— Вор?

— Так то давно было, — нагло заявил клейменый. — Сейчас солдат.

Волков поехал дальше, остановился еще у одного неприятного типа, тот был в дорогом рыцарском шлеме, худой, с недобрым взглядом.

— Под чьими знаменами воевал? — спросил у «рыцарского шлема» кавалер.

— Под разными, — буркнул тот.

— Под какими разными? — чуть склонился с коня Волков.

— Да всех я и не припомню, — с раздражением отвечал «шлем», — что мне их в поминальную книгу, что ли записывать.

И тут к Волкову быстрым шагом подошел их главный. Был он не стар, лет за сорок слегка, бодр и крепок. Доспех имел хороший. А из под шлема торчал его крупный нос, красный от полнокровия, и под носом были усы пегие, торчащие в разные стороны, щетки. Бодрый шаг и четкость говорили о его неплохом физическом состоянии. Он заговорил с солдатом в рыцарском шлеме:

— Эй, Вшивый Карл, ты говори с господином кавалером повежливее. Не то пойдешь на вольные хлеба.

— Да я и ничего, — сразу сбавил спесь солдат в рыцарском шлеме. — Он спросил, я ответил.

— Повежливее отвечай, болван, ты не в кабаке, — и тут же продолжил обращаясь уже к Волкову: — Разрешите представиться, господин кавалер, капитан Пруфф. Иоган Пруфф. Воевал под знаменами его высокопреосвященства два похода, под знаменами ландкомтура Корененбаха дважды был в осаде, под знаменами юного графа Филенбурга, — он понизил голос, — сына нашего архиепископа, сбивал осаду с Ланна, был в сражении при Реденице. Четырежды ранен.

— Так вы капитан? — спросил Волков, делая вид, что осматривает окрестности. Даже руку к глазам приложил, чтобы солнце не мешало глядеть.

— Да, господин кавалер, — продолжал Пруфф.

Господин кавалер так и не нашел того, что искал, и спросил:

— Капитан, а это все ваши люди, или у вас есть еще человек четыреста, пару лейтенантов, два-три ротмистра, десяток сержантов. И еще я не вижу пик у ваших людей, наверное, они в обозе. Раз вы капитан, у вас, скорее всего, есть обоз телег из двадцати, и лошади, и возницы и кашевары. Штандарт у вас должен быть, где ваш штандарт, не вижу.

— Ничего такого у меня нет, — ни секунды не задумываясь, и абсолютно не смущаясь, отвечал Пруфф.

— А зарплату вы хотите, как и положено капитану, десять офицерских порций?

— Именно такую и хочу, как и положено капитану, — заявил капитан.

— Ты бы не зарывался, Иоган, — сказал Скарафаджо подходя к ним, — ты хочешь получить за дело тридцать монет, хотя весь твой сброд не стоит столько.

— Мои ребята стоят пятьдесят монет за две недели, — заявил капитан Пруфф, — это проверенные люди.

— И где ты их проверял? — Роха откровенно смеялся. — В трактире?

— Подожди, Роха, — сказал Волков. — У меня всего сорок пять талеров, и других не будет, у вас, — он еще раз окинул взглядом людей Пруффа, — тридцать два человека. Дам вам сорок пять монет на всех. Это вместе с вашими порциями.

И тогда капитан отозвал его в сторону, чтобы никто не слышал. Волков поехал вслед за ним. И отойдя на нужное расстояние, капитан заговорил:

— Мне нужно двадцать два талера, а вам не нужно столько людей, предлагаю взять двадцать три человека, выберу лучших и уговорю их на талер.

— Выбирайте лучше местных, — чуть подумав, отвечал кавалер, — пусть все будут местные и пусть будет двадцать три, но скажите, что оплата будет только после дела. Вперед ничего никто не получит.

— Но мне нужно вперед, — заявил капитан.

— Никто ничего вперед не получит, — твердо произнес Волков.

— Мы можем оттуда не вернуться.

— Никто ничего вперед не получит, — повторил кавалер. — А чтобы оттуда вернуться, вы будете делать все, что я вам скажу.

Волкову не нравился этот «капитан» и не нравились люди этого «капитана». Он готов был тут же распрощаться с ними, считая, что лучше вообще ехать без солдат, чем с такими. Но Иоган Пруфф, видимо, сильно нуждался в деньгах, поэтому сказал бойко:

— Вижу, вы твердый человек, именно такой нам и нужен, мы согласны.

Кавалер молчал, уж и не зная радоваться тому или нет, раздумывал, как отвадить эту банду, и не придумал ничего лучшего, как подъехать к ним и заговорить:

— У меня на всех на вас будет всего двадцать три талера.

Он надеялся на то, что тут же солдаты начнут возмущаться, а может и дерзить, но те только недовольно загудели. Поняв, что ничего не происходит, он продолжил:

— Ваш капитан отберет двадцать человек. И они пойдут со мной в чумной город.

На этот раз люди даже не гудели, стояли внимательно слушали.

— Идем в Ференбург. Заберем там мощи, и отвезем их в Вильбург, на то епископ Вильбурга дал нам денег, а архиепископ Ланна дал свое благословение и даже выделил нам попа, — он сделал паузу и добавил, — конечно, из тех, кого не жалко.

Солдаты оценили шутку, засмеялись, особенно громко и заразительно смеялся сам капитан. А Волков предпринял еще одну попытку распрощаться с этими солдатами:

— Если кто-то из вас надеется пограбить дома, даже не надейтесь. Я этого не допущу. Сразу — веревка. Если будет добыча, то все будет делиться по солдатскому закону. Если кто-то надеется, что спрячет пару гульденов в зад, пусть молится Богу, чтобы я об этом не узнал, иначе он получит все ту же веревку, и буде висеть и гнить пока эти гульдены не вывалятся из него. Если кто-то ослушается или вздумает со мной спорить, веревки не будет, — он убедительно похлопал по мечу. — Все споры решаются по солдатскому закону, все претензии ко мне может высказывать или ваш капитан или, если его убьют, выборный корпорал. Я беру вас на две недели и плачу вам один талер.

Он замолчал. Внимательно следил за солдатами. Те были явно не рады таким условиям, но среди них кавалер не видел тех, кто собирался уходить. А Волков так надеялся на это. Сам он уже не мог их отослать, это было бы бесчестно.

— Кавалер, — наконец заговорил один из солдат, — так добыча там может быть?

— Добыча бывает в городе врага, Ференбург находится в земле другого господина, курфюрста Ребенрее, как ты думаешь, наш архиепископ воюет с этим курфюрстом?

Всем все стало ясно, и тут солдаты сбились в кучу, стали негромко совещаться, капитан подошел к ним, принял в совещании участие.

Волков, Роха и Еган ждали. Наконец, поговорив, к ним подошел капитан Пруфф и солдат в рыцарском шлеме по имени Вшивый Карл и еще один старый солдат, и капитан произнес:

— Это, — он указал на старого солдата, — наш корпорал Старый Фриззи, — это наш сержант Вшивый Карл, мы согласны, но с одним условием.

Волков подумал, что это шанс избавиться от всей этой банды, и внимательно слушал.

— Мы хотим, чтобы все причитающиеся нам деньги, вы, кавалер, положили в дом Ренальди и Кальяри, чтобы в случае нашей смерти, по прошествии месяца, наши родственники могли их получить.

Это был прекрасный повод, послать весь этот сброд к дьяволу. Кавалер оглядел всех солдат, лица людей были напряжены, а люди, все глядели на него и молодые и старые, и ждали его решения. И тогда он произнес:

— Это разумное условие. Я согласен.

Он не мог ответить иначе. Он видел таких людей всю свою жизнь, это были солдаты, такие же, как и он, когда-то, солдаты, что сидят без денег, и которым нужно кормить свои семьи.

— И еще, господин, — заговорил Старый Фриззи, — мы с ребятами посовещались, и просим взять всех, никого не выгонять, за ту же плату, за всех двадцать три монеты. Деньги нужны всем, господин, надеемся, что от одного мешка бобов, вы не обеднеете, если еще двенадцать ртов пойдут с вами, а в бою, если случится, тридцать два человека получше двадцати будут.

— Пусть будет так, — ответил кавалер.

Теперь уже не было смысла торговаться, мешок бобов или два, какая разница. Он брал этих людей.

Пруфф повел своих людей в город, они уходили в хорошем настроении. А вот Волков не сказать, что был весел, он скептически смотрел им вслед. Видя это, Роха произнес: