Мы задумчиво посмотрели в окно. Каждый думал о своем. Гривур скорбел о том привратнике, который оказался страшным маньяком. Я размышляла о том, действительно ли старик мог убить Ялину и остальных. Все было слишком странно. И отвратительно складно.

Через час в Академию завалились Джесс и Нереус. Друзья кинулись меня обнимать и извиняться за озвученные подозрения. Мы вместе поплакали, выпили йоля, закусили чесноком — чтобы скрыть аромат алкоголя — и потопали на пары. Нереус сказал, что про привратника он узнал еще вчера и как раз об этом собирался поговорить. Кажется, все в Академии знали о готовящейся облаве.

Именно это и казалось мне странным и глупым. Почему маньяк признался? Почему не попытался сбежать? А самое главное, почему из Академии его отправили на кладбище, а не в тюрьму?

Джесс и Нереус не хотели больше поднимать тему убийств. Вся Академия стремилась замять инцидент. Даже Гривур не желал обсуждать со мной подробности. Мне тоже не нравилась эта тема, но где-то на подкорке поселился тревожный червячок, грызущий меня по ночам.

Старый сторож убивает студенток. Зачем? Тем более, он перечитал почти все детективы в библиотеке. Неужели он не догадался бы, как сбить со следа Псов? Мог бы попытаться скинуть вину на другого. Именно так и поступают настоящие преступники. А этот был каким-то… неправильным?

Поэтому Гривур спустя неделю снова услышал от меня десяток разных версий, как привратник мог обмануть стражу и работать с напарником. Это переполнило чашу терпения демона.

— Мира, ну хватит уже, — простонал Гривур, когда я в очередной раз попросила рассказать про привратника. — Что еще ты хочешь узнать?

— Ты же сам говорил, что этот дедок не похож был на маньяка. Вот я и пытаюсь выяснить, в чем дело. Может, Псы Закона его просто так пришили? Убийца может скрываться до сих пор в Академии. Не решаются подобные загадки так легко.

— Ладно, — вздохнул Гривур. — Давай я тебе объясню.

Он отложил стопку учебников в сторону, клацнул когтями, высекая искру на стоящую на кафедре свечку. В библиотеке стало чуть светлее. Я придвинулась поближе к стойке, кутаясь в просторную шаль, выделенную мне демоном. Сейчас мне в любом уголке Академии было одинаково неуютно. Виной тому, конечно, увиденные трупы.

— Мира, мне правда не хочется тебе об этом говорить, — начал Гривур, усаживаясь рядом. — Да только ты ж уже плешь проела…

Демон вздохнул и побарабанил когтями по столешнице, избегая моего взгляда. Я затаила дыхание, боясь спугнуть момент откровенности. К ректору-то не прикопаешься с расспросами! А знать про привратника и его задержание хочется…

— В общем, он был как ты. Человек. Попал сюда полвека назад, сразу сказал, что учиться не станет и магия ему не нужна. Мне случайно проговорился, что сам из ваших. Я первые тридцать лет прятался от него, если честно. Вас, людей, сам Император боится! Гекарог его разберет, что за штуку вы выкинете в следующий момент. А потом привык к нему, начали общаться. Я стал ему детективы сам отбирать…

Я кивнула. Это подтверждало одну из моих версий. Ректор все же хотел, чтобы виноватым оказалась самая опасная раса во Вселенной. Обвиняемый был человеком.

— В общем, Стараг решил начать обыски. Сначала у привратника, — тихо произнес Гривур, — а после должны были пойти к тебе. Когда Псы Закона направились к нему домой, что-то произошло. Все разом вспыхнуло, магия пошла верхом, затопляя нас и вещи. Это продолжалось несколько секунд. Когда привратника нашли, он уже был мертв. Удавился. Оставил записку, мол, так уж вышло, простите меня за загубленные жизни, природа взяла свое. Ему нравилось не только читать про убийства. Подавлял дурное нутро, как мог, но не сдержался. В общем, он умер раньше, чем его бросили в темницу и допросили. Пес его знает, что у человека на уме было. А теперь давай закроем тему, хорошо?

Я кивнула. Мысли роились в голове. Я перескакивала с одной идеи на другую, не в силах остановиться на чем-то конкретном. Когда во мне почти пробудился Шерлок, появилась магистр Берск в компании с леди Северией Цкаль. Завидев их, Гривур скрылся в подсобке.

— Адептка, почему вы все еще в Академии? — холодно поинтересовалась куратор.

— Пары закончились, — промямлила я. — За книгой для доклада по некромантии пришла. Учеба, магистр Берск…

— Лайонел простит, если вы ничего не сдадите, Мира, — усмехнулась леди Цкаль. — А вот я — нет. У вас по некромантии и так пятерки. Время подтянуть боевку.

Куратор кивнула, соглашаясь с коллегой. Они посмотрели на меня. Их взгляды были далеки от благожелательных. Меня подхватили под руки и повели в сторону учебных залов. Зачем?!

До этого мы занимались исключительно на свежем воздухе. Как объяснил Нереус, в закрытом зале тренировались только при использовании заклинаний, чтобы точно ни в кого не отлетело. Мы не могли использовать магию, поэтому наматывали круги рядом с общагой.

Кажется, Железная и Ледяная Девы решили немного изменить план обучения. И эксперимент, конечно, проводился на мне.

— Знаешь, почему в Академии так мало студентов? — прохрипела я, пытаясь проползти под колючей проволокой.

Шел третий час марш-броска для “любимой” группы Северии Цкаль. Ледышка была в своем репертуаре. Она упорно вбивала в головы студентов, что бьет — значит, любит. Я ее философию не разделяла, но быстро прониклась.

Вот леди Цкаль пылала к нам нешуточной страстью, не то что остальные преподаватели. Любила нас три раза в день, два из них по заднице и один прямо в голову. Если бы не лекари и чудодейственные мази от синяков и судорог, я бы от такой симпатии откинулась бы. И это с учетом того, что последний месяц каждое утро у меня были индивидуальные занятия с Берск и Цкаль. Я бы с удовольствием заменила бы их на практику по некромантии, но…

Однако леди Северия не принимала отказов, и даже смерть не являлась уважительной причиной для неявки на экзекуцию. Ой, точнее, на пару.

Надо отдать ледышке должное: благодаря ей я думала о маньяке не больше пяти минут в день. Остальное время уходило на насылание проклятия Чих-и-дриста на Берск и Цкаль. Личная разработка одного сметливого паренька из группы, между прочим. Кажется, название переводилось как “мучительный страх”, но работала как острый приступ несварения и аллергии.

Я не злопамятная, и вреда преподавателям не желала. Просто проклятие почему-то не работало, а насылать Чих-и-дрист было приятно. Это немного разгружало голову и помогало сосредоточить весь негатив на чем-то безвредном.

— Почему же нас так мало? — простонала Джесс, ползущая передо мной.

Сил говорить после марш-броска не было ни у кого. Но ползти молча и не язвить я не могла: так и ядом захлебнуться недолго.

— Потому что они вымирают. Везунчики, окончившие курс Цкаль — редкий вид. Нас в Красную книгу надо.

— Зачем?

— Чтобы когда мы все исчезнем, потомки жалели об этом, как о величайшей потере. Истребление студиозуса обыкновенного! Такая трагедия.

— Адептка Волкова! — прогремел у меня над головой голос преподавателя. — У вас есть силы на болтовню?

— Нет, — буркнула я, — у меня их и на жизнь маловато осталось, но что поделать.

— Еще кружочек по стадиону. На заминку, — сделала вывод ледышка и свалила на другой край полигона, где сейчас месили друг друга парни.

Я молилась, чтобы Цкаль еще хотя бы пару месяцев не вспоминала о равноправии. Одно дело убегать и стрелять по мишеням, другое — бить морды одногруппникам. Вот последним мне заниматься не хотелось. Я вообще была пацифисткой в душе. А куратор и Цкаль почему-то вознамерились сделать из меня настоящего мордоворота, шинкующего гекарогов в капусту.

Их влажные мечты о всемогущей человечке мне были понятны, но сама я предпочитала сидеть на ритуалистике и зельеварении. Ведущий их Кестрел Эардель был спокойным преподавателем, который уже простил мне несколько глупых выходок и не собирался отчитывать за каждый мелкий промах или предлагать грязевые ванны с экстремальными бонусами в виде мелких металлических шариков, летящих со всех сторон.