Адвокаты защиты набросились на свидетелей обвинения как на сборище ненадежных наркоманов и преступников, которых Дьюи вынудил солгать, чтобы спасти себя от тюремного заключения. Лучано стал жертвой «искаженного воображения расшалившихся проституток», утверждала команда защиты. Адвокаты характеризовали Дьюи как охотящегося за заголовками, безжалостно амбициозного прокурора — «бойскаута» и «мальчика-прокурора», — который создал сенсационное дело против Лаки как катапульту для своей собственной политической карьеры.

Сомнительной уловкой защиты была попытка представить Лучано успешным игроком и букмекером, слишком богатым и добродетельным, чтобы запятнать себя в гнусном демимонде проституции. Лаки решился на опасный шаг — дать показания и помериться силами с Дьюи. Под мягкими вопросами адвоката самоуверенный свидетель отрицал, что когда-либо встречался с бывшими шлюхами, давшими против него показания, утверждал, что знал только одного из дюжины своих сообщников и не был знаком с так называемой Комбинезон или Комбинацией.

«Я даю им, — проворчал Лаки, когда его спросили, получал ли он когда-нибудь прибыль от организованной проституции или был вовлечен в нее. — Я никогда не брал».

Перекрестный допрос оказался более опасным. Проштудировав конфиденциальные полицейские файлы и собрав от информаторов все сведения о прошлом Лучано, Дьюи с хладнокровием изрезал Лаки. Когда Дьюи выбивал из него противоречия в его показаниях, корчащийся и потеющий Лучано признал, что мог солгать или упустить детали на прямом допросе. На многочисленные вопросы Дьюи о том, что он лгал на свидетельской трибуне, он мог лишь слабо ответить: «Не знаю» или «Не помню».

Прокурор еще больше подорвал отрицания Лучано о знакомстве со многими из его сообвиняемых, предъявив записи телефонных звонков из его номера Waldorf Astoria на их номера. Объяснение Лучано, что кто-то другой, вероятно, использовал его личный телефон для личных звонков, должно быть, показалось присяжным неубедительным. Дьюи также представил записи телефонных звонков из отеля Аль Капоне, а также настоящий список известных крупных преступников страны.

Дьюи раскопал налоговые декларации Лучано за 1929-1935 годы, согласно которым его самый высокий заявленный валовой годовой доход составлял 22 500 долларов. Заикаясь и бормоча, Лучано не смог объяснить, как он живет как султан на заявленный доход.

Вероятно, самым неловким моментом для гордого мафиози стало сообщение Дьюи о том, что в 1923 году, когда ему было двадцать пять лет, Лучано избежал ареста за наркотики, сообщив о дилере с большим тайником наркотиков.

«Ты просто голубь с табуретки, — принизил его Дьюи. — Разве не так?»

«Я сказал им то, что знал», — ответил опустившийся Лучано, фактически признав перед коллегами, что однажды нарушил кодекс омерты.

Присяжным потребовалось всего девять часов для обсуждения. Лучано спокойно слушал, как старшина выносит обвинительные вердикты по всем пунктам обвинения против него и его главных соучастников. Для Лаки это означало тюремный срок от тридцати до пятидесяти лет. В следующем году его апелляция была отклонена, несмотря на то что три главных свидетеля отказались от своих показаний. Дьюи опроверг апелляцию, доказав, что эти показания были лжесвидетельствами, полученными от запуганных или одурманенных наркотиками свидетелей отрядами Лучано.

Триумф Дьюи в одночасье превратил его в национального героя. Он читал лекции по радио и в кинохронике (эквивалент сетевого телевидения 1930-х годов) об опасностях синдицированной преступности.

Голливуд обратил внимание на его подвиги. Популярный фильм «Отмеченная женщина», основанный на деле Лучано, вышел на экраны в 1937 году с Хэмфри Богартом в главной мужской роли, динамичным окружным прокурором, созданным по образцу Дьюи. Бетт Дэвис сыграла роль отважной героини, которая, рискуя жизнью, разоблачает порочных рэкетиров и их жестокое обращение с женщинами. В фильме женщины были представлены как наивные хозяйки ночных клубов, а не проститутки.

Судебный поединок с Лучано, несомненно, способствовал политической карьере Дьюи, едва не отправив его в Белый дом. В дальнейшем он побеждал на выборах окружного прокурора Манхэттена и губернатора штата Нью-Йорк, но в 1944 и 1948 годах потерпел неудачу в качестве кандидата в президенты от республиканцев.

Лаки Лучано был единственным крупным лидером нью-йоркской мафии своей эпохи, которого Дьюи или любой другой прокурор осудил за серьезное преступление. Доказательства трех свидетелей, которые напрямую связывали его с проституцией, были поразительно скудными. Адвокаты защиты совершили грандиозную ошибку, разрешив Лучано давать показания, тем самым открыв дверь для перекрестного допроса Дьюи по вопросам, не имеющим отношения к обвинению: его криминальному прошлому, образу жизни и связям с небезызвестным Аль Капоне.

Большинство мафиози и правоведов, изучивших материалы судебного процесса, согласны с тем, что Лучано как глава семьи наживался на проституции; однако, оглядываясь назад, они подозревают, что существует большая вероятность того, что его подставили сговорчивые свидетели, выдвинув ложные обвинения. Эти эксперты считают, что, будучи верховным крестным отцом мафии, он был слишком важен и занят, чтобы руководить бизнесом борделей и позволить себе быть замешанным в конкретных обвинениях, выдвинутых против него, — «пособничество и подстрекательство к принудительной проституции». Как утверждало обвинение, лидеру крупнейшей мафиозной группировки страны было бы не свойственно беспокоиться о мелочах, связанных с содержанием борделей. Однако есть неоспоримые доказательства того, что члены преступной семьи Лучано организовали рэкет, заставляя независимых мадам и операторов борделей платить франчайзинговый взнос, чтобы оставаться открытыми. Правильным обвинением против Лучано должно было бы стать вымогательство, но Дьюи не хватило доказательств, чтобы предъявить ему это более сложное обвинение.

Другой современный крупный босс, Джо Бонанно, хорошо знавший масштабы рэкета мафии 1930-х годов, с сомнением отнесся к утверждению Дьюи, что Лучано наживался на проституции. По словам Бонанно в книге «Человек чести», подручные Лаки, скорее всего, называли его имя, чтобы запугать владельцев борделей и заставить их платить за защиту. «И наконец, Дьюи выстроил дело не столько против Лучано, сколько против имени Лучано», — отмечает Бонанно.

Еще одним недоброжелателем с полномочиями была Полли Адлер, самая известная в Нью-Йорке мадам из элитных борделей и авторитет в криминальном мире 1930-х и 40-х годов. «Конечно, — хвасталась она в своих мемуарах, — я считаю, что за те долгие годы, что я была связана с проституцией, если бы появился хотя бы намек на слух о связи между Чарли и «Комбинацией», я бы об этом узнала».

Вдали от роскошного Манхэттена Лаки был заключен в Сибирь государственной пенитенциарной системы — тюрьму строгого режима Клинтон в Даннеморе, штат Нью-Йорк, недалеко от канадской границы. Как заключенному 92168, Лучано поручили работать в пропахшей паром тюремной прачечной. Но, как и на воле, Лаки нашел удобную нишу в тюремных стенах. В обмен на подарки в виде еды и денег, а также в знак уважения к его статусу крестного отца заключенные подменяли его в прачечной, убирали его камеру и выполняли все его одиозные тюремные обязанности. Малыш Дэви Бетилло, осужденный по делу о проституции, стал личным камердинером и шеф-поваром Лучано, готовя любимые деликатесы Лаки на кухне в блоке, которую власти выделили для его личного пользования.

Охранники, зная о криминальном статусе Лучано, никогда не беспокоили его. Большую часть времени он проводил за игрой в карты, прогуливаясь по тюрьме и наблюдая за гандбольными и бейсбольными матчами. Заключенные выстраивались в очередь во дворе для отдыха, чтобы получить возможность поговорить с ним.

«Он практически управлял этим местом, — заметил один из охранников. — Он стоял во дворе, как будто был начальником тюрьмы».

Счастливчика Лучано не стало, но его преступная семья осталась нетронутой и функционировала так же слаженно, как и тогда, когда он стоял у руля.