– Саливан и ещё ваши люди, имена которых увы я не запомнила, пытались доставить вам одного ликтора. Но никто из них живым не вернулся.

– Откуда тебе это известно? – он замер и свел брови к переносице.

– Ашер рассказал. Вернее, я стала невольной свидетельницей разговора этого ликтора с другим, – умолчала о Зейне, ведь скажи я правду, тогда этот Князь может вообще решить пристрелить меня в отместку за случившееся. – Годится за доказательство?

– Хорошо, ты убедила меня, что действительно знаешь Тернера. Однако, это никак не меняет положение. Возможно, ты специально закидываешь мне наживку, думая, что я попадусь на крючок.

– Вы можете не верить мне, но я говорю правду, – постаралась вложить в это слово все свои эмоции, что бушуют во мне. – А верить мне или нет ваше дело. Вы можете и дальше отправлять своих людей на верную смерть в попытках добраться до него или других интересующих ликторов, а можете рискнуть и отправиться со мной за пределы, – я обвела взглядом данную комнату, – того, где сейчас находимся. И уже сегодня он будет у вас. Вы продадите его или сделаете, что хотите, мне на самом деле плевать и не волнует его дальнейшая судьба. – Лишь бы она не касалась моей. – Какова цена на торгах за Ашера Тернера? Сколько доз кафоликона?

Я специально задала последние вопросы, чтобы напомнить ему стоимость того, что он может поиметь с Ашера. Спасибо Зейну. Если бы не его слова о каких-то торгах, то я бы никогда не узнала, что ликторов ещё и продают, как живой товар.

– От двух тысяч доз, – всё также задумчиво сказал мужчина и дотронулся своей бороды.

Я попыталась скрыть удивление от такого количества кафоликона, которое даже не укладывается в мыслях. Неужели у кого-то есть столько запасов?! Две тысячи… Это восемнадцать тысяч дней! И нужно кому-то тратиться на какого-то ликтора? Вернее, почему Ашер столько стоит? Это немыслимо.

– Я же не прошу столько, – кое-как совладав с мыслями, проговорила я, смотря на мужчину, – ни единой капсулы. И ваши люди не пострадают и перестанут гибнуть в надежде выполнить ваш приказ. Лишь прошу сохранить мне жизнь.

Когда закончила говорить, то комната погрузилась в абсолютную тишину. Тут толстые стены, потому что даже не слышно, что происходит за пределами этого места.

Если Князь откажется, то, вероятно, я умру. Если же согласится, то останется дело за малым. Сделать так, чтобы Ашер раньше времени не понял мой план и не прибил нас обоих.

Сердце сильно колотится из-за волнения, охватившего меня. Ведь именно в этот миг решается моя дальнейшая судьба. Я вдыхаю воздух, пытаясь подавить нарастающее волнение. Сейчас, в этом моменте, всё соединяется – и страх, и надежда. Я понимаю, что не могу позволить себе опустить руки.

Тишина затягивается и это бьет по нервам только сильнее. Мне хочется, чтобы он уже сказал хоть что-то!

– Хорошо. Я рискну. Но если что-то пойдет не так, ты умрешь первой, – спустя, кажется, вечность выдает ответ мужчина, а я задерживаю дыхание, чтобы чуть успокоиться. – Сыграем в игру перед Ашером. Пусть думает, что всех подосланных им ликторов обошла мелкая девчонка. Ради его выражения лица я готов рискнуть собственной жизнью.

Князь подходит ко мне и обходит сзади, чтобы тут же развязать руки.

– Дальше сама, – велит он. Развязываю себе ноги и смотрю на Князя. – Только есть одна проблема. Если на тебе не будет никаких ранений, то Тернер заподозрит, что что-то не так…

Почти сразу же мужчина ударяет мне по скуле кулаком с такой силы, что я падаю со стула на пол и чувствую металлический вкус во рту, а ещё то, как челюсть начинает не слушаться. Кровь слишком быстро скапливается, и я выплевываю её, вдобавок ощущая, как одна за другой скапливаются слезы и начинают скатываться по лицу. Кажется, из-за удара плохо соображаю, пытаюсь подняться, но ничего не выходит…

– Не волнуйся, Эйвери. Челюсть я тебе не сломал, конечно, если она у тебя не слишком хрупкая. Одного серьезного ранения будет для него достаточно. Ну и ты, конечно, не расслабляйся.

Боль с каждой секундой накатывает только сильнее и кажется, я что-то мычу себе под нос, прося то ли воду, то ли салфетки.

– Ты не отключишься от этого удара, но неприятно ещё будет около часа. Дальше полегче, а пока… я оставлю тебя ненадолго одну.

Он скрывается через минуту за дверьми, но я прослеживаю за ним взглядом, понимая, что шея не слушается, как и всё остальное тело. Очень тяжело. И больно.

Следующие несколько минут пытаюсь прийти в себя от боли и понять все ли зубы на месте. Выплюнув остатки крови едва шевелю челюстью и вытираю слёзы.

Только позже замечаю, что мои часы отобрали, поэтому я теряю ориентацию во времени. Кажется, нахожусь здесь одна весь следующий час, понимая, что моя скула и часть щеки начинает опухать.

Князь возвращается с мешком, который кидает мне под ноги.

– Надень его себе на голову и вставай, – говорит мужчина. – Не хочу, чтобы ты увидела что-то лишние, пока Тернер не будет у меня в руках.

Делаю, как он говорит, потому что у меня не остается никакого выбора. Перед глазами сразу же становится темно и лишь короткие проблески света через ткань помогают хоть как-то ориентироваться в пространстве и не упасть.

Мужчина подходит ко мне и с грубой силой хватает под руку сжимая так, будто я могу куда-то сбежать в таком положении.

Дальше он ведет меня в неизвестном направлении и пару раз я чуть не падаю из-за лестницы.

Чувствую, как холодок пробегает по спине.

Позже мы останавливаемся, и Князь снимает с меня мешок, поэтому я оглядываюсь, чтобы понять, где мы.

Всё ещё на его территории. За воротами, которые находятся в нескольких десятках футах от нас. Они уже все поржавевшие и в некоторых местах совсем не в лучшем виде. Ещё я вижу множество небольших домов, но построенных из кирпича в отличие от всех тех, что я видела до этого. Оглянувшись, вижу, что за нами стоит двухэтажное большое здание. По всей видимости, я была именно в нем и то, что там находится не предназначено для моих глаз.

Моё внимание привлекает резкий крик, а после последовавший за ним женский плач.

Я смотрю на… молодую девушку, она моя ровесница, одетая в рваную грязную одежду. Её сопровождают двое мужчин, один из которых достал… плеть, предназначенную для лошадей, и ударил по спине незнакомки. Я дернулась, а девушка только всхлипнула, сдерживая очередной крик.

В квадранте мы никогда не позволяли себе издеваться даже над животными, не били их плетьми, а тут… относятся так к обычному человеку.

Один из мужчин засмеялся и после что-то сказал девушке, та лишь выдала кивок и попыталась подняться.

– Заинтересовало? – усмехнулся, стоящий рядом Князь.

– Чем она заслужила такое обращение?

– Непослушанием.

Я отвернулась от этой сцены, не в силах продолжать наблюдать за её мучениями. Сейчас я не могу никак ей помочь, да даже себе все ещё не могу помочь, поэтому, как бы это не звучало, у каждого свои проблемы и нужно в первую очередь думать о них.

Людей прилично и все присутствующие здесь вызывают во мне лишь… отвращение. В особенности женщины, которые спокойно могут наблюдать за тем, как издеваются над другими женщинами. Они будто… получают удовольствие. Это замечаю по лицам и вскользь промелькнувшим улыбкам.

– Где находится Тернер?

– Не знаю, – отвечаю на вопрос Князя. Удивительно, но я его не боюсь. Он не пугает меня так, как ликтор, хоть и вдарил уже по лицу. – Я шла пару часов, когда наткнулась на ваших людей. Ашер сказал, что если у меня получится, то он как-то узнает об этом и встретит меня с вашим телом.

– Интересно.

Мужчина о чем-то задумался и направился вместе со мной к ближайшему сооружению с решетками вместо окон.

– Малик, – обратился он к мужчине, который направлялся туда же, – стой.

Дальше Князь велел мне стоять здесь, а сам отошел на десять шагов, чтобы о чем-то переговорить с Маликом. Он отдал ему некое устройство, напоминающее планшет, которое до этого видела лишь в квадранте.