Читая Руджеро лекции о его обязанности подчиняться Кастеллано и правилам мафии, Готти отчитал его за то, что на пленках он говорит о священной Комиссии. «Анджело, что значит Коза Ностра? Коза Ностра означает, что босс — это твой босс. Понимаешь? Забудьте обо всей этой чепухе».
Раздосадованный Деллакроче объяснил, что месяцами откладывал разборки из-за пленок, надеясь, что Кастеллано успокоится.
«Я пытался заставить его забыть об этих пленках, — сказал он Руджеро. — Но, Господи Боже, я не могу запретить парню постоянно вспоминать об этом. Если только я не скажу ему: «Эй, почему бы тебе не пойти на хрен и не перестать припоминать эти записи». Тогда мы знаем, что нам делать, мы идем, сворачиваем все и начинаем войну. Я не знаю, хотите ли вы этого».
Деллакроче предупредил, что дальнейший отказ прислушаться к Кастеллано приведет к разрушительному конфликту между группировками Гамбино. «Не забывайте других, не считайтесь только с собой... Многие другие парни тоже пострадают. Не только... ты можешь пострадать. Я могу пострадать. Он [Готти] может пострадать. Многие другие парни могут пострадать. За что? За то, что ты не хочешь показать ему пленку».
Встреча закончилась патовой ситуацией, Руджеро решительно отказался отдать кассеты. Стенограммы так и не попали к Кастеллано.
Был вечер понедельника, 16 декабря 1985 года, и около 150 сотрудников правоохранительных органов, агентов ФБР, детективов, прокуроров, адвокатов и профессоров собрались на конференцию в юридическом факультете Нью-Йоркского университета в Гринвич-Виллидж. В тот вечер в качестве главного докладчика выступил профессор Нотр-Дама г. Роберт Блейки, создатель Закона о борьбе с рэкетом и коррупционными организациями. Его темой, естественно, была «РИКО и организованная преступность». Группа была в праздничном настроении, праздно болтая за бокалами перед ужином, когда в конференц-зале раздались гудки мобильных телефонов. К тому времени, когда Блейки был готов к выступлению, более половины его аудитории поспешили покинуть зал. Агенты, детективы, прокуроры, федеральные и местные чиновники получили одну и ту же шокирующую новость: На Пола Кастеллано совершено покушение. «Я в одно мгновение потерял половину своей аудитории, — сказал Блейки. — Те, кто остался, шутили, что я приехал в Нью-Йорк, чтобы организовать убийство».
В ту первую ночь расследования убийства знающие мафию прокуроры и следователи, такие как Брюс Моу, которые были в курсе внутренних неурядиц в семье Гамбино, ухватились за одну главную теорию: Джон Готти был наиболее вероятным мафиози, получившим прибыль от убийства Пола Кастеллано и его преданного приспешника Томми Билотти.
До этого Джон Готти был малоизвестным мафиози. Внезапно он оказался на видном месте в первых сообщениях о двойном убийстве, опубликованных в крупнейших городских газетах — «Нью-Йорк Таймс», «Дейли Ньюс» и «Пост». В одночасье прокуроры, агенты и детективы вывели капо из Говард-Бич в центр национального внимания из-за спекуляций на тему того, кто стоит за убийствами. Убийство видного крестного отца в центре Манхэттена стало самым сенсационным гангстерским убийством со времен казни Альберта Анастазиа в парикмахерской двадцатью восемью годами ранее. На момент убийства Анастазиа он был боссом семьи Коза Ностра, позже переименованной в Карло Гамбино, чье предательство и привело к убийству. Убийство Анастазиа произошло в 1957 году, когда подросток по имени Джон Готти начинал свое ученичество в Коза Ностра в захолустном Бруклине.
Теории федеральных и местных властей о причастности Готти к убийству Кастеллано не были приняты судом. В течение полувека омерта препятствовала раскрытию убийств, совершенных мафией, путем проведения судебных процессов и вынесения обвинительных приговоров. В отдельных случаях решения удавалось найти благодаря канарейке, такой как Эйб Релес, который помог осудить Луиса Лепке Бухальтера и других наемников Murder Incorporated. Без певчей птицы большинство дел мафии заходили в тупик. Отряду Гамбино Моу потребовалось шесть лет, чтобы найти участника, который смог бы разгадать загадочные детали рокового обеденного свидания Большого Пола Кастеллано.
Сценарий убийства Пола Кастеллано был задуман после того, как Нил Деллакроче смертельно заболел в середине 1985 года. Главным организатором был Джон Готти. Готти знал, что Кастеллано либо понизит его в должности, либо убьет, как только Деллакроче, его защитника, не станет. Задумать убийство крестного отца Козы Ностра без тайного одобрения большинства членов Комиссии было невероятно смелым поступком. Он нарушал Первую заповедь и Золотое правило мафии («Не убивай босса без причины и без согласия членов Комиссии»), провозглашенное Лаки Лучано при создании пяти семей.
До 1985 года успех Готти зиждился на грубой силе и его репутации хранителя закаленной банды, состоящей из неумных угонщиков, ростовщиков, азартных игроков и роботов-киллеров. Организуя восстание, он проявил непредвиденные таланты стратега и дипломата мафии.
С самого начала три брата Готти, особенно Джин, с которым он был наиболее тесно связан, были отстранены от участия в заговоре. Мафиози не рекомендуют братьям участвовать в одном и том же опасном деле, чтобы хотя бы один из них выжил и позаботился о своих родственниках в случае беды.
Первым шагом Готти в заговоре стала отправка Анджело Руджеро в качестве посланника, чтобы прозондировать вероятных перебежчиков из крыла семьи Кастеллано. Толстяк Анже проверил ситуацию в откровенном разговоре с Сальваторе Сэмми Быком Гравано, амбициозным мафиози из поколения Готти и Руджеро. Готти правильно понял, что Гравано, опытный убийца и большой добытчик, разочаровался в Кастеллано. Хотя Гравано был всего лишь солдатом в бруклинской команде, он ускорил схему Готти благодаря своему партнерству с Фрэнки ДеЧикко, популярным капо, предположительно находившимся в углу Кастеллано. Гравано можно было использовать, чтобы подойти к ДеЧикко, который мог быть сговорчивым, поскольку был дружен с Деллакроче и являлся поклонником жесткого, старого стиля мафии Нила.
Запутанная стратегия сработала. Оказалось, что ДеЧикко и Гравано молча возмущались тем, что Кастеллано требует от рэкетиров все больших и больших отчислений за счет себя и рядовых бойцов. Обоих мужчин возмущало партнерство Кастеллано с семьей Дженовезе по вымогательству в строительной отрасли, которое обогащало его лично и лишало других членов Гамбино незаконной прибыли. Была и еще одна претензия. Оба гангстера считали, что Большой Пол предал и обесчестил свою собственную боргату, разрешив боргате Дженовезе избить капо Гамбино в Коннектикуте из-за денежного спора. «Он продал семью», — признался Гравано ДеЧикко.
ДеЧикко и Гравано беспокоились, что тактика Большого Пола безвозвратно разделяет и разрушает семью. Сэмми использовал анекдот, чтобы проиллюстрировать безудержную враждебность Кастеллано к Нилу Деллакроче, его надежному подчиненному. В предыдущем, 1984 году, Гравано доставил Кастеллано в его особняк обязательный рождественский конверт, наполненный наличными. Он упомянул, что направляется в клуб Ravenite в Маленькой Италии, чтобы засвидетельствовать свое почтение Деллакроче. «Он посмотрел на меня так, будто у меня пять голов. Зачем ты туда идешь? Ты на моей стороне, — упрекнул его Кастеллано. — На чьей стороне?» ответил Гравано. — Я думал, мы все одна семья. Нил — наш младший босс».
У ДеЧикко была личная неприязнь, вызванная слухами. Он понял, что Кастеллано решил, если его посадят в тюрьму, назначить Томми Билотти исполняющим обязанности уличного босса. Это решение возмутило ДеЧикко, который считал, что он более достоин высшего места в семье, чем пёс Кастеллано — Билотти.
Интуиция Готти оказалась верна и в отношении двух других злопыхателей, долгое время находившихся в углу Кастеллано. Он убедил Роберта «ДиБи» ДиБернардо и Джозефа «Пайни» Армоне тайно перебежать на другую сторону. Армоне, старейшина семьи и капо в возрасте около шестидесяти лет, был ключевым игроком для Готти. Как только Кастеллано уберут, связи Армоне со старожилами в банде Кастеллано могли предотвратить гражданскую войну, а его поддержка придала бы авторитет заговорщикам «Молодого турка», которым было уже за сорок. Ревность была главной причиной, по которой спокойный Армоне приветствовал восстание Готти. После многих лет подавляемой зависти к богатству и положению Кастеллано Армоне увидел в нем последний шанс продвинуться в иерархии мафии. Прозвище «Сосенка» прилипло к нему с юных лет, когда он специализировался на краже и продаже рождественских елок.
