- Сумма гораздо ниже от изначальной. Баратеон предлагал нашей группе в несколько раз большую сумму, но по всей видимости из-за того, что вы были представлены в описании, как бастард, награда далека от изначальной. Хотя это всё ещё невозможные деньги за обычного бастарда. – озвучил Корбрей свои мысли, касающиеся данной темы.

- А твой лист? – нервно поглядывая на написанное, спросил Эдмунд у Лина.

- Полагаю, меня просто объявили в розыск без подобной вещи. Всё-таки в Вестеросе я человек известный, в то время как вас видели только на королевском пире и не более. Думаю, они согласились о необходимости листа только из-за того, что в ином случае вас бы было невозможного отыскать. – пояснил рыцарь Долины свою точку зрения. – Однако, вот мерзавец! Он настолько испугался вашего имени, что посмел объявить незаконнорождённым. Практически с грязью сравнил. – разразился Корбрей праведным гневом.

- Вряд ли это его идея. – мрачно покачал головой Эдмунд, складывая листовку и засовывая её себе в карман. – Твоё лицо видели многие жители деревни?

- Нет. Я старался не снимать капюшон, хотя в нём и было довольно жарко, но я не дурак, чтобы лишать нас преимущества без веской на то причины. – отрицательно ответил Эдмунду Корбрей.

- Похвально, что ты так думаешь. – язвительно отозвался на слова Лина Марвин. – Однако, шанс того, что староста свяжет неизвестного в дорожном плаще и пропавшую листовку не нулевая. Зачем теме было нужно тащить её сюда? – поинтересовался Маг.

- Для наглядности! – огрызнулся Корбрей. – Я – не идиот, чтобы ты там не думал, старик. Староста единственный кто видел моё лицо после того, как я расспросил его о преступниках в окрестности. Даже если он свяжет исчезновение листовки со мной, то подумает, что я всего лишь наёмник, решивший взяться за заказ.

- Довольно. – остановил разгорячённого рыцаря Эдмунд. – Думайте трезво. Мы и так держались от населённых пунктов подальше, зная, что такое возможно. Ничего не поменялось кроме подтверждения наших мыслей. – поднял просторский принц во весь рост. – Все мы сегодня немного устали, так что предлагаю лечь спасть, а об остальном подумать утром. - поставил Гарденер точку в данной беседе, после чего прямым шагом направился на боковую, оставляя своих компаньонов в странном недоумении и спокойствии после сказанных Гарденером слов.

290 г. от З. Э.

Речные земли. Лагерь рядом с Божьим городком.

Прошло несколько дней с того момента, как Эдмунд и его товарищи переправились через Черноводную у Падучего Водопада. Приходилось двигаться крайне осторожно, ведь из-за размеров территорий Речных земель маленькие населённые пункты стали встречать всё чаще, но в конце концов они прибыли к месту назначения, где и разбили лагерь вблизи Божьего городка, что расположился на Божьем озере, откуда брала своё начало река с тем же названием, впадающая в Черноводную совсем рядом с Королевской Гаванью.

Естественно, на пути Гарденер не оставлял свои тренировки с Марвином и даже начал брать первые уроки у рыцаря Долины, но пока что безрезультатно. Если на поприще фехтования ещё были успехи, словно бы его заржавевшие навыки обращения с мечом просыпались от долгого сна, в котором само его тело являлось немаловажным подсказчиком, то в магическом искусстве для Эдмунда существовала непреодолимая стена, которую просторский принц пытался преодолеть со всем тщанием.

Корбрей не сказать, что был каким-то превосходным учителем, всё-таки выходец из Дома Сердец никогда не имел в том большого опыта, но старался передать свои ощущения и опыт во время тренировочных спаррингов. Рыцарю Долины даже не довелось иметь оруженосца за весь свой срок жизни, ибо не имел на то сильного желания, но к обучению своего короля старался подходить ответственно, вспоминания уроки уже своих учителей. Потворствовало этому ещё и то, что Эдмунд не был новичком, но всё равно тому требовалась практика и занятия для закрепления и оттачивания уже существующих навыков, а также для того, чтобы развить не самые свои выдающиеся способности в данном ремесле.

Конечно, во всех спаррингов с участием Корбрея Гарденер выходил проигравшим, что весьма сильно задевало по его самолюбию. С другой же стороны он был только и рад, что такой опытный и сильный воин был на его стороне и согласился его обучать, хотя и по собственной инициативе. За недели странствий наследник Дубового трона успел позабыть, что такой держать настоящий меч, а также несомненную важность этого навыка в мире средневековья, привыкнув полагаться в подобных вопросах на благословление Семерых и самого Корбрея, что ещё ни разу не подвел его в опасных ситуациях.

Однако, Эдмунд был вынужден согласиться с тем, что всё же имело смысл развивать эти навыки, ведь пригодиться те ему могут в любой момент, что доказывали унизительные моменты валяния в грязи и удары тупой палкой, в то время как он сам пользовался тупой стороной меча, подаренного Ролленом Кидвеллом. Шутка ли, отхватить по голове не оружием, а обычной палкой? В тот момент на Гарденера действительно стало жалко смотреть.

Так или иначе, но тренировки с Лином приносили свои плоды и такого позора, как в первый урок Эдмунд больше не испытывал. По крайней мере такого смеха, которым одарил его архимейстер в первый раз, больше не было. В остальном же Марвин оставался собой, и хотя он старался относиться к просторскому принцу с уважением в обычное время и даже во время тренировок с Корбреем, но зато потом вдоволь развлекался за его счёт на своих занятиях. Определённо социальная составляющая вернула его с небес на землю после посещения мира замерших воспоминаний. О какой вообще мести и правлении может идти речь, если его шпыняют престарелый колдун и рыцарь, что не старше его самого? Скорее его высмеют, а Баратеон проломит голову с такими успехами. В общем необходимость тренировок была понята и усвоена.

Уроки Марвина хотя и двигались со скоростью улитки, но также были немаловажными. По крайней мере Эдмунд с удовольствием слушал истории Мага о своих путешествиях меж ними. О песенных ритуалах Летних островов, кровавых жертвах во имя Черного Козла было интересно узнать, как и мнении мага о культе Рглора в Вольных городах, что долгое время был предметом его изучения. Марвин даже выдвинул теорию, что тот был одним из последних древних валирийских богов, который сумел каким-то образом восстановить свою власть после Рока, но особых доказательств этого он так и не обнаружил.

Естественно, Эдмунд слушал рассказы Мага уже после тренировок, которые проводились несколько часов днем во время привала, ибо дорогу ещё никто не отменял, а тренироваться необходимо было при свете дня иначе толку никакого не будет. Впрочем, пока что успехов и правда не было, но Марвин предпочитал объяснять это крепкой связью с покровителями просторского принца, которые и так официально магию не жалуют, а тут ещё и Эдмунд в первую очередь долгий период времени пользовался их дармовой силой, что и так затрудняло овладевание и без того сложной дисциплиной. Всё-таки переучиваться всегда в несколько раз сложнее, чем начинать с нуля.

Впрочем, после первого урока Гарденер был даже не против проводить своё время на просторной лужайке под светлыми лучам солнца. По крайней мере это было всяко лучше, чем то, что происходило на берегу Черноводной некоторое время назад, когда прохладная вода вместе с лучами припекающего солнца и к тому же с кучей живности в округе создавали для Эдмунда не самую комфортную атмосферу. Маг не запрещал Эдмунду заниматься концентрацией в какой-либо угодной ему позе, даже лёжа, но если Гарденер ненароком умудрялся заснуть или думать о чём-то постороннем во время этого, то был по отработанной процедуре бит, и бит нещадно. Даже присутствие стоящего во время этого на страже Корбрея не спасало – Магу было плевать на церемониал, что он уже высказал рыцарю Долины прямо в лицо ещё после первой практики.

Посему развитие Эдмунда, как воина и как мага шло своим чередом, где-то чуть успешнее, а где-то пока совсем ничего, но Марвин предупредил Гарденера сразу, что королю не стоит рассчитывать на быстрый результат в любом случае, а потому тот терпел и ждал, действительно стараясь, как он мог, ускорить данный момент. В качестве дополнительного условия к обучению архимейстер с лицом портового грузчика запретил Гарденеру использовать силы Семерых до того момента пока он хотя бы немного не придвинется в обучении. Конечно, в случае нападения или сражение для данного условия делалось исключение, но не более того.