Из-за палатки из постельного белья доносится стон.

— Ммм, Рори, — Алессандро рычит, его руки слепо ищут меня под одеялом.

Уверенная в своей миссии, я скольжу языком вверх и вниз по его стволу, прежде чем взять его в рот.

— Черт... — стонет он. — Что за способ просыпаться, Рыжая.

— Счастливого Рождества, Алессандро, — бормочу я, глядя ему в лицо.

— О, cazzo, совершенно верно. Счастливого Рождества. — Он делает слабую попытку выпрямиться, но я кладу руку на его пресс, останавливая его.

— Я еще не закончила с тобой, Росси.

Вспышка веселья омрачает его разноцветные радужки.

Я играю с его яйцами одной рукой, облизывая и посасывая, одновременно ускоряя движения. Теперь он чертовски тверд, его возбуждение разжигает мое собственное. Я беру его до конца, пока головка не оказывается в моем горле. Иногда я забываю, какой он чертовски огромный. Моя голова качается быстрее, когда я чувствую, как его член напрягается под моим языком.

От его физических реакций в сочетании с этими сексуальными стонами у меня между ног разливается жар. Как будто он прочитал мои мысли, его рука забирается под одеяло, поднимается по моей ноге и находит мой пульсирующий центр.

Моя голова откидывается назад, в тот момент, когда его палец касается моего клитора. — О, Але... — Я стону.

Его рука обвивается вокруг моего бедра, пальцы впиваются в мою плоть. — Вылезай оттуда, Рыжая. — Его голос срывается на шепот. — Я хочу, чтобы твой рот был на моем, а твоя прекрасная киска обхватила мой член.

Отрываясь от его члена с влажным хлопком, я смотрю на него со злой ухмылкой. — Все, что тебе нужно сделать, это попросить, МакФекер. Ты знаешь, я живу, чтобы служить.

Теплый смешок сотрясает его грудь, когда я ползу вверх по его телу и устраиваюсь на бедрах. Его член тверд у меня между ног, и я скольжу по его стволу, потираясь о твердые бугорки.

— Ты сводишь меня с ума, — шипит он, садясь и захватывая мой сосок ртом. — Мне нужно быть внутри тебя. — Он поднимает меня, как будто я ничего не вешу, и насаживает на свой толстый член.

Я опускаюсь на него, стон срывается с моих губ, когда он заполняет меня. — О, чертов ад, — выдавливаю я.

Его руки сжимаются вокруг моих бедер, направляя меня вверх и вниз в безжалостном темпе. — Тебе это нравится, детка?

— Ммм, да. — Каждый нерв в моем теле вибрирует от удовольствия, каждый толчок толкает меня ближе к краю. Что более важно, прогоняет все темные воспоминания о прошлом.

С этого момента это будет Рождество.

Мощное тело Алессандро разрушает меня самым невероятным образом.

Я притягиваю его рот к своему, заявляя права на его губы как на свои собственные, в то время как мои пальцы погружаются в мягкие волосы у него на затылке. Его тело подстраивается под мое, все твердые выступы уступают место моим мягким изгибам. Огонь разливается по моим венам, толкая меня к пропасти.

— Я собираюсь кончить, — стону я ему в рот.

— Хорошо. Мне нужно почувствовать, как твоя теплая киска сжимает мой член. Я хочу почувствовать тебя, Рори. — Он ускоряет темп, отрывая бедра от матраса, чтобы двигаться глубже и быстрее. Наши тела движутся как одно целое, в идеальном ритме, наши сердца бьются в унисон.

Моя голова откидывается назад, когда волна необузданного удовольствия захлестывает меня, и оргазм вибрирует в каждом дюйме моего существа. — О, боже… Алессандро, — стону я.

Он продолжает толкаться сквозь разбивающиеся волны, только продлевая взрыв удовольствия, рикошетом отдающийся внутри меня. Затем, когда он выжимает из меня каждую унцию экстаза, я чувствую, как он дергается внутри меня, стон срывается с его губ.

— Merda, Рори, — рычит он. — Dio, я люблю это.

У него перехватывает дыхание. Слова извиваются в пространстве между нами, прежде чем раствориться в тишине.

Мое тело замирает. Мое сердце — нет.

Его глаза закрываются, прежде чем он падает обратно на матрас, грудь вздымается подо мной.

На мгновение я замираю, прокручивая в уме последние несколько секунд. Он только что чуть не сказал...? Нет. Должно быть, мне это показалось, верно?

Его руки обвиваются вокруг моей талии, притягивая меня вплотную к своему телу. Он все еще внутри меня, его сперма разливается между нашими сплетенными телами. Но он не двигается, и я тоже.

— Счастливого Рождества, детка, — шепчет он мне в губы.

Я перекатываю новое прозвище во рту, и я не уверена, что оно мне не нравится. Должно, но это не так.

— Детка, да?

Он лениво пожимает плечами. — Я пробую. Что ты думаешь?

— Я думаю, у тебя пунктик по поводу прозвищ.

— Правда? — Его темные брови поднимаются дразнящей дугой.

Я вытягиваю руку, считая пальцы. — Маленький лепрекон, дьяволица, Рыжая, крошечный тиран, дикарка… Этот список можно продолжать и дальше.

— Хм, может быть, ты и права.

— Я думаю, тебе нужно придерживаться одного из них и владеть им.

— Это большое давление, крошечный тиран. Я собираюсь подумать об этом, прежде чем брать на себя обязательства.

Я ухмыляюсь, потому что этот мужчина, может, и придурок, но я просто не могу насытиться им.

Он снимает меня со своего члена и бросает на матрас рядом с собой, и я ненавижу то, как сильно мое тело восстает из-за потери его. Он сползает на край матраса, и мальчишеская, неуверенная улыбка, которая принадлежит не королю Velvet Vault, а мужчине под ним, скользит по его губам.

— Подожди здесь, у меня есть кое-что для тебя.

Идеальный подарок

Алессандро

Merda, почему я так нервничаю?

Я подхожу к задней стенке шкафа и рывком открываю верхний ящик маленького шкафа, пот стекает у меня по шее.

Это всего лишь рождественский подарок. Я же не прошу Рори выйти за меня замуж.

Выходи за меня замуж. Выходи за меня замуж.

Cazzo. Теперь все, что я вижу, — это Рори в ниспадающем белом платье, идущую по проходу, ее растрепанные каштановые волосы напоминают хаотичный ореол под замысловатой вуалью.

Dio, у меня температура? Я подхватил какую-то инфекцию от кожных лоскутов? Это невозможно при тщательном уходе Рори.

Запихивая руку в ящик стола, я достаю маленькую коробочку, рука у меня слегка дрожит. Это оригинал от Тиффани, сделанный специально для моего маленького лепрекона. Удивительно, чего Серена Валентино и чертова куча денег могут достичь всего за один день. Открывая крышку, я смотрю на подвеску в виде бабочки, подмигивающей мне. Изготовленная вручную из платины с бриллиантовыми и изумрудными вставками, она является точной копией ее татуировки, только без цепочек.

Когда я впервые увидел рисунок, выгравированный на ее торсе, я понял, что это не просто чернила. Это были доспехи. А это ожерелье? Я надеюсь, что это ключ.

Переворачивая его, я бегло просматриваю надпись.

Для того, кто вырвался на свободу.

Я мучился над формулировкой, и ничего не казалось подходящим. Я же не мог излить ей душу в этом ожерелье, верно? Я не мог признаться, что безумно, иррационально влюблен в нее. Был влюблен уже несколько недель. Прошел всего месяц, и если бы я сказал ей, как много она на самом деле для меня значит, она, скорее всего, убежала бы с криками. Она явно приехала на Манхэттен, чтобы сбежать от чего-то из своего прошлого, но я все еще понятия не имею, от чего. Последнее, что мне нужно, — это оттолкнуть ее.

— Але, ты когда-нибудь вернешься или планировал навсегда оставить меня голой в своей постели? — Голос Рори вырывает меня из мрачных раздумий.

— Иду! — Я закрываю крышку и прячу ее за спину. Без лоскутка одежды у меня не совсем подходящее место для укрытия.

Живые глаза Рори впиваются в меня, когда я выхожу из шкафа, и я едва сдерживаю желание съежиться под этим обезоруживающим взглядом. Что просто безумие, поскольку она видела меня полностью обнаженным десятки раз.