Тело немеет.

– Советую не вставать, Эйви, – совет кажется приказом мужчины, и он вновь взмахивает рукой, только в этот раз на меня направляют другие шланги. Тоже с водой.

Горячая. Тут же понимаю я, когда струи касаются моего тела.

Чувствую себя так, словно попала в огонь.

Кричу.

Напором меня бьет прямо в тело, продолжая прижимать к стене, и я шарю руками, стараясь за что-то ухватиться.

Это вновь прекращается также внезапно, как и началось.

Не могу совладать с собственным дыханием и дрожащей рукой убираю прядь волос у лица.

Снова повторяется. Только теперь – ледяная вода.

Вероятно, у меня останутся синяки от ударов водой.

Мне адски больно.

Вновь прекращается, и я лежу на мокрой земле, дрожа всем телом. Не могу даже пошевелиться.

Все плывет перед глазами, и я боюсь, что потеряю сознание.

– Не вставай, – велит Дэрил, видя, как я дрожащей рукой упираюсь в землю.

Когда перед глазами проясняется, то вижу его удовлетворенный взгляд. Это приносит ему удовольствие: чужая боль и мучения.

Вставай.

Стараюсь прогнать голос Ашера из собственных мыслей, понимая, что если не подчиняюсь Дэрилу, то дальше будет только хуже.

Вставай.

Зажмуриваюсь и качаю головой.

– Что такое, Эйви? Тебе больно?

Вставай.

– Иди к черту, – слова вырываются тихим и хриплым шепотом, и я не знаю, для кого их произношу. Для Дэрила или Ашера. Возможно, для обоих.

– Что ты сказала? – переспрашивает мужчина, и я чувствую, как нотки в его голосе изменились.

Задержала дыхание и сжала кулаки, упираясь ими в землю и едва заметно приподнимаясь сначала на руки, после и на колени.

Встаю.

У меня отзывается болью каждая клеточка тела. Хочется лечь обратно и обхватить себя руками, но вместо этого я выпрямляюсь и опускаю руки вдоль тела, смотря прямо в глаза Дэрилу.

– Я сказала. Иди. К. Чёрту.

Мужчина не засмеялся и даже не улыбнулся, лишь серьезно взглянул меня, когда все остальные лишь странно переглянулись между собой.

– Что ж… Эйви… Нам предстоит много работы.

Надеюсь, он видит всю ту ненависть, которую я испытываю к нему.

Дэрил делает очередной взмах руки, и струи воды – холодной и горячей, бьют в моё тело. Это сбивает с ног, и я вновь пытаюсь подняться, когда мужчина велит:

– Не вставай.

Только он не знает, что другой более настойчивый голос в голове велит мне совсем иное. Чтобы я поднималась, что и делаю до тех пор, пока не теряю сознание.

Открываю глаза и просто смотрю в одну точку.

Я многое понимаю, но пока ни на что не реагирую.

Например, я всё ещё полностью голая и меня вновь притащили в ту камеру. Бросили и оставили здесь, словно мусор.

Или то, что у меня жар. Только не пойму отчего именно. От перепадов температуры воды или обстановки вокруг, содержания условий.

Влажный холод камеры проникает сквозь кожу, обжигая ее. Я чувствую, как дрожу, но не могу остановить эту дрожь. Мышцы словно живут своей жизнью, сокращаясь и расслабляясь в бессмысленном ритме.

Стараюсь сосредоточиться на дыхании, чтобы хоть как-то контролировать свое тело.

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

Не работает.

Перечисляю цвета, но и это бесполезно.

Слышу неподалеку лязг цепей и понимаю, что это кто-то из моих соседей.

В голове роятся мысли, обрывки воспоминаний. Всплывают лица, звуки, запахи. Но всё это далеко, как будто в тумане.

Я думаю о Лойс Рид и о Тоби, о том, как мы редко завтракали все вместе. Как смеялись, и сейчас мне хочется плакать из-за этого. Это осталось лишь воспоминанием, ведь больше такого не будет…

Я не увижу улыбку мамы и её заботливый взгляд, направленный на Тоби. Она всегда любила его больше, я чувствовала и знала это, но никогда не ненавидела её за что-то подобное. Наоборот, скорее, я была даже рада. А Тоби… я помню, как мы часто гуляли с ним и с Эллиотом, как смеялись и прикалывались друг над другом.

Сейчас, думая обо всем этом, понимаю, какое счастливое и беззаботное время было в Архейнхоле.

В какой же момент всё пошло не так? Как только мы оказались за пределами квадранта или… еще раньше?

Не знаю.

Сейчас, когда у меня нет сил даже сдвинуться с места, я всё меньше уверена, что у меня получится сбежать.

Что мне делать? Даже если повезет ещё раз. Как увидеть брата ещё раз? Мне страшно от осознания того, что этого более никогда может не случиться. Возможно, наши пути с Тоби разошлись в этот раз навсегда.

Прикрываю на секунды глаза, осознавая данную мысль. Сейчас это уже не кажется такой нереальностью, как раньше.

Не знаю, сколько так ещё проходит, но лишь через время замечаю у самих решеток полный прозрачный стакан с водой. Вдруг понимаю, как сильно хочу пить. Да, пока меня обливали водой, то часть попадала в рот, но я не пила уже… кажется целую вечность.

Пытаюсь приподняться, но тело не слушается.

Слабость сковывает движения. Кажется, будто каждая клеточка моего тела протестует против любого действия. Но я заставляю себя двигаться, ползу к стене, опираюсь на нее. Дрожащими руками беру стакан и осушаю его за считанные секунды, понимая, что если бы он стоял на фут дальше, то я бы не дотянулась бы до него из-за цепей, которые и так сильно натянулись.

Делаю слабый, но долгий вздох и заваливаюсь обратно на землю, снова закрываю глаза.

Кажется, засыпаю или что-то подобное, потому что сном в таких условиях сложно назвать.

Вижу Лойс Рид, сразу же понимая, что это всё нереально и желаю проснуться.

– Куда собралась? – хватает мама за руку и её улыбка становится неестественной. Пугающей.

– Это нереально, – шепчу я. – Ты уже мертва.

– Да, Эйви, ты права. Меня уже нет в живых, но всё остальное… – она обводит рукой пространство, где мы находимся. Камера. – Это реальность. Ты оказалась здесь из-за своей ошибки. Сколько ты уже ошибок подобной этой сделала?!

Её голос срывается в конце на крик, и я вздрагиваю, не понимая.

– Сколько людей погибло?! И почему?! – вижу, как с разных сторон начинают появляться… мертвецы. Маркус, Ашер, Митч, Кико, Эн, Кэрол, Астрид и другие… Все те, кого уже нет в живых. – Все они погибли после встречи с тобой. Не считаешь, что это неправильно, дочка? Что они мертвы, а ты нет?

Качаю головой, когда чувствую, как моего тела касаются ледяные пальцы рук с разных сторон. Они сковывают движения, наводя на меня ужас.

Пытаюсь вырваться в очередной раз и кричу.

– Ничего, Эйви. Ничего… – мама шепчет эти слова, будто колыбельную, – скоро и ты присоединишься сюда. Туда, куда тебе уже было давно суждено попасть.

– Нет! – протест, как и раньше, вырвался из глубин души. Там, где еще остались силы на борьбу.

Они продолжают меня хватать, когда я пытаюсь очнуться.

Их лица искажаются, образуются наросты, черепа деформируются и от прежних людей остается лишь одежда. Теперь все они – пожиратели.

Открываю глаза и делаю такой шумный и глубокий вдох, что даже давлюсь воздухом.

Очнулась. Я проснулась. Всё позади. Хотя бы на время.

Следующие часы лежу просто с открытыми глазами, боясь вновь уснуть.

Нет мне спасения ни во сне, ни наяву.

Постепенно страх немного отступает, уступая место усталости. Физической, всепоглощающей усталости, которая сковывает тело, лишает сил.

Пытаюсь вновь сфокусироваться на Тоби, вспомнить, что мне нужно придумать план, как выбраться отсюда, но держаться за реальность и цель с каждым разом становится сложнее. Глава 18

Сегодня я получила еду. По крайней мере, так мне сказали и вручили странную жидко-вязкую жижу, которая пахнет овощами.

Мне тут же вспомнились слова Тома, как называется эта община, и аппетит отпал.

Сколько я так смогу продержаться без еды? И сколько уже продержалась? Несколько дней, возможно, неделю…