– Вам будет дана возможность высказаться, – Олег Михайлович сделал короткий приглашающий жест, а пришедшие с ним бойцы слегка качнулись, указывая направление движения. – Идите, Стулов.

К двери Стулов должен был пройти между кроватями Эркина и Ива. Напряжённо щуря глаза, Эркин ждал. После слов о спальниках он был готов ко всему. Но Стулов не рискнул идти мимо Приза и обошёл стороной мимо кроватей Романа и Фёдора. Тихо прошёл, без звука. Мягко и быстро переместились бойцы, оказавшись вплотную к нему, зажав, но не дотрагиваясь, и так, втроём вышли в коридор, за ними особист. Последним вышел молчавший всё время комендант, плотно без стука прикрыв за собой дверь.

Белый до голубизны, Ив смотрел прямо перед собой остановившимися расширенными глазами. Все сидели неподвижно, словно только шевельнись – и придут за следующим, и этим следующим будешь ты. В кулаках курильщиков тлели забытые сигареты. И первым заговорил Грег:

– Ив, тебя ведь мальцом совсем угнали, так? Ну, раз язык забыл.

– Ну да, – кивнул Роман. – От родителей забрали, а там приёмники с распределителями, да приюты, то, да сё. Тут не то, что язык, имя с фамилией забудешь.

– Так переделывали на английский лад специально, – плавно вступил Фёдор.

– Да, – Эркин прокашлялся, восстанавливая голос. – У меня… жена. Она Женя, а по документам, ну, имперским, Джен.

– Во, точно Мороз, – Грег глубоко затянулся. – Ты как в Империю звался?

– Мэроуз, – ответил Эркин.

– Ну вот. А я Торманс, а правильно – Тормозов.

– Так что, не Ив ты, – сказал Роман.

– А Иван, – сразу подхватил Фёдор, – а Морган… Моргунов, наверное.

– Да, Моргунов, – ответил за Ива Грег.

Ив хотел что-то сказать, но только вздохнул, как всхлипнул.

– Ты, когда в Центральном будешь, последи, чтобы тебе правильно в бумагах записали, – Грег докурил сигарету и тщательно загасил окурок.

Ив молча кивнул, обвёл их влажно блестящими глазами. Фёдор плевком погасил свой окурок и встал.

– Пошли на ужин, мужики, – сказал он по-русски.

– Да, – согласился по-английски Эркин. – Пора ужинать, – и стал обуваться.

Из барака они вышли все вместе, у левой ноги Ива, как всегда, шёл Приз. На них поглядывали, но с вопросами не лезли, понимая, что сейчас ни до чего.

Когда Эркин подошёл к Жене, она только молча испуганно посмотрела на него. «И как это все всё уже знают?» – мимолётно удивился Эркин и, тут же забыв об этом, улыбнулся:

– Всё в порядке, Женя.

– Эркин, если что, – быстро и тихо говорила Женя, пока они шли в общей толпе к столовой, – ты не спорь, не задирайся. Я… мы всегда с тобой будем, вместе.

Алиса, сразу ставшая тихой и серьёзной, двумя руками держалась за его руку.

Ужин прошёл нормально, но чуть тише обычного. Ив сидел за одним столом с Фёдором и Грегом. И проходя мимо него к выходу, Эркин молча отдал ему свой хлеб, чего раньше не делал. Ив покачал было головой, но Эркин был уже у двери.

Как всегда, он проводил своих до женского барака. Темнеть стало раньше, и фонари включали уже на ужине. Алиса убежала в комнату, а Эркин и Женя постояли немного, совсем немного, минут пять, не больше. Дождь. И поздно уже. Женя всё расправляла воротник его рубашки.

– Эркин, ты только осторожней, Эркин.

– Со мной всё в порядке, Женя.

– Эркин, что сегодня было в бане?

– Ничего, Женя. Этот… он упал, поскользнулся.

– Эркин, это ты коменданту скажешь. Я должна знать правду.

Она пыталась говорить строго, но губы у неё дрожали, а в глазах стояли слёзы. Эркину до боли остро хотелось поцеловать эти глаза, он даже нагнулся, но коснуться губами её лица не посмел.

– Женя… клянусь, ну… ну, я не знаю, как… всё в порядке, Женя. Со мной всё в порядке.

– Господи, – Женя порывисто обняла его, прижалась щекой к его груди, – господи, ну, ни одного дня спокойного. Ладно, всё, – и так же порывисто отстранилась. – Всё, Эркин. Ты промок весь, простудишься, до завтра, Эркин.

Поцеловала его в щёку рядом с шрамом и убежала внутрь. Эркин дотронулся пальцами до щеки, словно мог нащупать след от поцелуя и пошёл в свой барак.

В их семнадцатой было полно народу. Сидели на кроватях, стояли в проходах.

– Ну, проводил своих? – встретил его Фёдор.

Эркин кивнул в ответ. На его кровати уже сидели шестеро, и он сел рядом с Ивом. Приз лежал под кроватью.

Говорили все сразу, перебивая друг друга и перемешивая слова на двух языках.

– Он с последней машиной приехал. Знает его кто?

– Нет, откуда?

– Не видали раньше.

– Нет, он не наш.

– Прибился откуда-то.

– Ладно, не об том речь.

– А об чём? Сегодня его, а завтра… Завтра кого? Тебя, меня?

– А есть за что? – хмыкнул Фёдор.

Минутная пауза, смущённые ухмылки и опять бестолковый мечущийся разговор.

– Дык того, на врага ж работали.

– А что, подыхать надо было?

– Ладно, дело прошлое, сейчас-то чего делать будем?

– А что?

– А наше дело телячье…

– Без пол-литры не решить.

– А чего решать-то? Чего мы можем?

– Как чего?! Нас вон сколько, это ж сила!

– Пошёл ты…! Сила, сила…

– Сила есть, ума не надо!

– У тебя ни того, ни другого.

– Я т-тебя…

– Остынь…

– Ну, чего заладил? Сила, сила… А куда её?

– Заступаться пойдёшь?

– Ага, аж бегу! Про пособничество не слыхал?!

– Да на хрена он нужен? Никто ж его не знает!

– За что взяли, не знаем.

– Так пойди, да спроси…!

Разговор шёл на такой густой смеси русской и английской ругани, что Ив, молча следивший за говорящими, если не всё понимал, то о многом догадывался.

– Ладно, – Грег прикурил от окурка новую сигарету. – Кто шибко боится, давай, дуй к воротам. Сколько на твоих, Мороз?

– Без пяти восемь, – ответил Эркин.

– Пять минут, чтобы смыться, – кивнул Фёдор. – Как раз хватит.

– У всех за плечами висит, – продолжал Грег. – На войне, что на фронте, что в тылу святых не бывает. Каждый за себя решает.

– Да куда ты от семьи побежишь?

– А некуда, так сиди и зубами не лязгай.

За общим шумом не заметили, как в открытых дверях встал комендант. Кто-то по-мальчишески ойкнул. Сигареты мгновенно исчезли в кулаках, но сизый дым, в несколько слоёв колыхавшийся под потолком, разумеется, выдавал их. Комендант молча внимательно осматривал собравшихся. И так же молча они ждали его слов.

– Нашли… Стулова, – сказал наконец комендант, закурил и продолжил по-английски. – Хороший человек, говорят, был. А дал промашку. Не посмотрел, с кем у одного костра спать лёг.

– А… этот? – спросил кто-то.

– Что этот? Стулов у него не первый. На большие сотни счёт идёт, – комендант взглядом нашёл Ива, еле заметно усмехнулся. – И ещё там много всякого. Профессионал.

– Серый? – требовательно спросил Грег. – СБ?

Комендант кивнул, ещё раз оглядел всех и ушёл.

После секундного замешательства стали расходиться под уже негромкий гул:

– Вот оно, значит, как… Да уж, тут в оба смотри… Ты смотри, как вышло…

Когда они остались впятером, Фёдор посмотрел на остальных.

– Ну, спать, что ли, будем, мужики?

– Не время для цирка, – буркнул Роман.

– Да уж, – кивнул Грег.

Эркин встал, взял своё полотенце. Обычный вечерний ритуал. И обычная шутка Фёдора, что Мороз потому краснокожий, что кожу смыл и мясо просвечивает. И последним выйдет по вечерним делам Ив, оставив Приза под кроватью тихой командой на английском: «Ждать!». Все уже лежат, так что… обойдётся.

Так всё и было. Войдя, Ив выключил свет и раздевался уже в темноте. Но обычного похрапывания не было. Лежали тихо, но не спали. Света со двора от незанавешенного окна хватает и свёрнутый рулоном тюфяк на кровати – чёрт его знает, как звать по-настоящему – всем виден. Ив лёг, скрипнув кроватью.

– Вот скажи, – заговорил Роман, – ведь в одной комнате жили, а не поняли.

– А сколько жили? – возразил Фёдор. – За три дня человека не узнаешь.