— Ты в порядке. — Он не спрашивал, а утверждал, оглядывая офицера панецио милитарис с ног до головы. — И все благодаря мне.

Шлем ауруса сдвинулся к затылку, являя улыбчивое лицо Крауса. От вида этой самодовольной хари, у девушки сначала екнуло сердечко, а затем возникли сомнения, стоило ли спасать гада?

— Если бы не ты, оказалась бы я в такой ситуации? — Нумия, поняв, что за не больше никто не гонится, слезла с гравицикла и встала напротив Крауса.

Ростом она едва ли по плечи бывшего героя твердыни, так что даже приосанившись, все равно выглядела недостаточно внушительно.

— Кто знает, судя по поступкам, ты — весьма одиозная личность. — На язвительные замечания Влада девушка лишь фыркнула.

Ей действительно нечего сказать, в связи с очевидным неблагоразумием последних своих деяний.

Помощь преступнику, сокрытие информации от командования, а теперь ее и побег на средоточие пиратства всего доминиона вместе с ненавистным всей твердыне потусторонним.

— Нашел повстанцев? — Не желая продолжать выяснение отношений, она задалась куда более серьезным вопросом. Но поздно поняла, что назвала верных Краусу бойцов повстанцами.

— В процессе. — Влад не обратил внимания на несущественную мелочь. — Как только найду…

Он так и не закончил, услышав рычание гончей, взобравшейся на островок из корней. Черная шерсть вздыбилась, глаза по всему телу смотрели вперед, а пасть приоткрылась, обнажая острые, словно лезвия, белые зубы.

Вернув шлем в боевое положение Влад впал в ступор от количества пестрящих на лицевой панели значков. Аурус улавливал сигналы сотен приближающихся гравипланов, клешней окружавших со всех сторон.

Он толком не сумел проанализировать ситуацию, когда сквозь кроны в островок влетел полуметровый плазменный заряд. Влад успел обернуть Нумию и себя багровыми щупальцами, и только.

Основной удар приняла гончая, попытавшаяся лапой снести раскаленную сферу.

Раздался взрыв, вода с шипением испарялась, а корни обугливались. От островка осталась едва ли треть изначальной площади.

Влад развернул кокон, так как в нем не мог ничего видеть. Но лучше бы этого не делал.

Со всех сторон остров окружили гравипланы, а у поверхности воды периметр перекрывали рейдеры на гравициклах. Среди ни и те ударные группы, что последние полтора месяца сопровождали Крауса при зачистке мангровых джунглей.

Во главе летели офицеры боевых подразделений: Рекс Адвен, Павло Гарчич, и Ульген Хонунт. Прибыли даже штабные крысы, ради обладания гидрами, отказавшиеся от своих должностей. Среди прочих аурус идентифицировал офицеров, погибших при нападения на штаб лагуны повстанцев.

— Не было никаких повстанцев… — Оглядываясь на пребывающих бойцов, которые должны быть лояльны ему, Влад горько прошептал. — И восстания тоже не было…

Нумия рядом испуганно дрожала. Она впервые сталкивалась с мощью целой армии, направленной в ее сторону.

— Мы должны были перестраховаться, на случай, если взрыв в космосе не убьет тебя. — С развернувшегося задом гравиплана раздался голос Лекса Бритча. Люк открылся, являя на свет Центауруса главного штабного аналитика, а рядом с ним братьев Лайонов. — Самый страшный враг — тот, о котором не знаешь. Мы проанализировали твой психопортрет, Краус. Ты бы не оставил товарищей, которые вступились за тебя. А отправить ударные группы на продолжительное задание под видом восстания — незначительная цена за подтверждения твоей смерти.

Слова Лекса молотом били по колоколу звенящего сознания.

— Значит и Нумия… — Отпустив девушку, Влад поднял глаза, полные злобы, к главному аналитику.

— Нет, она ничего не знала. — Лекс спокойно отрицал рядом с молчаливым командером и его замом. — Подозрительно, что прямо перед отправкой офицер Прайс проводила тебя, хотя об экстренном вылете знали только высшие офицеры. Вот мы и установили слежку. Как оказалось, не зря. Не держи обиду Краус, нам и самим это не нравится, но ты…

— Опасен для человечества, так? — Влад, раздираемый яростью, стиснул зубы.

Вены по всему телу вздулись от приходящей в неистовство анимы. Карие глаза побагровели, он готов был взорваться с секунды на секунду.

— Верно. — Лекс покровительственно кивнул, лишь за тем, чтобы быстро отступить вглубь гравиплана.

Из тела Влада во все стороны вырвалась разноцветная анима, принимающая формы чудовищ. Феникс, гидры, ангел, гончие, не хватало только паука, оставшегося на руинах НИК для поддержания пространственной норы.

Не успели монстры вступить в бой, сверху раздался пронзительный визг. Влад поднял голову и увидел падающую на огромной скорости бомбу, объятую огнем из-за сопротивления воздуха. Она была сброшена с корабля, находящегося на орбите. Лекс Бритч оттянул достаточно времени, чтобы произвести наводку и сделать залп.

Влад отчаянно мобилизовал аниму, оборачивая себя и Нумию в щупальца, а затем… яркая вспышка. Последнее, что запечатлели глаза — лицо Нумии, которое будто в замедленной сьемке распадалось на крошечные кусочки под мощью взрывной волны.

В просторной квартире, где вся мебель закрыта полиэтиленовой пленкой, Влад недоуменно огляделся. Место, где он родился и вырос, вот только выглядит оно весьма непрезентабельно. Повсюду пыль, личных вещей никого из домочадцев не осталось, будто никто уже долгое время не жил в квартире.

Подойдя к тумбе, на которой раньше цвела мамина домашняя пальма, Влад сорвал пленку и достал пыльную фоторамку. На ней изображалась счастливая семья из трех человек: Отец семейства — Сергей Хороднов, мужнина с весьма неприветливой внешностью. К такому, не знаю дорогу, за помощью вряд ли обратишься. Мама — Анна Хородова — элегантная женщина, с длинными черными волосами и несколько хищными чертами лица. А между ними, с независимым видом, в полосатой кепке с пропеллером стоит Влад.

«….»

Прошлая жизнь казалась далекой, практически фантомной, но от этого не менее болезненной.

В три года мама пропала без вести. С тех пор отец поселился на заводе в двойных сменах, чтобы покрыть ипотеку за четырехкомнатную квартиру. Влада семейная трагедия потрясла больше всех.

Будучи совсем еще нежным ребенком, он понял, насколько хрупки люди перед обстоятельствами окружающей действительности. Не важно, насилие, стихийное бедствие, болезнь, или старение. Все это факторы, определяющие судьбу человека. И на большую часть из них он не в силах повлиять. Такое положение вещей угнетало юного гения так, как если бы к голове был приставлен заряженный пистолет, а палец на курке сжимался все сильнее.

Выбор пути, по которому он пойдет, был сделан еще тогда, в три года. Фармакология могла не только облегчить финансовое бремя отца, но и открыть дорогу к борьбе со смертью, с бренностью жалкого человеческого существования.

«Верно, вот кто ты есть. Существо, презревшее свою природу. Чья ненависть к бессилию неизмерима».

Вдруг в голове раздался глубокий голос, принадлежавший ему самому. Точнее Владу из прошлой жизни, но прошедшему через трансформацию пубертата и ненормального развития до трехметрового гиганта.

«С эйдетической памятью ты умудрился забыть… Увлечься и пострадать. Очнись… Ты — не Краус Майнорд, даже не Владислав Хороднов, ты — Владыка Вормонд… ОЧНИСЬ!!!»

С сотрясающим криком стены квартиры растрескались, окна разлетелись в дребезги. Тонкая, полупрозрачная пелена подсознания позади порвалась подобно шелковой ткани.

Влад медленно пришел в себя. Вокруг шум, глухим эхом проникающий в уши сквозь толщу воды. Болезненные ощущения по всему телу сливались, не позволяя определить, где находится травма. Хотя в его случае, проще понять, что уцелело…

Броня ауруса раскурочена, левая рука оторвана по локоть, а права отсутствует полностью, вместе с плечевым суставом. Ноги на месте, но раздроблены, будто каток проехался по ним туда и обратно. Лицо… череп, с кусками обугленной плоти, мягко омывался соленой водой.