— Понятия не имею. Но гульнуть напоследок хочется, раз уж и так попала.

Гривур оказался хорошим мужиком и настоящим другом. Он приколотил под дверью дощечку, чтобы доблестным Псам Закона было сложнее к нам попасть, притащил закуски и сел помогать мне с переводом. Мы продолжили наш маленький сабантуйчик.

Я успешно расшифровала первые три предложения и устало откинулась на стуле. По ощущениям, прошло уже несколько часов. Гривур уже окосел и больше мешал работать, чем помогал.

— Знаешь, почему никто не любит толстых танцовщиц? Ик… — пробормотал он.

— М-м? — обреченно ответила я, вынужденная слушать древние анекдоты.

— Потому что они иногда перегибают палку! — загоготал Гривур.

Я прыснула.

Переводилось с каждой минутой все труднее. Через какое-то время меня тоже пробрало.

— Знаешь, кто выиграл бы на конкурсе красоты в Академии? — спросила я, едва сдерживая смех.

— Кто?

— Вампир, — сказала я, — потому что он неотразим!

Мы захохотали. Как назло, именно в этот момент дверь открылась. Гривур, конечно, принял меры, прибив дощечку, но он не учел одной маленькой детали. Дверь открывалась наружу, а не внутрь. Демон обиженно посмотрел на посетителя и бахнул йоля.

Я уже сползала под стол от хохота.

— Что здесь происходит? — строго спросил ректор.

Стоящий за ним незнакомец тихонько хмыкнул и прошел в зал. Из его черных, как сама ночь, волос торчали острые пики рогов. В размерах они уступали тем, что я видела у демонов, но казались куда острее и опаснее. На их фактурных трещинах блестела золотая поталь.

Незнакомец небрежно скинул тяжелый бархатный плащ и прошелся по библиотеке, не обращая внимания на растекшуюся по стулу адептку и хихикающего демона. Я зачарованно следила за его плавными шагами. Каждый его жест был четко выверен, ни единого лишнего движения. Мужчина словно перетекал из одного места в другое.

Его одежда состояла из тьмы: черный шелк, плотная кожа, перстень с агатом, только золотой аксельбант выделялся на общем фоне. Я с наслаждением вдохнула мужской парфюм. Горьковато-грейпфрутовый, с нотками розового перца и кардамона.

Я тряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения. Гривура душил очередной приступ смеха, и демон чуть не задел бутыль, оставленную опасно близко к краю. Я вяло подумала о том, что надо бы ее убрать. Вставать не хотелось. Я махнула рукой, и бутыль передвинулась поближе к моему кубку. Я задумалась. Бутыль, весело булькнув, наполнила мой бокал.

— Адепта Волкова! — прогремел голос ректора. — Вы что делаете?

— Перевод, — честно призналась я, отхлебывая из бокала. — А вы что здесь делаете?

Стараг открыл рот, закрыл, махнул на меня рукой, продемонстрировав причудливую вязь татуировки, и сбежал.

— Куда это он? — удивилась я.

— За успокоительным, полагаю, — произнес хриплым баритоном незнакомец. — Позвольте представиться. Адамар Вейд, ваш новый преподаватель.

— А-а-а, — протянула я, делая вид, что все поняла.

Адамар Вейд продолжал ходить по читальному залу, рассматривая редкие стеллажи. Кажется, увиденное его не удовлетворило.

— Адептка, где книги? — спросил он.

— Какие? Ик…

Мне стало стыдно. Сижу тут, заливаюсь незамерзайкой местного пошиба, рассказываю глупые анекдоты, а люди работать пытатся. Гривур почти справился с очередным приступом смеха и даже смог выпрямиться.

— Адамар! — прогремел басом демон. — Какими судьбами?

— Где книги? — повторил вопрос он.

— В фонде, — клыкасто улыбнулся демон.

— Мне нужны старые издания Лекмана. Магистр Берск просила проверить один вопрос. В Академии нездоровая концентрация магии.

Демон покосился на меня, но выдавать не стал. Я молча продолжала заниматься своим делом, а именно переводом. Если магистр Берск его вызвала, вряд ли это меня касается. Куратор и сама знала мою расу, ей незачем просить кого-то расследовать изменения магического фона, если это связано исключительно с моим присутствием.

Гривур отправился за нужными книгами, оставив нас наедине. Я шуршала страницами словаря, пытаясь найти нужное слово. Демонские письмена выглядели как иероглифы, и мне приходилось трижды все перепроверять и пользоваться специальным руководством, которое мне презентовал Гривур.

— Это слово не найдешь, — хрипло произнес лорд Вейд.

— Мне надо это перевести, — пробурчала я. — Вдруг получится?

— Не в этих словариках. Это кусок летописи?

— Понятия не имею, куратор не объясняла, откуда берет задания.

— Ясно. Кайр, — сказал он. — Это переводится как “кайр” или “кайра”.

Я подвисла. Этот набор звуков мне ни о чем не говорил, но других вариантов не было. Пришлось записать в переводе так, сделав пометку, что других эквивалентов не нашла, а “кайр” — сомнительный вариант. Лорд Вейд хмыкнул, прочитав мои каракули, и вернулся к своему занятию.

Иными словами, мужик в черном бродил между партами и пялился на простенькую обстановку читального зала. Он рассматривал каждый уголок с таким вниманием, словно попал в Эрмитаж.

Мне в его компании было не по себе. Я сидела как на иголках, мучаясь от желания заговорить с ним. Или сбежать. Он привлекал меня, как огонь мотылька, и пугал не меньше.

— Доброй ночи, — сказала я и принялась собирать словари.

Атмосфера в читальном зале с появлением Адамара Вейда стала наэлектризованной. Мне даже чудились озоновые нотки в пряно-цитрусовом парфюме мужчины. Я никак не могла сосредоточиться на переводе, занимаясь исключительно подсчетом расстояния между мной и лордом Вейдом. Пришлось сложить книги в сумку и упаковать в тонкую папочку листы с оригиналом. Перевод я оставила на сладкое: его предстояло сдать магистру Берск рано утром. Успеть бы перечитать получившийся огрызок.

— Гривур записал словари? — поинтересовался лорд Вейд.

— Думаю, да, — неуверенно произнесла я.

— А мне кажется, вы почти сразу приступили к йолю, не слишком заботясь о правильном оформлении документов, адептка. Как вас зовут?

— Мира. То есть Мирослава! Волкова, адептка Волкова.

Я мучительно покраснела. К заплетающемуся языку и путающимся мыслям добавилось смущение. У меня даже уши заалели от стыда. Я не смогла нормально представиться и потупилась. Вот что с бедными людьми йоль делает!

— Ладно, адептка Волкова, — сказал он. — Можете идти.

Он оперся руками на парту, нависнув надо мной. Кажется, я даже дышать перестала. Меня окутывал горьковатый аромат его парфюма, щекоча ноздри. Я не страдала мазохизмом, но вдохнула поглубже, почти ощущая грейпфрут на языке. От пряных ноток захотелось чихнуть.

Лорд Вейд перелистнул страницу словаря и указал на слово, которое я не смогла найти до этого.

— А так пишется озеро, второе предложение. Демоны любили поэтичные названия, поэтому для каждого оттенка воды существовало отдельное. В переводе напишите, как я сказал. А для общего развития стоит запомнить, что это глубокий водоем в тот момент, когда ветер утих и поверхность идеально гладкая. Небесное зеркало.

— Хорошо. Запомнила.

Я прогнулась в пояснице, чтобы увеличить расстояние между нами. Профессор без пояснений отобрал у меня перьевую ручку и что-то начеркал поверх перевода.

— Эй! — возмутилась я.

Пьяный мозг — страшная штука. То я тряслась перед лордом Вейдом, то хотела его обнять и никогда не отпускать, а теперь во мне проснулась кровожадная тигрица, у которой отобрали припасенный на вечер кусок баранины.

— Вы что творите? — продолжила я, отнимая у нахала свой перевод.

— У вас ошибки, — сказал он. — Пытаюсь помочь вам сдать работу.

— А вот не надо! Я и сама могу сделать. Если видите ошибку, объясните, как исправить, а не лезьте в мой перевод со своими правками.

Речь показалась мне недостаточно грозной, поэтому я еще и пихнула его, вынуждая отступить. Лорд Вейд со смешком отошел. Не дав ему ничего сказать, я вылетела из аудитории с переводом и книгами. Мир вокруг кружился и покачивался, сверкая радужными пятнами.