливая, — мурлычет он, опускаясь между моими ногами.

— Тебе так это нравится, да? — насмешливо бросаю я, но тут же вскрикиваю, когда Маттео начинает лизать мою киску.

Его низкий, бархатный смех разливается между моих бедер, отзываясь горячей волной в самом нутре.

— Ну что, теперь не такая разговорчивая? — дразнит он, прежде чем снова погрузиться в меня. — Ты вся мокрая, cara. Умираешь от желания, да?

Его язык медленно скользит внутрь, и я издаю нечленораздельный стон, впиваясь пальцами в простыни. Его глаза наблюдают за мной, не упуская ни секунды моих мучений.

— Маттео… — стону я. — Маттео… ах.

Он притягивает меня к себе, сжимая бедра так сильно, что кажется, только когда мои ноги сдавливают его голову, он чувствует себя по-настоящему удовлетворенным. Раньше я не знала, что мне нужен мужчина, который готов задохнуться между моих ног, но теперь понимаю, что не смогу без этого жить.

Я двигаюсь в такт его языку, стоны становятся громче, а тело выгибается, будто пытаюсь убежать. Волны удовольствия распространяются от самого центра, заставляя пальцы скручивать простыни.

Маттео не пожирает меня, как изголодавшийся человек. Он наслаждается, как гурман, которому подали изысканное блюдо. Медленно, почти лениво, исследует каждый изгиб, слизывая мои соки. Его язык кружит вдоль губ, дразнит и сводит меня с ума.

— Ты такая чертовски вкусная, Лени. Сладкая. — рычит он. — Такая, блядь, моя.

Напряжение внизу живота становится невыносимым. Он держит меня на грани. То подводит к оргазму, то оттягивает в последний момент, пока слезы от отчаяния не застилают глаза.

— Пожалуйста…

— Пожалуйста что, cara mia?

— Пожалуйста, дай мне кончить, — умоляю я, забыв о гордости.

Его пальцы заменяют язык, и резко входят в меня.

— О, черт! — Пытаюсь повернуться, но он прижимает меня к матрасу.

— Только если пообещаешь кричать для меня, — его пальцы сгибаются внутри, задевая ту самую точку, а другой рукой он сжимает мою грудь, щиплет сосок.

Когда его губы смыкаются вокруг клитора, мир взрывается. Я кричу, бедра судорожно сжимаются вокруг его руки, а волны наслаждения бьют так сильно, что кажется, будто рассыпаюсь на части.

Открываю глаза — Маттео уже надвигается на меня с самодовольной улыбкой. Медленно, не отрывая взгляда, он облизывает пальцы, покрытые моими сокам, и стонет, как дикий зверь.

— Знаю, тебе нравятся унижения, — его голос звучит хрипло, пока он освобождает из-под пояса свой твердый член. — Но сегодня я буду восхвалять тебя.

Он начинает медленно дрочить, и я вижу, как напряжены его мышцы, будто он изо всех сил сдерживается.

— Чего ты ждешь?

— Пытаюсь успокоиться. Иначе я оттрахаю тебя жестко и грубо, а сегодня я этого не хочу.

Приподнимаюсь, облизывая губы и тянусь к его члену.

— Я могу помочь…

Но он рычит, хватает меня за запястье и прижимает обратно к кровати.

— Черт, нет. Сегодня я не кончу в твой рот, хотя именно это и случится, если ты обхватишь мой член своими красивыми губами. Нет, — мурлычет он, лаская обеими руками мою грудь. — Я хочу пометить эти сиськи своей спермой и смотреть, как ты засыпаешь, пока она высыхает на твоей коже.

Он подхватывает мое колено, закидывает ногу себе на плечо, и прежде, чем я успеваю осознать, его член уже у входа, требуя проникновения. Он не спрашивает разрешения. Просто входит, раздвигая мои стенки дюйм за дюймом, пока не заполняет собой полностью. Запрокинув голов, низкий стон вырывается из его горла, и только тогда понимаю, что он без презерватива.

— Я чувствую все, — сдавленно шепчет. — Каждый теплый, влажный сантиметр, который сжимается вокруг меня. — Он прижимает лоб к моему, дыхание горячее, неровное. — Черт, cara. Ты точно меня убьешь.

Потом его губы находят мои. Медленно. Невыносимо медленно, пальцы вплетаются в мои волосы, притягивая ближе. Поцелуй томный, ленивый, словно у нас есть вечность.

Маттео отстраняется ровно настолько, чтобы прервать поцелуй, но наши носы все еще соприкасаются, когда начинает двигаться. Его веки тяжелеют, но он не отводит взгляда. Смотрит на меня так, будто не может оторваться, пока его ритм превращается в глубокие, чувственные толчки, такие мучительно медленные, что они вырывают из меня наслаждение и разочарование в равной степени.

— Посмотри на себя, — его голос густой, пропитанный одержимостью. — Такая хорошая девочка, принимаешь мой член.

— Д-да.

— Твоя киска такая чертовски тугая. — Он с благоговением гладит мою грудь, плоский живот. — Сколько бы раз я тебя ни трахал, ты принимаешь меня, как в первый раз.

Царапаю его ребра, спину, мое лицо искажено от наслаждения. Это другой вид доминирования. Он не использует силу, чтобы подчинить мое тело, а соблазн. Развратное, чувственное растление тела и души. Мои прерывистые, жадные стоны вырываются из самой глубины.

— Ты так нетерпеливо сжимаешь меня. Хочешь больше?

Я бешено киваю, пальцы впиваются в его шею, бедра приподнимаются с кровати. Его рука обхватывает мою спину, и он грубо притягивает к себе. Другая ладонь ложится рядом с моей головой, пока он удерживает меня одной рукой, стирая всякое расстояние между нами.

Он снова смотрит, и это слишком.

— На что ты так смотришь? — стону я, встречая его взгляд.

В глазах мелькает что-то мучительное, почти болезненное. Затем он зарывается лицом в мое плечо, оставляя поцелуй на шее.

— На тебя. Всегда только на тебя. Ты чертовски прекрасна, cara mia, — шепчет мне на ухо. — Я хочу вытатуировать твое лицо на внутренней стороне своих век, чтобы никогда не отводить от тебя взгляд.

Он бормочет бесконечные комплименты, и сводит с ума своей привязанностью. Я прижимаю его голову к себе, жадно хватаясь за него алчными руками.

Завтра я пожалею, что позволила ему трахать меня так.

Он претендует на меня, не планируя оставить себе.

Он разрушает меня.

Но сегодня он не враг моей семьи. Не брат убийцы моей сестры. Не чужой жених.

Он мой.

Безусловно. Невозможно. Неоспоримо.

Каждый его толчок медленный, сладострастный, почти боготворящий.

Он говорит, что принадлежит мне.

Даже если сам еще не понял этого.

И когда я кончаю, это совсем другой оргазм, непохожий на те, что были у меня раньше, с ним или с кем-либо еще. Он рождается из глубины, из той части меня, которую никогда никому не открывала. Я кричу, когда волна наслаждения смывает меня, мое тело трепещет в его объятиях, а судороги удовольствия не отпускают, кажется, целую вечность.

Маттео не останавливается, толчки становятся все глубже, мощнее, пока лицо не искажается от сосредоточенности, пока его зубы не впиваются в нижнюю губу, пока он не выходит из меня, сжимая свой член в кулаке, и не кончает на мою грудь, как и обещал.

Струя за струей теплой спермы попадает на грудь, его оргазм такой же долгий, как мой. Он не отводит взгляд, наблюдая, как сперма стекает по соскам к животу. Я провожу пальцем по липким каплям и подношу к губам. Его глаза становятся пугающе темными, черты лица напрягаются от дикой похоти, когда втягиваю палец в рот и слизываю его возбуждение. Стону, закрываю глаза и запрокидываю голову, ощущая солоноватый привкус на языке.

Из его груди вырывается низкий, опасный рык, и член снова встает. Он набрасывается на меня. Я смеюсь, когда обхватывает меня руками и перекатывается со мной по кровати, не обращая внимания на то, что его сперма все еще на мне.

Когда он отрывается от моей шеи, его взгляд говорит, что хочет взять меня снова.

Я прижимаю ладонь к его груди, останавливая.

— Завтра тебе нужно вызвать семейного врача.

Маттео очаровательно хмурит брови.

— Зачем?

— Ты трахнул меня без презерватива. — Я неловко откашливаюсь, когда его непонимание только усиливается. — Мне нужно провериться, прежде чем мы продолжим. Ты же знаешь, я...