— Он навредил дорогому мне человеку. Она потеряла себя, моя единственная. А его прах теперь удобряет леса Авоншира. Я был молод и действовал грубо. Если смог бы, убивал этого урода медленно, как умеют люди, с бесконечными пытками и издевательствами. К счастью, я был настолько в ярости, что тот урод даже ничего не почувствовал.

— Жестоко, — сказала я.

— Поверь, детка, он заслужил. Ладно, зачитывай уже свой список. По глазам вижу, тебе теперь не по себе в моей темнице.

Он обвел мощной лапищей читальный зал. Его обсидиановые когти сверкали алым, словно на них еще осталась кровь того несчастного. Я зажмурилась, прогоняя видение. Гривур вздохнул.

— Можешь через Берск получить, — деловым тоном предложил он. — Она тот еще монстр, но маленьких девочек не жрет. Хотя кто ее знает, эту получеловечку.

Гривур пытался шутить, но из его голоса пропали все интонации. Он словно окаменел изнутри, увидев мою реакцию.

— Ты, конечно, умеешь удивить! — вспылила я. — Не ожидала таких историй от тебя. Растерялась, извини. Нормально все. Я тебе верю. Мы с тобой вроде как почти друзья.

— Лазарский хряк тебе товарищ! — широко улыбнулся Гривур. — Пока не выпьем, не друг ты мне. Так что садись, адептка, сейчас бахнем йоля за твое здоровьице и за мою погибель!

— Что, зеленым змием задушить хочешь?

— Больные у тебя фантазии, Мира. Стараг за такое рога мне — йок!

— И как понимать этот твой “йок”?

— Вырастешь, — наставительно произнес Гривур, — узнаешь.

Он бахнул на кафедру огромный пузырь с синей жидкостью, напомнившей мне незамерзайку, а рядом поставил два кубка. В каждый из них поместилось бы по две поллитровые кружки чая, из которых я обычно пила дома. Кубки покрывали трещины и сколы, будто Гривур их ронял на пол тысячу раз, а потом просто латал дырки металлом. Я аккуратно потрогала черную оплетку в виде когтей, уходящую к тонкой ножке. Больше всего меня поразили птичьи лапки, на которых и стояли кубки. Впечатляющая тара. Таким кубкам позавидовал бы сам демонический Император!

— Мои любимые, — с гордостью произнес Гривур, наполняя их синей жидкостью.

Я опасливо принюхалась. Эта штука пахла травами и розой и оказалась подозрительно густой.

— Я не умру? — уточнила я.

— Не знаю. Если что, Лайонелу сдам, он тебя быстренько в лича превратит. Сможешь мне в фонде помогать.

— Обнадеживает.

Демон поднял свой кубок, стукнул его о мой так, что я чуть не расплескала все содержимое, и одним глотком осушил бокал. Голубая настойка с запахом трав и розы доверия не внушала, но Гривура обидеть не хотелось. Я решила, что раз уж мы теперь друзья, надо чтить его традиции, и подняла бокал в знак одобрения.

— Раз уж мы тут раскрываем секреты, — сказала я, поднося кубок к губам, — тогда признаюсь. Я — человек.

И я вылила в себя этот загадочный йоль.

Когда-то родители проводили мне экскурс в мир алкоголя, за что я им безумно благодарна. Мне дали попробовать напитки разного уровня крепости. Не в один день, конечно, а постепенно. Папа объяснял, как лучше пить коньяк, текилу и виски, рассказывал, какие трюки позволят дольше не хмелеть и почему не стоит понижать градус. Он продемонстрировал все признаки хорошего алкоголя. Мне прочитали небольшую лекцию о том, почему не стоит пить некачественное дешевое пойло и как спасаться, если случайно нажралась подобной гадостью.

В папиной системе алкоголь делился на крепкий и слабенький, но была еще и особая категория — коварный. Последний казался приятным и легким, пился на ура, вот только через пару минут ты уже не мог встать из-за стола. Только уползти.

Йоль шел хорошо. У него был мягкий сладковатый вкус, но с достаточной танинностью, терпким послевкусием. Напиток согревал горло и разливался приятным теплом в районе живота.

Гривур после моего признания молча налил еще один кубок. И еще один. И только потом решился спросить:

— Ты прям настоящая человечка?

— А какая ж еще? Липовая? Настоящая, настоящая.

— Ты жила на Земле? — уточнил Гривур.

— Ага.

— А потом попала сюда?

— Зачем ты мне задаешь эти глупые вопросы? Говорю же, да. Тебе не послышалось. Я обычный человек.

— Сколько же демонов ты убила, когда попала в Лазар?

— Ни одного.

— Врешь, — недоверчиво произнес демон, — а адептов?

— За кого ты меня принимаешь? Я никого даже пальцем не тронула. Разве что Сенору, но она жива-здорова.

— Ага, — кивнул демон. — Тогда ладно.

На этом все и закончилось. Гривур смерил меня любопытным взглядом, увидел всю ту же худощавую адептку с улыбкой на лице и решил не паниковать раньше времени. Я его действия одобряла. Что ему от моей человечности-то?

Мы продолжили возлияния в компании двух томиков словарей и бумажки от магистра Берск. Железная Дева решила, что мне непременно надо включить в свой доклад перевод маленького отрывка из древнего трактата о людях.

Я оценила тему, но корпеть над старой бумажкой, повествующей о моей “чудовищной” расе не хотела. А магистр Берск даже слушать не желала об отмазках.

Поэтому мы с Гривуром расположились за партами, сдвинув соседние, и принялись за работу. Йоль лился рекой. Гривур достал из своих закромов еще бутылку и похвалил мою выносливость.

— Да слабенький какой-то ваш йоль, — пожаловалась я. — Думала, ты мне самогонку дашь.

— Так это и есть самогонка, — ответил Гривур, почесав между рогов. — Только мы ее на магии настаиваем.

— А что, так можно? — удивилась я.

У меня закрались нехорошие подозрения о том, что я только что выжрала почти литр особо коварного алкоголя. А ведь еще даже не вечер! Я выглянула в окно, где до сих пор было светло, и только тогда заметила, что свет стал каким-то странным. Словно солнце заменили диско-шаром.

— Гривур, — напряженно сказала я. — А что это так за окном светится?

— Деревья, — ответил демон, ткнув когтем в сторону парка. — Там же ламии растут.

— Это такие с листьями-сердечками и радужными искорками?

— Да, только они редко светятся. Лишь когда рядом с ними происходит выброс магии. Их человеческие чародейки вывели, чтобы излишки силы сбрасывались не в землю, а возвращались к энергетическому полю Ада. Вы еще будете это проходить, на третьем курсе.

— Гривур, — осторожно сказала я, — а почему ламии сейчас-то светятся?

— Наверное, мощный маг потерял контроль над резервом.

Демон спокойно налил мне очередную порцию йоля. Мы дружно чокнулись, выпили и посмотрели друг на друга. Раздобревший Гривур довольно икнул и подмигнул мне:

— Берск по-любому лютует. У кого еще может быть настолько огромный резерв, что в парке такое светопреставление…

Мы улыбнулись друг другу, мол, ясное дело. Берск-то получеловечка, с нее станется. А потом Гривур резко выпрямился и с ужасом посмотрел на мой браслет.

— Вот черт! — озвучила я.

— Йок мою жизнь, — простонал Гривур.

А браслета, который подавлял магию, на моей руке больше не было. Только горстка пепла, уже размазанная по столу.

Гривур метнулся к окну, аккуратно выглянул через занавески. Кончик его хвоста подрагивал, как у кота. Демон с досадой дернул себя за рог и посмотрел на меня.

— Все плохо? — догадалась я.

— Полный двор Псов Закона. Ищут чародейку.

— А что они со мной сделают, если найдут?

— Изолируют. Ну ничего, посидишь сотню-другую лет, научишься управляться с магией, и вернешься.

— Ты мне уже сухари сушить собрался? — с тоской уточнила я. — Может, это Берск?

Гривур покачал головой и вернулся за парту. Коварный йоль булькнул в бутылке, когда демон случайно толкнул стол. Я сама наполнила нам кубки.

— Ну и ладно, — решила я. — Меня еще Эардель днем чуть не прибил, представляешь? Черт с ними, с демонами. Пусть сначала найдут, а потом уж вяжут. Предлагаю еще выпить.

— А тебе не хватит? — хмыкнул Гривур.