- Предлагаешь королю самому стоять на помосте и махать мечом, так, что ли? – осуждающе отозвался на высказывание юноши Корбрей.
- Не совсем, просто… - несколько растерялся северянин, но Эдмунд решил спасти положение и не дать тому оказаться в немилости у близкого друга.
- Оставь, Лин. На Севере действительно другие порядки, да и преступлений как таковых совершается не то, чтобы много. Плотность населения, удалённость городов, и всё такое-прочее. Быть может им хватает на это времени и сил. Плюс ко всему — это некий акт последнего уважения к осуждённому. С моей же стороны им подобной милости не видать, да и не в том я состоянии, чтобы размахивать мечом. – отозвался со своего места Гарденер, не давай лёгкой беседе перерасти во что-то большее, чем досужие разговоры. Не хватало ещё, чтобы юноша и рыцарь Долины поссорились на ровном месте из-за этого недоразумения.
Собственно, присутствие Сноу подле короля не было чем-то странным. Здесь также присутствовали в стороне несколько отличившихся в бою лордов и тот же магистр ордена Сынов Воина Барристан Селми, считай как раз таки представитель интересов Штормовых земель, всё же те даже сейчас оставались его почти позабытой родиной. Старому рыцарю от короля вообще был большой почёт за то, что тот сумел взять командование после смерти Рокстона на себя и закончить сражение в пользу андальского воинства. Впрочем, битва после смерти Эйгона и так подошла к своему логическому концу, но это всё равно не умоляет заслуг бывшего главу Белых Плащей.
Что же касается самого Сноу, то теперь бастард был не просто представителем Севера, а не иначе, как спасителем короля. Лишь несколько мгновений отделяло Эдмунда от смерти и если бы не вовремя проявивший себя Джон, то всё могло закончиться весьма плачевно. Теперь Неуловимый волк был в таком фаворе, который и представить было трудно, как со стороны самого Гарденера, так и со стороны всех просторцев без исключений. Уже сейчас Сноу получил официальный рыцарский титул и готовился к тому, что получит крупный надел или же место гвардейца, смотря, что ему будет предпочтительно. Король никогда не забывал об оказанной милости и этот момент не стал исключением. Ко всему прочему теперь юноша мог взять себе любую фамилию, т.к. его статус бастарда был делом почти что прошлым. Клеймо незаконнорождённого конечно же останется с ним на всю жизнь, но вместе с тем для него, по сути, ожидается новое начало.
- Лорд Тирион Ланнистер, наследник Утёса Кастерли, сын Тайвина Ланнистера. Вы также обвиняетесь в поддержке богопротивного королевству и вере Семерых претендента. В связи с этим вам даётся выбор: Стена или казнь. Что вы предпочтёте? – обратился глашатай к новому действующему лицу. Высокорождённый карлик выглядел на помосте залитым кровью офицеров Золотых мечей откровенно жалко и убого. Вместе с тем известная фамилия привлекла со стороны зрителей большой интерес.
- Могу ли я требовать Суда Поединком? – спросил карлик, словно обращаясь напрямую к королю андалов. По крайней мере взгляд его был обращён вовсе не на палача, а как раз таки в сторону балкона.
- Именем Семерых вам отказано в подобном праве. Слово короля созвучно слову церкви, а значит и Семерым. Вы утратили своё право на Суд Поединком в тот момент, когда выступили заодно с врагом веры. – как по написанному озвучил решение Гарденера глашатай.
Что поделать, но эта традиция относилась именно к андалам, так что у Эдмунда имелась весьма существенная на данный счёт привилегия, оспорить которую с нынешним авторитетом короны и церкви было невозможно, в отличие от тех же Таргариенов, что не нуждались в подобной практике по вполне понятным причинам, а после прозевали нужный момент для её применения. Теперь у короля андалов были на руках все карты в этом вопросе, что было несомненным плюсом, ведь некоторые его враги могли воспользоваться подобной лазейкой и допускать подобное было никак нельзя. Пускай не все были довольны подобным поворотом, но таких было меньшинство, да и вроде как случай применения был вполне резонный, а потому проявлений недовольства не было, нет и скорее всего уже не будет. То была ещё одна победа Дубового трона на поприще установления своей абсолютной власти.
- Так и знал. – показательно тяжко вздохнул Тирион, а после сделал шаг на встречу палачу. – Что ж, карлику на Стену никак нельзя. Боюсь, что без шлюх и вина я загнусь там куда быстрее от тоски нежели от холода. Да и одичалым я, пожалуй, буду на один зуб. – без всякого намёка на страх произнёс Ланнисте, ступая по дороге к смерти. – Если у кого есть слова или претензии к моей семьи, то у вас есть последний шанс передать их через меня! Ибо я в эту мерзкую клоаку под названием жизнь больше не вернусь! – крикнул он в толпу откровенно и провокационно, заставляя пройтись меж рядами зрителей осуждающему шёпоту.
- Вот урод! Да, как таких только земля носит? Правильно король ему в поединке отказал, да кто за него вообще выступит?! – слышались некоторые высказывания людей Гарденеру, что достигали балкона даже с приличного расстояния. В этот момент Эдмунд поймал себя на мысль, что казнь стала превращаться в нечто другое. Хорошо, что он решил оставить Ланнистера напоследок, иначе бы продолжения всей этой возни обещало стать мучительным испытанием.
- То есть вы отказываетесь нести службу на Стене? – уточнил глашатай, дабы получить однозначный и точный ответ. Слава инструкциям, которые тот получил заблаговременно.
- Отказываюсь, и пусть все знают, что Тирион из дома Ланнистеров сам выбрал свою судьбу. – неожиданно резко и крайне серьёзным голосом отозвался на вопрос глашатая карлик, после чего голова бывшего мастера над монетой стала покоиться под занесённым над ней мечом.
Удивительное дело, но Гарденер до последнего считал, что младший сын Тайвина выберет Стену, а не казнь. Всё же не зря он предоставил ему выбор. Однако, на деле оказалось, что Тирион ещё умеет удивлять, приняв пусть и не достойную, но смерть на своих условиях. И всё же, если подумать, то выбор сделанный Ланнистером был весьма логичным. Какие перспективы у него остались? Что у него вообще осталось в этой жизни? Только брат, которого он, скорее всего, при любом раскладе уже не увидит и разве что племянница в Дорне с аналогичной характеристикой. По сути, вся жизнь Тириона сводилась к ожиданию признания, которое так и не наступило. Теперь же, без каких-либо надежд, карлик готовился принять смерть самого обычного человека, вполне возможно даже несколько более высокого, чем все прочие люди.
На этом жизнь ещё одного Ланнистера подошла к концу, а вместе с ней и казнь. От Золотых мечей остались разве что потомки уроженцев Вестероса, выбравшие службу на Стене, да знакомые с элефантерией всадники, которым была обещана жизнь в обмен на обучение и приучения элефантов к членам королевской гвардии. Да уж, пожалуй, получение в качестве трофея нескольких десятков живых таранов стоило окунания в драконий огонь. Теперь у королевства имелись все возможности для создания нового армейского подразделения – гвардии Слоновой кости. Если всё получится, то это станет неплохим подспорьем для возможных компаний. Да и нравилась Эдмунду подобная идея, чего греха таить. Разнообразия в вопросах ведения войны ещё никому и никогда не мешало.
Касаемо дорнийцев и немногочисленных штормовых лордов, то с первыми удалось разойтись полюбовно, относительно, конечно же. Без претендента на Железный трон, а значит и без повода, потрёпанным дорнийцам не оставалось ничего другого, кроме как вернуться в родные пустыни. Переговоры велись с лордом Айронвудом, доверенным полководцем и считай, что вторым лицом в Дорне. Именно ему полагалось вернуть тело Эйгона, вроде как сына принцессы Элли, обратно в Солнечное копьё вместе с фамильным клинком Дейнов Рассветом.
Взамен же дорнийцы возвращали андалам трофейные Губитель Сердец и Делатель Сирот, а также обязывались выплатить некоторые денежные репарации, соблюдать нейтралитет и границы нового королевства андалов. На предварительном договоре, что должен был заверить принц Доран оба государства стали числится, как королевства андалов и ройнаров, дабы не возникло трений и для понимания того, что Гарденер не претендует на земли Дорна ни в коем разе. Да и к чему ему была нужна пустыня, сплошь и рядом набитая любителями свободных отношений и ядов? Вот именно, что не к чему. С такими условиями дорнийцы сами рано или поздно задумаются о присоединении к его объединению. Теперь секрета в силах Эдмунда не было, и он буквально являлся единственным кто мог превратить владения Мартеллов и остальных родов в единый цветущий оазис.
