Я делаю шаг вперед. Моя нога пересекает границу между тенями коридора и гламуром, подсвеченным стробоскопом. Звучит музыка. Головы поворачиваются. Маски блестят.

И никто не отводит глаз.

Но когда ее рука сжата в моей, а маска закрывает половину лица, которому они привыкли поклоняться, я поднимаю подбородок. Моя спина выпрямляется. И впервые после взрыва я чувствую нечто большее, чем боль. Больше, чем стыд.

Я чувствую силу.

Потому что, может, у меня и есть шрамы, но Рори права, показывая здесь свое лицо, я доказываю, что я не сломлен. И пока она горит рядом со мной, я готов поджечь весь этот гребаный город.

Толпа обрушивается на меня, как только мы заходим в зал.

— Алессандро, ты вернулся!

— Мистер Росси, я так рад вас видеть.

— Ты выглядишь потрясающе.

Искренние приветствия, соболезнования и похвалы сыплются одно за другим. Затем следуют вопросы, нескончаемые тирады и неизбежные взгляды, полные жалости. Удерживать улыбку на лице становится почти невозможно после первых получаса. Только твердое плечо Рори, на которое я могу опереться, и твердая хватка за мою руку удерживают меня на земле.

Мэр спускается из VIP-комнаты в холл, чтобы поприветствовать меня, светловолосая сопровождающая прильнула к нему. Я заставляю себя улыбнуться еще немного, сохраняя расположение мужчины, необходимое для нашего бизнеса, законного и не очень.

— Алессандро Росси! — Он хлопает мясистой лапой по моему поврежденному плечу, и я сжимаюсь от боли, когда перед глазами у меня вспыхивают звезды. — Ты просто загляденье, мой друг.

— Да, взаимно, господин мэр.

Сквозь старинную венецианскую маску его глаза-бусинки устремлены на Рори, и похоть расцветает в этих светло-карих глазах. — И кто эта красивая женщина?

Я открываю рот, чтобы ответить, но не произношу ни единого слова. Черт возьми, почему я не подумал об этом раньше?

Рори протягивает свободную руку, крепко переплетая другую с моей. Лучезарная улыбка растягивает ее губы, покрытые малиновым блеском. — Рори Делани, девушка Алессандро. Рада познакомиться с вами.

— Какое божественное создание, — напевает он, глаза вспыхивают, когда они обшаривают каждый дюйм обнаженной молочной кожи, и жгучее желание выколоть ему глаза почти переполняет меня.

Если бы я все еще правил этим городом, мэр не стал бы глазеть на то, что принадлежит мне. Но теперь? Я не уверен, какой силой я все еще обладаю, и я ненавижу это больше, чем боль. Поэтому я сжимаю пальцы в кулак и притягиваю ее ближе к себе.

— Так и есть. И, полагаю, хочет пить после всей этой болтовни. — Склонив голову перед мэром, я быстро прощаюсь, прежде чем отвести Рори к бару.

Хотя я и не уверен, что ей действительно нужно выпить, я определенно хочу.

— Черт, это было сильно, — шепчет она, когда мы наконец освобождаемся от массы тел.

— Именно поэтому я так долго тянул этот вечер. — Избегая очереди в баре, я тащу Рори в дальний угол клуба к частному лифту. Ее пальцы сжимаются вокруг моих, всего на секунду. Может быть, это свет, или маски, или призраки, которые я все еще ношу с собой, но, клянусь, я чувствую, что она колеблется. Я почти останавливаюсь. Почти спрашиваю ее, что не так. — Идем, — говорю я вместо этого, чтобы успокоить ее. — Мне просто нужен перерыв.

Она кивает, прикусив нижнюю губу.

Поднимаясь на лифте в уютной тишине, мы, наконец, достигаем третьего уровня. В мое убежище.

Мы быстро идем по коридору, а потом я открываю дверь. Прохладный ветерок обдувает мою кожу, когда мы переступаем порог. В тот момент, когда дверь захлопывается, тускло освещенное производственное помещение окутывает тишина. Высокие потолки пересекают открытые металлические стропила, а мой рабочий стол упирается в оригинальную кирпичную стену с акцентом. Балконные двери напротив уже приоткрыты, от ледяного декабрьского воздуха у меня по спине пробегает холодок. Именно то, что мне было нужно после вызывающего клаустрофобию интерьера.

На моем столе поблескивают в свете подвесной лампы два коктейля.

Спасибо тебе, Лэнс.

Этот парень, может быть, и ужасный бабник, но он хорошо делает свою работу.

— Так это и есть кабинет великого короля Velvet Vault? — Рори прогуливается по помещению, проводя пальцем по гладкому стеклянному столу, прежде чем окинуть взглядом картины, развешанные по стенам.

Это малоизвестный факт, что мой дядя Нико, отец Маттео, настоящий художник.

— Они прекрасны, — бормочет она, останавливаясь у каждой, прежде чем остановиться перед ярким портретом его жены, моей тети Мэйси.

— Ммм, — бормочу я, прежде чем потянуться за водкой с тоником на моем столе. Глубина любви моего дяди к своей жене иногда удивляет меня. Для такого жестокого человека совершенно неожиданно любить так сильно.

Взяв второй бокал, я протягиваю шампанское Рори. Я никогда не видел, чтобы она пила что-нибудь, кроме воды и кофе, поэтому мне пришлось угадывать, что она пьет. — Надеюсь, ты не против, я не знал, что ты предпочитаешь.

— Я никогда не откажусь от шампанского. — Она усмехается, забирая бокал у меня из рук. — Особенно, если мы празднуем особое событие.

Мои брови выгибаются, когда я смотрю на нее. — О, и что же?

— Легендарное возвращение короля в свое королевство. — Она чокается своим бокалом с моим, и впервые за весь вечер улыбка, растягивающая мои губы, становится настоящей.

Я делаю большой глоток, мои глаза встречаются с ее поверх края хрустального бокала. Польская водка высшего качества льется мне в горло, такая чертовски приятная, импортированная специально для моего клуба. Я пыталась избегать употребления алкоголя, со всеми лекарствами, но Рори права, сегодня мы празднуем.

Весь напиток разливается плавно, возможно, даже слишком легко, но, когда я перевожу взгляд с глаз Рори на ее бокал, я обнаруживаю, что она почти выпила его содержимое.

— Полегче, Росси, — ругается она, зеленые глаза пронзают пламя маски, а мягкие каштановые локоны каскадом ниспадают на ее обнаженные плечи.

— Расслабься, крошечный тиран, я не принимал никаких обезболивающих сегодня вечером только по такому случаю.

— Ну, посмотри, как ты думаешь наперед.

— У меня жесткая медсестра, и она выбьет из меня все дерьмо, если я ослушаюсь ее правил.

— Умный человек. — Она допивает остатки шампанского, пока я допиваю водку.

Видимо, несколько месяцев без выпивки, и я стал легковесом. Теплое жужжание уже проникает в мои чувства, затуманивая мысли и успокаивая непрекращающиеся сомнения.

— Нам, наверное, стоит вернуться на вечеринку, если мы хотим поймать преступника с поличным, — бормочу я. Даже если это последнее, что я хочу делать прямо сейчас. Но оставаться в своем офисе, наедине с ней, с алкоголем, притупляющим мои запреты, опасно.

Особенно когда мои мысли возвращаются в прошлое, к бесчисленным женщинам, которые стояли передо мной на коленях прямо здесь, в этом самом месте. Но с Рори все было бы по-другому. Я был бы тем, кто встал бы на колени перед ней...

Отбрасывая глупые мысли, я поворачиваюсь к двери и предлагаю Рори руку.

— Значит, если я король Velvet Vault...

— Тогда, очевидно, я королева, — выпаливает она.

Она говорит это как шутку. Но впервые за несколько месяцев я задаюсь вопросом, каково это — позволить кому-то носить эту корону рядом со мной. По-настоящему.

Она легко берет меня под руку, прижимаясь ко мне, как будто ей суждено быть рядом. И эта проклятая надежда разгорается у меня под ребрами, и теплый туман алкоголя слишком силен, чтобы прогнать ее на этот раз.

Заткнись и танцуй

Алессандро

Сидя в VIP-кабинке на краю танцпола, медленный ритм проникает внутрь, как дым. Он низкий, страстный и опасный. Рори садится рядом со мной, ее голое бедро почти касается моих брюк. Близкое прикосновение возбуждает, все мое тело трепещет от возбуждения, ожидая едва заметного движения, которое прижмет ее плоть к моей.