Свирепый. Свободый. Живой.

Неделя пролетает незаметно в постоянном режиме обтирания губкой, смены повязок, физиотерапии и случайных посещений Velvet Vault. Я начинаю чувствовать себя в ночном клубе как дома, как и Алессандро, хотя мы никогда не рискуем в вечерние часы, когда элита Манхэттена вторгается в модное место.

Несмотря на то, что и Винсент, и Лоусон уговаривали Алессандро появиться в рабочее время, он несколько раз отказывался. Теперь я поставила своей личной миссией вернуть его в этот клуб. Теперь, когда физические шрамы заживают, пришло время заняться психологическими.

Обычно это самые трудные испытания, но нет ничего более приятного, чем их преодоление.

Итак, я вхожу в гостиную, держа за спиной две богато украшенные маски, мои волосы мягкими волнами падают на обнаженные плечи, и я одета в скандальное маленькое черное платье, которое привезла со времен учебы в колледже в Белфасте. Оно не видело дневного света с тех пор, как я приземлилась по эту сторону Атлантики. Неприличный подол едва прикрывает мою задницу, а глубокий вырез придает моим крошечным сиськам гораздо большую ложбинку, чем они того заслуживают.

Алессандро растянулся на диване и смотрит новости в одних спортивных штанах с низкой посадкой. Я замечаю, что мой взгляд скользит не по бинтам, а вместо этого фокусируется на мускулистом мужчине под ними. За несколько коротких недель физиотерапия уже оказала значительное влияние. Прекрати, Рори!

Высунув голову из канавы, я кладу сверкающие маски под подушку, затем сажусь на подлокотник дивана рядом с ним, скрестив ноги. Когда я сажусь, мое внимание привлекает ваза со свежими огненными лилиями на кофейном столике. Даже огонь рождает красоту. В данном случае это как нельзя кстати.

Этот человек на удивление стал довольно хорошим пациентом, и иногда я убеждаюсь, что он действительно с нетерпением ждет наших ночных ванн. Отсутствие на нем рубашки наводит на мысль, что я права.

Но у меня на этот вечер более серьезные планы.

— Только не говори мне, что уже пора мыться? — стонет он, не поворачивая головы, чтобы посмотреть на меня. Несмотря на раздражение в его тоне, искра возбуждения, которую я улавливаю краем глаза, показывает его большим жирным лжецом.

— Вообще-то, я подумала, что мы могли бы сходить в Velvet Vault сегодня вечером.

Это привлекает его внимание.

Голова Алессандро поворачивается через плечо, и эти двухцветные глаза расширяются, впитывая меня.

Теперь я действительно привлекла его внимание.

Он садится, пожирая меня разгоряченным взглядом, как изголодавшийся мужчина, которому предложили запретное угощение. Медленно, голодно и совершенно бесстыдно. Он скользит по выпуклостям моей груди, затем опускается к обнаженным бедрам. Этот взгляд более смертоносен, чем любое оружие в арсенале любого мужчины. — Dio, Рори... — бормочет он себе под нос.

— Значит, это “да”? — Я дерзко ухмыляюсь, несмотря на жар, от его взгляда, который обжигает каждый дюйм моего тела.

Медленно он отводит эти завораживающие глаза, один глубочайшего сапфирового цвета, а другой цвета пугающей полуночи, обратно, чтобы встретиться с моими. — А? — он заикается.

— Пришло время тебе показаться в Velvet Vault. Ты ничуть не приблизился к разгадке того, кто является виновником кражи денег из клуба. Может быть, если мы действительно будем там в рабочее время, ты что-нибудь заметишь.

Он встает, все еще пристально глядя на меня или на мое платье. Затем вспышка возбуждения проходит, выражение его лица смягчается. — Я не могу...

— Почему нет?

— Я действительно должен объяснять тебе это по буквам? — скрежещет он, водя рукой вверх и вниз по забинтованному торсу.

— Никто не увидит ни бинтов, ни компрессионного белья, Алессандро. На одну ночь тебе хватит и парадной рубашки. Тебе не нужно надевать полный костюм и галстук.

— Нет... — Он качает головой, опустив глаза в пол.

Я сокращаю расстояние между нами и приподнимаю его подбородок, чтобы его взгляд встретился с моим. — Ты можешь это сделать. Тебе нужно сделать это ради своего клуба.

— А как же мое лицо? — шипит он, дергая головой так быстро, что я отпускаю его подбородок. Но прежде чем он успевает уйти, я сжимаю свою руку вокруг его плеча, заставляя его замереть.

Беспокойные глаза встречаются с моими, и глубина боли, скрытая под поверхностью, душераздирающая.

Свободной рукой я нежно глажу его по щеке, той, что с натянутой, опустошенной кожей, и слегка провожу большим пальцем по неровным участкам. Делая вдох, смешанный с его опьяняющим ароматом, я шепчу. — Ты красивый мужчина, Алессандро Росси, и никакие шрамы этого никогда не изменят.

— Я думаю, тебе нужно проверить зрение, маленький лепрекон.

Я качаю головой. — Я прекрасно вижу, МакФекер. И с того места, где я стою, ты еще привлекательнее, чем раньше. Эти шрамы не делают тебя хуже. Они доказывают, что ты выжил, и будь я проклята, если это не самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видела.

Румянец заливает его щеки, когда он смотрит на меня.

— Но, если ты настаиваешь на том, чтобы быть упрямой задницей, я уже поговорила с Винсентом, и ему понравилась моя идея насчет вечеринки-маскарада сегодня вечером. — Неохотно отпуская его, я поворачиваюсь и достаю две маски, которые миссис Дженкинс купила мне этим утром.

Одна из них красно-золотая с мотивами мерцающего пламени, драгоценными камнями и вставками из перьев феникса, в то время как другая угольно-черная с серебристыми завитками, вьющимися, как дым, и потрескивающей текстурой, напоминающей выжженную землю. Огонь и дым. Вместе они — хаос и спокойствие.

Он тянется за черной, и неохотная улыбка скрывает его хмурый взгляд. — Ну, как я могу сказать “нет”, когда кажется, что ты все продумала?

— Ты не можешь.

Глава 24

Сила

Алессандро

Громоподобный бас пульсирует у меня под ногами, ровный и резкий, как сердцебиение, которого я не ощущал месяцами.

Мое собственное.

Толпа в масках устремляется вперед в буйстве шелка, шампанского и слишком большом количестве чертовых взглядов. Обычно я бы съел такое внимание на завтрак. Но сегодня вечером мою кожу покалывает под сшитым на заказ пиджаком, шрамы напрягаются сильнее, чем обычно, как будто они знают, что я возвращаюсь в логово льва.

В мое логово льва.

Я колеблюсь на пороге, за бархатной занавеской, держась за край, как за спасательный круг. На секунду все, о чем я могу думать, это какого хрена я здесь делаю? Я наблюдал за этим клубом издалека в течение нескольких месяцев, с камер, электронных таблиц и отчетов службы безопасности, но никогда так, как сейчас. Не лично. Не в рабочее время. С того случая.

Я чувствую взгляды. Или, может быть, я их представляю. Не имеет значения. Каждый из них смотрит на меня и гадает, что осталось от короля, которого они когда-то знали.

Затем ее рука находит мою.

Теплая. Устойчивая. Реальная.

Рори.

Она стоит рядом со мной, как будто делала это всю свою жизнь, как будто это самая естественная вещь в мире — носить пропитанную огнем маску и цепляться за наполовину сломленного наследника мафии, словно она ему принадлежит.

И, черт возьми, она принадлежит мне.

Ее маска — нечто сверкающее — золотая, алая, украшенная металлом в форме пламени, который мерцает на свету при каждом ее шаге. Моя — это дым, темный и скрученный, с вьющимися серебристыми завитками, облизывающими край моей покрытой шрамами щеки, единственной части моего лица, которую я готов показать.

Вместе мы — огонь и дым. Жар и последствия. Ярость и разрушение.

— Ты готов? — спрашивает она тихим, но непоколебимым голосом.

— Нет, — признаюсь я, позволяя лжи исчезнуть. — Но я все равно пойду.