- Чтоб тебя, Редвин. Подлец. – сдавленным голосом протянул благородный островной лорд, однако уже в следующее мгновение очередным ударом его наградил сам гранд-адмирал.

- Заткнись, жалкий безбожник. – показательно вытер кулак об одежды Велариона Редвин. – Хочешь знать почему меня не беспокоит драконий огонь и твой жалкий король Таргариен, когда я успел испытать встречу с ними на себе? Да, потому что дни вашего мерзкого валлирийского правления давно сочтены. Когда Верховный король андалов разгромит последнего дракона это станет ещё одним подтверждением неминуемого освобождения Вестероса от вашего гнёта. Заметь, не если, а когда. – вкрадчиво объяснял скрючившемуся Монфорду Пакстер, нависая над мужчиной непоколебимой в своих убеждениях скалой.

- Ты, верно, бредишь. И поплатишься за эти слова. – нашёл в себе силы дать ответ лорду Арбора Веларион.

- Бредят лишь те, кто следуют за драконьим огнём, вместо праведного божественного света. – в этот момент взгляд Редвина куда-то одухотворённо уплыл. – Нашего короля уже обжигало пламя дракона, но он всё равно вернулся, дабы восстановить справедливость. Что ему очередной Таргариен, когда даже легенда их рода не смогла прервать его жизненный путь окончательно? – после этих слов зрение гранд-адмирала вновь стало чётким и отстранённым, обратившись взором на внешность Монфорда, а точнее на его волосы и отливающие пурпуром глаза, после чего выражение лица лорда Арбора вновь сменилось презрением, но на этот раз с примесью презрения. – Жалкая драконья подстилка. Я хотел сохранить тебе жизнь, дабы ты смог сослужить хотя бы праведную службу на Стене, но теперь я вижу, что даже капля драконьей крови перестаёт делать тебя человеком. – почти рычал Пакстер, чьи кулаки демонстративно сжались. – Я поступлю намного лучше, как для тебя, так и для Вестероса.

- И как же это? – приглушённо отозвался Монфорд, замечая резко изменившийся настрой просторца и окружающую их атмосферу.

- Я принесу своему королю твою голову, Веларион. – почти по-доброму расплылся в улыбке лорд Арбора, произнося роковые для лорда Приливов слова. – Твою и твоей семьи. Каждого, кто встанет на сторону врагов нашего короля и веры Семерых. Вы утратили право на спасение, когда была подобная возможность. Теперь же настала пора отвечать за свои ошибки. Заткнуть ему рот. – приказал Редвин, хватаясь за клинок у себя на поясе. Взгляд Пакстера стал невероятно точен и остёр, и ещё до того, как Монфорд успел сказать хоть слово в ответ ближайший член галерного экипажа воткнул ему в рот кляп из собственного рукава, проявляя невероятное послушание своему флотоводцу. – Пусть пекло очистит твою душу, презренный безбожник. – последнее, что услышал лорд Дрифтмарка перед тем, как над его головой был занесён клинок.

Короткий взмах и голова лорда Монфорда упала на палубу. Брызги крови залили лица приближённых к лорду Приливов людей, которые не могли поверить в то, как нечто подобное могло случится с благородным лордом, который уже был схвачен и не представлял для противника ни малейшей угрозы. Пожалуй, теперь стало совершенно понятно, что старые правила полностью изжили себя. Особенно, когда дело касалось избранника Семерых, что стал обрастать флёром живой и священной легенды.

1 г. от В.А.

Штормовой предел.

- Гарри Стрикленд, генерал-капитан Золотых мечей. За преступления против андальского королевства. За попытку поддержки завоевательного похода претендента из рода Таргариенов. За покушение на жизнь и благополучие правящего монарха. Вы проговариваетесь к смерти по средством обезглавливания. Приговор в исполнение привести немедля. Именем Верховного короля андалов, Простора и Штормовых земель, лорда-протектора королевских восточных марок, Эдмунда из рода Гарденеров, первого этого имени. Да осудят Семеро вас за ваши грехи. – зачитал глашатай немедленное постановление, стоя на деревянном помосте перед осуждённым на казнь.

Дело происходило во внутреннем дворе славного замка эпохи Дюррандонов и свидетелями этому были в основном солдаты и немногочисленные исконные обитатели замка. Через минуту после оглашения приговора голова главаря именитого объединения наёмников была отсечена от тела и покатилась вниз. В пространстве стояла вязкая, но в целом удовлетворённая тишина. Никто не смел делать никаких выкриков вперёд правящего монарха, что бледной тенью расположился на балконе, выходящим во внутренний двор крепости. После свершившегося суда, не последнего на сегодня, все ожидали определённого знака, по сути отмашки, и она не заставила себя долго ждать.

- Следующий! – крикнул глашатай, после того как получил молчаливый взмах рукой со стороны балкона.

Времени с момента битвы у Бронзовых врат прошло преизрядно, но не больше месяца. Всё это время Эдмунд восстанавливался после получения пламенных ван в драконьем огне. Не раз его отпаивали экстрактом неразбавленной святой воды из Звёздной чаши, что всегда следовала за королём и о которой в его беспамятстве позаботился верный Корбрей, принявший власть после гибели лорда Рокстона в свои руки. Потеря лорда Звена была весомой. В очередной раз королевство лишилось приличного полководца, а достойная замена не особо спешила находится. Радовало только то, что с гибелью последнего известного Таргариена война должна наконец окончиться, ибо тем же Ланнистерам на Западе осталось совсем недолго.

Гарденеру хотелось бы заявить, что после исцеления он чувствовал себя на все сто, но это значило бы солгать. Да, внешние ранения и ожоги исчезли, и при этом Эдмунду не хотелось бы знать каким именно образом извлекали его тело из оплавившихся доспехов, хватало и того, что все конечности были на месте. Однако, за внешней маской благополучия и стремительного роста волос, что сейчас кое-как смогли собраться в римскую военную стрижку, скрывалась внутренняя напряжённость и ослабленность. Слишком много сил истратил король, лишь бы выжить под последней неистовой атакой дракона, отчего даже самые простые магические манипуляции и движения тела отдавались фантомной, а может быть и не совсем, болью во всём теле. Повторные приёмы святой воды избавиться от этих ощущений не помогали, вот почему в данный момент мужчина выглядел пусть и гордо, вынужденный наблюдать за казнью с гордо поднятой головой и абсолютным спокойствием, но при этом несколько болезненно, словно страдает неким недугом. Хотя, по сути, так оно и было.

В остальном же после пробуждения Эдмунд немедленно преступил к безотлагательным делам, накопившимся с момента его отключения. За это время успели вновь взять Штормовой предел, чьи защитники беспрепятственно открыли ворота, стоило лишь узнать о поражении сторонников Таргариенов. От былой славы непреступного замка не осталось и следа. Теперь крепость больше напоминала проходной двор, чьими хозяевами успели побывать все кому не лень. Печально, однако, но хотелось считать, что теперь-то этот неприглядный момент истории остался далёко позади. Сейчас же, после смотра войск и подсчёта потерь, перешли к определению наказания всех причастных к поддержке Эйгона. Проще говоря разбор полётов и включение Штормовых земель в общее андальское королевство, кое теперь раскинулось почти на весь юг Вестероса, не считая Дорна.

- У нас на Севере казнь происходит по-другому. – сделал неловкое замечание Сноу, стоя по левую от короля руку, когда с правой находился глава королевской гвардии.

- И как же? – без особого интереса спросил Эдмунд, догадываясь о чём хочет сказать ему северянин. К казни все присутствующие были привычные, так что подобного рода разговоры не были чем-то из ряда вон выходящим. Скорее напротив острая реакция могла ввести любого человека этого мира в замешательство.

- Отец, лорд Эддард. – на несколько минут замешкался Сноу, в очередной раз ловя себя на том, что может говорить о отце без лишних опасений получить осуждение со стороны присутствующих. – В общем он всегда учил нас, что тот, кто выносит приговор, должен сам заносить меч. – поведал Джон об привычке покойного Тихого Волка самому рубить людям головы.