Гамбино легко приспособился к роли патриарха. Молодым мафиози, которым он приглянулся, он добровольно изложил философию, которая вдохновила его на успех. «Вы должны быть как лев и лиса, — наставлял он внимательных новобранцев. — Лев отпугивает волков. Лиса распознает ловушки. Если вы будете как лев и лиса, ничто не сможет вас победить». Вряд ли кто-то из необученных учеников босса понял, что притча Гамбино была сплагиачена у Никколо Макиавелли, итальянского политического реалиста и циника XVI века, который утверждал, что князьям следует полагаться на обман, чтобы захватить и удержать власть.
Время льва-лиса закончилось 15 мая 1976 года. Дон Карло умер в возрасте семидесяти четырех лет в своей постели в Массапекуа, после того как в течение нескольких лет страдал от сердечной болезни. Приверженец консенсуса, всегда думающий о будущем своей боргаты, Гамбино перед смертью выбрал наследника. Им стал его шурин и троюродный брат, Пол «Большой» Кастеллано. Традиционно в семье Гамбино, как и в большинстве американских боргат, кандидатура нового босса должна быть одобрена большинством капо. Эта странная параллель с демократическим выбором обычно соблюдается с нарушениями, поскольку формальное голосование в каждой семье предопределено фракцией, захватившей контроль.
В последние месяцы, когда здоровье дона Карло ухудшалось, Пол Кастеллано проходил стажировку в качестве исполняющего обязанности босса семьи. Он стал надежной правой рукой Гамбино, направляя деятельность семьи в сферу «белых воротничков» — профсоюзной и промышленной коррупции. На момент смерти Гамбино его давний подчиненный, Аниелло Деллакроче, отбывал последние месяцы тюремного заключения, осужденный старым мафиозным жупелом — налоговой службой — за уклонение от уплаты подоходного налога в размере 123 000 долларов с акций, полученных им в результате вымогательства. Представления Деллакроче об операциях семьи резко контрастировали с представлениями Кастеллано. Крепкого телосложения мафиози с сигарами из трущоб Маленькой Италии, Деллакроче полагался на старые добрые методы: ростовщичество, угон грузовиков, грабежи, номера и азартные игры. У него был богатый набор мафиозных прозвищ: «Нил», «Мистер Нил», «Верзила» и «Поляк». Его приверженцы в семье были известны прежде всего своими способностями наемных убийц и костоломов. Освободившись из тюрьмы вскоре после смерти Карло Гамбино, Деллакроче обладал мощной огневой мощью, чтобы бросить вызов Кастеллано в борьбе за первенство. Но, как и подобает хорошему солдату, он с уважением отнесся к предсмертному желанию Гамбино. Вместо того чтобы развязать внутреннюю войну, он принял коронацию Кастеллано в конце 1976 года и согласился остаться на посту младшего босса. Согласно мафиозному фольклору, «Большой Пол» победил «мистера Нила», сделав дельное предложение: «Все, что у вас было с Карло, вы оставляете себе. Все, что вы хотите, мы обсудим». Пойдя на компромисс, вместо того чтобы выбрать нового подчиненного, Кастеллано разделил единое царство Гамбино на две части. Но благодаря умиротворению он избежал междоусобной борьбы, и, поскольку у него было много трофеев для себя и для Деллакроче, беспокоиться было не о чем. Более того, Большой Пол теперь был признанным главой семьи, а его триумф сделал его первым уроженцем Америки, возглавившим Гамбино, самую важную боргату страны.
Годом ранее, в 1975 году, другой уроженец Америки, Кармине Галанте, попытался взять под свой контроль нью-йоркскую банду Бонанно, раздираемую междоусобицами. Лысеющий, безбородый, с согнутой походкой, Галанте был еще одним доном, чье поведение противоречило распространенному образу мафиозного наркохищника и убийцы. Для прохожих коренастый Галанте ростом в пять футов четыре дюйма выглядел как расслабленный дедушка-пенсионер, выбирающий фрукты и овощи на рынке Балдуччи в Гринвич-Виллидж или заглядывающий за эспрессо и канноли в таверну De Robertis в Нижнем Ист-Сайде. И все же это был человек, с детства имевший серьезные проблемы с законом, человек с непревзойденным послужным списком порочности преступного мира. Полиция Нью-Йорка подозревала его в участии или заговоре в более чем восьмидесяти убийствах, но Галанте ловко избегал предъявления обвинений во всех из них. Мафиози утверждали, что именно он был застрелен в шокирующем и политически мотивированном убийстве в Нью-Йорке в 1943 году Карло Трески, изгнанного итальянского редактора-анархиста и противника Бенито Муссолини. Это убийство было совершено в интересах Вито Дженовезе, который находился в Италии во время Второй мировой войны; добиваясь расположения Муссолини, дон Вито хотел, чтобы перо и голос Трески замолчали.
Галанте родился в 1910 году и вырос в мафиозном анклаве Восточного Гарлема. Его родители эмигрировали из Кастелламмаре-дель-Гольфо, рыбацкой деревни и древнего рассадника сицилийской мафии, инкубатора для Джо Бонанно и многочисленных членов семьи Бонанно в Америке. В возрасте десяти лет Галанте был ненадолго отправлен в исправительную школу как «неисправимый несовершеннолетний обвиняемый» за прогулы и серию уличных ограблений. Семь лет спустя он был осужден за нападение и приговорен к заключению в тюрьме Синг-Синг. Вернувшись на улицы, Галанте с помощью хорошо связанных родственников-кастелламмарцев стал подходящим рекрутом для банды Бонанно. Когда Галанте было уже за сорок, Джо Бонанно повысил его до консильери и поставил во главе наркосети семьи. Прозванный своими товарищами по мафии «Лило», что на итальянском сленге означает маленькую сигару, Галанте был на стороне Бонанно и его главным советником, когда в 1957 году в Палермо был заключен договор с сицилийскими кланами о том, чтобы завалить Америку героином. Свободно владея итальянским, французским и испанским языками, Галанте был главным эмиссаром мафии в Европе по многомиллионным сделкам с наркотиками. Наркоагенты Гарри Анслингера настигли его в 1960 году, и ему было предъявлено федеральное обвинение в том, что он был «главным руководителем» банды, которая ввозила в страну огромные партии наркотиков из Канады. Накануне подведения итогов первый судебный процесс закончился тем, что старшина присяжных сломал спину в результате загадочного падения с лестницы в заброшенном здании посреди ночи, и было объявлено судебное разбирательство. Федеральные прокуроры полагали, что на старшину напали, чтобы остановить процесс и запугать присяжных, но не располагали доказательствами.
На втором процессе Галанте, состоявшемся два года спустя с тринадцатью соучастниками, были предприняты продуманные попытки сбить с толку судью и присяжных и спровоцировать новый судебный процесс. Один из солдат Галанте, Сальваторе Панико, забрался в секцию присяжных, отталкивая их и выкрикивая ругательства. Другой подсудимый бросил в прокурора стул, который разбился о перила ложи присяжных. Однажды утром председательствующий судья Ллойд Ф. Макмахон проснулся в своем доме в пригороде и обнаружил на крыльце отрубленную голову собаки — древний и грубый мафиозный прием запугивания. В течение нескольких месяцев после этого судья находился под круглосуточной охраной. Макмахон приказал заткнуть рот нескольким подсудимым и надеть на них кандалы после частых нецензурных и мерзких выпадов в адрес присяжных и прокуроров. Несмотря на возмутительные попытки сорвать процесс, Галанте был признан виновным по нескольким обвинениям в хранении наркотиков. Тюремные психиатры диагностировали у него психопатическую личность, он не мог смириться с проигрышем в споре, с тем, что его опровергают или унижают. Его пронзительный взгляд заставлял тюремных надзирателей вздрагивать. По словам детектива Ральфа Салерно, «взгляд Галанте был настолько ужасен, что люди съеживались в своих креслах». В своих многочисленных встречах с ледяными мафиозными убийцами Салерно признался, что только двое из них напугали его своим ужасающим взглядом: Нил Деллакроче и Кармине Галанте.
В тюрьме Галанте поддерживал свой статус; небольшая конюшня из других заключенных Бонанно заботилась о его мирских нуждах. Презирая тюремную еду, Галанте выкладывал 250 долларов в месяц в качестве взятки за отборные куски мяса, которые подавались ему и его подручным. В то время тюремная администрация предоставляла заключенным-мафиози практически полную свободу действий, чтобы они могли управлять своими собственными секциями камер. Мафиози терпели, потому что они не создавали проблем с дисциплиной и насилием. Позже стукачи рассказали следователям, что высокомерный Галанте поклялся тюремным приятелям, что вернет былую славу расколовшейся семье, которая была нестабильна и не имела утвержденного Комиссией босса с тех пор, как Джо Бонанно был вынужден уйти в отставку в середине 1960-х годов. Досрочно освобожденный в 1974 году после двенадцатилетнего срока, Галанте вскоре одержал верх над жаждой власти и своими инстинктами убийцы. Филипп «Расти» Растелли, соперник на высший пост и временный босс, не хотел уходить в сторону в пользу Галанте. Но Растелли, осужденный за вымогательство, начал отбывать шестилетний срок, который оставил Галанте возможность стать самым решительным и влиятельным капо в группировке. Как бывший консильери и фактически подчиненный Джо Бонанно, Лило считал себя законным наследником трона и даже присутствовал на посвящении в бойцы — полномочия, обычно принадлежащие боссу.
