Андрей посмотрел на настенные часы.

– Час с небольшим.

– Отпросись.

Андрей кивнул.

– Понял. Жди здесь, – и по-русски весело, для Томы и Зои: – Погулять я завсегда готов.

Фредди понял и тоже улыбнулся внимательно следившим за разговором женщинам.

По дороге в цех Андрей никак не мог придумать, что соврать Сидорову, и пришлось говорить правду. Не всю, конечно, но всей он и сам пока не знает, просто чувствует, что серьёзное дело. Поэтому так и сказал:

– Мне надо уйти. Я потом отработаю.

Сидоров внимательно посмотрел на него.

– Очень надо? – и не дожидаясь ответа: – Раз надо, иди.

– Спасибо, – ответил Андрей и повторил: – Я отработаю.

– Там решим, – отмахнулся Сидоров.

К удивлению Андрея, никто ни о чём его не спросил. Будто догадались… о чём-то, или им сигнал какой-то подали, а он и не заметил, и не понял. Ладно, это потом. В бытовке он быстро вымыл руки, переоделся, запер шкафчик и поспешил в диспетчерскую.

Фредди по-прежнему стоял у окна, и Тома с Зоей разглядывали его, улыбаясь, но как-то неуверенно.

– Я готов, – от порога сказал по-русски Андрей. – Пошли?

– Да, – кивнул Фредди, улыбнулся женщинам и пошёл к двери.

– Андрюша, – Зоя переложила на своём столе график. – Завтра не опоздай.

– Я в школе с утра, – ухмыльнулся Андрей. – Не боись, Зой, всё будет в порядке.

И тут же повторил это по-английски. Для Фредди. И по его мелькнувшей улыбке понял, что дошло.

На улице было уже совсем темно и пустынно по-ночному. Фредди начал сразу.

– Надо поговорить. Идём к тебе.

– Хорошо, – кивнул Андрей. – Пожрать только купим по дороге.

Фредди кивнул. Их голоса далеко разносились по ночной улице, и до магазина они шли молча.

Маленький, но с полным ассортиментом, деревянный магазин в ста метрах от «Холостяжника» работал и днём, и ночью. Андрея здесь уже знали. Как и всех жильцов, что по дороге домой закупались едой и всякой кухонной и прочей обиходной мелочёвкой.

Для Фредди это было лишней засветкой, но одинокий прохожий на ночной улице ещё приметнее, и он зашёл в магазин вместе с Андреем. Поглядев на его покупки, дал расплатиться и подошёл к прилавку. Андрей приготовился переводить, но, к его удивлению, Фредди достаточно ловко управлялся и сам. Бутылка дорогого вина, хорошая водка, всякая деликатесная нарезка.

– Счастливо погулять, – улыбнулась им, сооружая для Фредди пакет, зеленоглазая продавщица, до того веснушчатая, что казалась красной.

– Спасибо, Манечка, – улыбнулся Андрей.

Улыбнулся и Фредди: это уже не столько засветка, сколько обоснование. Можно и нужно подыграть. И не следующий вопрос продавщицы ответил он.

– Встречу празднуете?

– Да. Хорошую встречу.

Когда они вышли из магазина, Андрей хмыкнул:

– А ты здорово по-русски навострился.

– Приходится, – нехотя ответил Фредди.

Возле дома было так же пустынно. Окон в «Холостяжнике» совсем мало светилось. Кто на дневной – уже спят, а с вечерней ещё не пришли.

Молча вошли в подъезд и поднялись на четвёртый этаж. Фредди отметил про себя, что на каждой площадке шесть квартир, лифта нет, окна на лестнице для просмотра неудобны – слишком высоко – и «случайного» падения из окна быть не может, да и выбросить проблематично. С улицы подстрелить очень сложно, и изнутри – тоже. Квартира двадцать три, окна должны выходить на сторону входа, уже легче.

– Эркин знает, что ты приехал? – спросил Андрей, когда они вошли в квартиру.

– У меня дело к тебе, а не к нему.

– Понял, – кивнул Андрей. – Раздевайся, проходи. На кухне будем сидеть.

Фредди огляделся. Оклеенная обоями «под дерево» прихожая с большой удобной вешалкой-шкафом и высоким зеркалом, красивый фонарь под потолком. И обилие дверей. Это… проход в кухню, это… похоже, кладовка, там… ванная, уборная, комната…

Двигался, открывал и закрывал двери Фредди бесшумно, но, когда он вошёл в кухню, Андрей, колдуя у плиты, ухмыльнулся.

– Всё осмотрел? – и, не дожидаясь ответа. – Ещё лоджия здесь. Комнату я не делал ещё, а кладовку видел? Как я верстак приспособил, а?

Говорил он весело и легко, не нуждаясь в ответных репликах.

– Ванную Эркин делал. Классно, да? И полы он натирал. Как он, так никто не умеет. Я только в прихожей обои сменил, а там не трогал. Всё равно, думаю, за мебелью видно не будет. А вот кухню, ванную, кладовку – это всё сразу единым духом, чтоб уже жить начать. Пельмени будешь? – и пауза, показавшая, что тут надо ответить.

– А что это? – спокойно поинтересовался Фредди.

Он уже нашёл тарелки и раскладывал на столе свои покупки.

– Вкуснота и варятся быстро.

– Значит, буду, – усмехнулся Фредди. – У тебя что для водки?

– Вон в коробке. Подарили полный набор, – рассмеялся Андрей. – А я их и не доставал ещё.

Фредди увидел на полу у окна пёструю коробку. Открыл. Маленькие стаканчики, рюмки и бокалы. Так… для водки, надо полагать, для вина, неважно какого, и воды. И всего по шесть. Стекло, но под хрусталь. Не так уж плохо.

– И от кого такой подарок?

– Не знаю.

Андрей отошёл от плиты и присвистнул, увидев накрытый стол.

– Однако! Как на королевском ужине. Неужто так запомнил?

– Я курсы кончал, – усмехнулся Фредди.

Оба были подчёркнуто спокойны и неторопливы: разговор предстоял серьёзный и тратить силы на пустяки неразумно.

– А эти… твои где?

– Закипит, и засыплю. Их горячими едят.

– Ладно. Что ж ты, подарки берёшь и, кто дарит, не знаешь?

– А, так это у меня беженское новоселье было. Ну, приходят друзья, там с работы, знакомые, приносят всякого на обзаведение, квартиру обустраивают, вон, люстры, шторы повесили, шкафы, ну, чтоб жить можно было начать. А потом гуляем.

– Понял. И что, – с интересом спросил Фредди, – это в России так заведено?

– Во всей России, – пожал плечами Андрей, – не знаю. А у нас да, – и рассмеялся. – Понимаешь, новоселье – это когда хозяин созывает гостей и угощает всех. Есть ещё, по-русски, помочь называется, не знаю, как по-английски, это когда тоже друзья, нет, лучше, кореша, собираются, ну, там построить что или с покосом помочь.

– Понятно, – кивнул Фредди. – В Аризоне так же заведено издавна.

– Ну вот. А беженское новоселье – это и помощь, и прописка, и гульба. Всё сразу. Я вселялся когда, так весь дом гулял. Мы ж все, не все, но полдома точно от Комитета, беженцы, репатрианты.

– За такие деньги можно и подольше гулять, – усмехнулся Фредди. – Сколько получил.

– Ты про ссуду комитетскую, что ли? Ну, так сколько всем. Как и положено. На человека и столько же на семью. А я как одиночка шёл.

Фредди кивком одобрил, что Андрей не назвал точной суммы, но слегка подколол.

– С такими деньгами и рабочим в цеху. Чего ж так?

– Ты ж тоже на контракте, хоть и побольше имеешь.

– Хорош, – одобрил удар Фредди.

Андрей самодовольно ухмыльнулся.

– Давай начнём. Как вода поспеет, брошу, и по второй успеем, а третью уже с пельменями, пойдёт?

– Тебе виднее, – кивнул Фредди. – Их с водкой, что ли, надо?

– Ну да, пельмень без водки не тот вкус имеет.

– Понятно.

Оглядев ещё раз стол, Андрей достал из шкафчика под окном три туеска.

– К водке, Фредди, вот что идёт. Огурцы, грибы и капуста ещё. Вот увидишь.

– Видел, – усмехнулся Фредди. – И пробовал.

– Это где? – удивился Андрей, оборачиваясь к нему.

Он сидел на корточках у открытого шкафчика. Фредди сверху вниз посмотрел на него.

– В барах местных.

– Трактирах, что ли?

– Да.

Наконец сели за стол.

– Ты хозяин, – Фредди кивком показал на бутылки. – Разливай.

– Ну, лью по-русски, а пьёшь, как хочешь.

Андрей открыл бутылку водки, налил полные стопки.

– Ну, за встречу.

– Давай, – согласился Фредди. – Будь.

– Буду.

Андрей быстрым броском выплеснул содержимое стопки в рот и взял огурец. Фредди привычно отпил глоток и тоже заел огурцом. За огурцами последовали грибы, ломтики жирного мяса и рыбы с хлебом, капуста.