Его горло сжимается, когда он сглатывает, а затем он притягивает меня к себе, обнимая так крепко, что я едва могу дышать. Мне все равно. Я зарываюсь в его тепло, как будто это единственное убежище от бури.

— Я никогда никому не говорил этих слов и действительно имел их в виду. — Его теплое дыхание пробегает по моим волосам. — Не так. Не тогда, когда это действительно имело значение.

— Я тоже, — шепчу я. Я была молодой идиоткой, когда впервые встретила Коналла, и я думала, что знаю, что такое любовь.

Мы остаемся так долгое время, сердца все еще бьются после пережитого. Но теперь они бьются синхронно.

Вместе.

Ла Спада Нера

Алессандро

— Я хочу, чтобы каждый ублюдок из Ла Спада Нера был схвачен, — кричу я в трубку. Новые швы на моем плече натягиваются, когда я меряю шагами свой кабинет, ярость пульсирует в моих венах. — Убей пехотинцев и приведи ко мне лидеров. Я сам разберусь с Джейсом Морелло.

Как смеет этот кусок дерьма стрелять в моего маленького лепрекона? В меня? На Рождество, ни больше ни меньше! Никто не прикасается к тому, что принадлежит мне, и остается в живых. И если Рори раньше не была моей, эти три коротких слова, слетевшие с ее губ, скрепили это.

— Но Алессандро, твой отец...

— Мне похуй, Джимми. — Человек на другом конце провода работал на Джемини задолго до моего рождения. В то время как мой отец и дядя занимаются законным бизнесом, Джимми занимается всем темным дерьмом. То, с чем моя семья больше не хочет иметь дело.

Он работает на моего отца, его верность принадлежит ему. Это первый раз, когда я сам обращаюсь к нему.

— Послушай, малыш, ты переходишь черту, к которой никогда даже близко не подходил. Я бы не выполнял свою работу, если бы не предупредил тебя. Этот шаг может снова ввергнуть Джемини в войну. Ты знаешь, что в последние несколько лет все было довольно мирно, и твой отец хочет, чтобы так и оставалось. Это изменит все...

— Если ты не готов к этой задаче, Джимми, я позову людей Mā. Я уверен, что у Четырех морей не возникнет проблем с тем, чтобы позаботиться о Ла Спаде Нера.

— Я не об этом. Я просто хочу, чтобы ты подумал над этим минутку. Ты призываешь к смерти десятки мужчин, некоторые мальчики даже моложе тебя.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь унять бешеный пульс. — Это то, что мой отец хотел в течение многих лет, Джимми. — Я рычу. — Чтобы я занял свое место наследника Джемини. Итак, я занимаю его.

— Если ты уверен...

— Я уверен. Теперь сделай звонок и уничтожь этих подонков Спада. И пока ты этим занимаешься, приведи мне Сиенну Круз. Мне нужно допросить ее самому.

— Будет сделано, capo. Увидимся в Velvet Vault через час.

Я нажимаю пальцем на кнопку завершения вызова и тяжело выдыхаю, напряжение разливается по каждому кровеносному сосуду. Всю свою жизнь я боролся с идеей завладеть бизнесом папы, и теперь пути назад нет. Но ради нее я бы сделал все. Абсолютно все, чтобы обеспечить ее безопасность. Вся эта чертова история — моя вина. Я позволил проблеме с кражей в Velvet Vault продолжаться слишком долго. Ла Спада Нера думала, что они могут воспользоваться моей травмой, моим отсутствием, и теперь я покажу им, что происходит, когда они играют с Алессандро Росси.

Тихий звук шагов по мрамору раздается за мгновение до того, как в мой кабинет просачивается голос. — Вот ты где... — Рори стоит в дверях, ее ночная рубашка соскальзывает с плеч, а волосы рассыпались каштановыми завитками. От одного ее вида напряжение спадает, и под моими спортивными штанами набухает что-то другое. — Тебе следует отдохнуть. — Она машет пальцем, сокращая расстояние между нами. — Возвращайся в постель.

— В постель или в кровать? — Я кокетливо приподнимаю бровь, все мысли о мести отодвигаются на задний план при виде нее.

Она хлопает меня по груди, по неповрежденной стороне. — Ты сумасшедший, МакФекер. В тебя только вчера стреляли.

— Я чувствую себя просто прекрасно. — Я обвиваю руками ее талию и прижимаю ее горячее маленькое тело к своему, чтобы она почувствовала мое растущее возбуждение. — Должно быть, это та невероятно талантливая медсестра, которая накладывала мне швы.

— Ну, тут ты не ошибаешься. — Она улыбается мне. — Но любая физическая активность может привести к разрыву одного из твоих новых швов.

— А что, если я поклянусь просто лежать и позволить тебе делать всю работу?

Лукавый смешок раздвигает ее прелестные розовые губки, и это все, что я могу выдержать, чтобы удержаться от того, чтобы не впиться в них губами. — Тогда какое удовольствие это доставило бы мне?

— О, Рыжая, я уверен, что смогу найти способ заставить тебя кончить с минимальными усилиями.

— Слишком высокомерный?

— Это не высокомерие, если это правда. — Наклоняясь своим ртом к ее губам, я заявляю права на эти губы, голод, который, как я думал, я давно утратил, нарастает с каждым касанием нашей плоти. Мои руки опускаются ниже, обхватывая ее задницу и прижимая ее тело вплотную к моему. Между нами только мои боксеры и ее трусики, и я уже чувствую, какая она влажная для меня. Я мог бы наклонить ее над своим столом и взять прямо сейчас. И, черт возьми, я хочу этого.

Но, блядь, мне нужно встретиться с Джимми в Velvet Vault, а к тому времени, как я оденусь и поеду туда… времени осталось мало.

Тем не менее, я сильнее прижимаю ее к краю стола, тонкий шелк ее ночной рубашки поднимается вверх по бедрам с небольшой помощью моих жадных рук. Один лоскуток ткани, и она была бы именно там, где мне нужно.

Сладкий стон срывается с ее губ, и, черт возьми, я сейчас сойду с ума.

— Не искушай меня, — рычу я ей в губы, мой голос хриплый от желания и агонии сдерживания. — Мне нужно встретиться с Джимми.

Ее пальцы скользят по моим волосам, дергая ровно настолько, чтобы по моему позвоночнику пробежала огненная волна. — Тогда не дразни меня, Росси, — шепчет она, ее горячее дыхание касается моего подбородка. — Если только ты не собираешься что-нибудь с этим сделать.

— Я думал, ты хочешь, чтобы я отдохнул. — Я прижимаюсь ртом к ее горлу, покусывая местечко чуть ниже уха, которое заставляет ее извиваться.

Она задыхается, ее бедра прижимаются к моему члену, как будто она пытается свести меня с ума. И это работает. Dio, я уже наполовину дикий.

— Эх, значение отдыха переоценивают.

— Cazzo, Рори... — Теперь мой голос звучит хрипло. — Продолжишь так двигаться, и я трахну тебя прямо здесь. К черту огнестрел.

Ее смех низкий, мрачный, звук, который проникает прямо в мой член. — Что тебя останавливает?

— Мне нужно идти. — Я прикусываю ее ключицу, недостаточно сильно, чтобы остался синяк, но достаточно, чтобы почувствовать предупреждение. Но я знаю, что она чувствует, как я дрожу. — Джимми ждет.

Она отстраняется ровно настолько, чтобы встретиться со мной взглядом, и все поддразнивание исчезает из ее глаз. Остался огонь. Нет, что-то более дикое. Что-то, чертовски похожее на одержимость.

— Я иду с тобой, — говорит она мягко, но в этом нет ничего слабого.

— Рори... — Перед глазами вспыхивают воспоминания о том, как она видела меня в последний раз в моем клубе. Она убежала. Она увидела меня настоящего и сбежала оттуда так быстро, что от нее осталось только воспоминание. — Я не хочу, чтобы ты вмешивалась в эту часть моей жизни.

— Что ж, крепкий орешек, Але. Я уже вовлечена. Они стреляли в тебя, в нас. Я ни за что на свете не позволю тебе разбираться с этим в одиночку. Я же сказала тебе, что больше не сбегу. — Она наклоняется и просовывает руку в мои спортивные штаны, ее ладонь обхватывает мой член медленным, разрушительным захватом. — И даже не думай, что я забуду, как ты был твёрд для меня. После того как мы найдём ублюдков, которые это сделали, мы вернёмся домой вместе, и, клянусь, я буду трахать тебя до тех пор, пока ты не забудешь собственное грёбаное имя.