Всё снова сорвалось...

Появление Лены лишило меня половины Силы и подделать ауру сестры не удалось несмотря на то, что Повелитель пришёл на помощь, поймав душу Солы и заперев в моей тени.

Вольгард всё равно почувствовал подвох, а после и вовсе случилось непредвиденное...

Созвездие Паука, малышка фэйри, пришедшая в этот мир, чтобы свергнуть Повелителя... Лена, умудрившаяся сходу совершить благое дело, отобрав у меня ещё часть Силы, и моя идиотка сестра, решившая разорвать мою связь с источником магии ценой собственной жизни и Силы.

Она готова была навеки умереть, лишившись возможности возродиться в другом теле, лишь бы остановить меня, не позволив подобраться к печатям Вольгарда.

– Ненормальная! – просипела, почувствовав вспышку очередного проклятия. К счастью, весьма слабого. Сола сражалась из последних сил.

Подойдя к зеркалу, пристально осмотрела себя. Ритуал помог восстановить тело и вернул мне молодость, но если сестрица продолжит в том же духе, придётся убить ещё одного Охотника.

Человеческие жертвы, увы, больше не помогали. Сола умудрилась нагадить и здесь, лишив меня возможности питаться болью и агонией живых существ. К счастью, убийства по-прежнему помогали «ломать» светлого близнеца. Только...

– Какого дьярхана?! – охнула, увидев собственные глаза. Пронзительно-зелёные и сверкающие словно чистейшие изумруды. Пока я пыталась восстановить тело, Лена успела вновь перехватить контроль над магией.

На следующий день (Альена)

Порывистый ветер скользнул по коже, забираясь под плащ и заставляя невольно поёжиться от утренней сырости и прохлады. Из-за ночного налёта тварей переместиться к храму порталом не получилось. Решили добираться на лошадях вместе с отрядом патрульных, поэтому выехать пришлось задолго то того, как знойное южное солнышко выкатилось на небосклон, согревая Ярванну своими жаркими лучами и прогоняя с улиц промозглый туман.

Закутавшись плотнее в тёплую ткань, перевела взгляд на искрящееся облака. Они казались сотканными из сотни хрустальных осколков, в лабиринте которых заблудились огненные всполохи и ручьи из разноцветной акварели.

Сочные, невозможно-яркие цвета переплетались в тягучем вальсе с нежными пастельными оттенками и первыми солнечными бликами. А посреди огромных расколов, расползающихся по небу будто ледовая сеть на замёрзшем пруду, до сих пор горели далёкие звёзды...

– Я живу здесь уже пять лет, но всё равно не могу привыкнуть к Ярванскому небу, – хриплый голос Вольгарда заставил вздрогнуть. Отвлёкшись на волшебные пейзажи, я совершенно забыла о нём и других сопровождающих, – каждый раз смотрю на него как впервые, – продолжил владыка.

Мы ехали чуть поодаль от остальных и могли говорить свободно, не боясь быть услышанными.

– Даже не представляла, что такое возможно, – покачала головой, – невероятно... эти расколы...

– Порталы в другие миры, – пояснил Вольгард, – часть из них давно заблокирована, но некоторые до сих пор функционируют.

– А я…

– Пришла в Сольвингард через одну из таких трещин, – кивнул дракон, – если подобраться поближе можно увидеть внутри расколов не только россыпь вечных порталов, но отражения чужих миров.

Мечтательно вздохнув, вновь перевела взгляд на небо. Вольгарду и его людям по-доброму завидовала, они столько всего повидали! Мне бы тоже хотелось посмотреть хоть на парочку, или… подсмотреть, подобравшись поближе к расколотым облакам и заглянуть в одну из зачарованных трещин. Жаль, я не умела летать…

Впрочем, крылья у меня были, но едва собралась спросить о них, дыхание перехватило от дурных предчувствий. После пережитого казалось, что даже обычные слова могли накликать беду и Охотников.

Ночь далась нелегко, твари до полуночи рыскали по городу, то и дело задевая наши щиты своими щупальцами. Малышка фэйри чувствовала их несмотря на защиту, и постоянно срывалась в плач. Мне пришлось петь для неё пока чудовища не выдохлись, и сейчас безумно переживала, не зайдут ли они на второй круг пока нас не будет? Но Гаррет обещал подстраховать, к тому же в особняк прибыл Фрер.

Супруг Иоланты оказался таким же попаданцем, как и я. Много лет назад он переродился в чужом теле благодаря Хозяину океана. За долгие столетия жизни в Сольвингарде феникс в совершенстве освоил боевую магию, прекрасно сражался на мечах, поэтому Вольгард смело оставил фэйри на него и пятерых дзинко.

Обо мне Фреру и Иоланте дракон пока ничего не рассказал, но одолжил у них специальные капли, способные придать радужке любой оттенок.

Оказывается, цвет глаз мог меняться не только у Великих душ, но и у вольных духов, а Фрера занесло в Сольвингард как раз во время обострения охоты на попаданцев. Поэтому он до сих пор скрывал своё иномирное происхождение, и родная серебристо-серая радужка была единственным, что могло сходу выдать его.

Феникс спокойно поделился каплями, даже не спросив для кого они. Как раз вовремя – утром обнаружила, что после ночного концерта мои глаза снова стали пронзительно-зелёными и сверкали даже ярче, чем до этого.

Не знаю, что именно сработало – моё согласие восстановить храм, искреннее желание помочь фэйри или сеанс «оперного» исцеления, во время которого я не только восполнила магические резервы Иоланты с Лайаной, но и подлечила Вольгарда…

Возможно, эффект дало всё и сразу, но останавливаться на достигнутом не собиралась. Крыльями чувствовала ярость настоящей Скарлет, и после вылазки в храм готова была хоть до следующего рассвета бегать за горожанами, «причиняя» добро и исцеляя нуждающихся.

Хрустальную энергию пока не использовала, ограничившись стихийной. Благодаря плетению Гаррета я легко трансформировала один вид магии в другой, черпая Силу из крыльев, без риска выдать себя. Это несказанно радовало, мне нравилось помогать фейри и это не осталось незамеченным.

Когда дракон провожал меня в комнату, заметила в его взгляде явное потепление, и хоть до любви нам было как пешком до расколотого неба, радовалась и этому. В конце концов, надо же с чего-то начинать?

– Вольгард, – тихонько позвала, – а ты помнишь, через какой портал пришли вы?

Дракон кивком указал на самую большую трещину, расположившуюся вдали от остальных и совершенно непохожую на сеть Ярванских расколов.

– Это Драконий путь, он давно зарубцевался и вернуться этой тропой в мой родной мир уже невозможно.

Слова Вольгарда совершенно не вязались с россказнями Сойран. Паучиха постоянно талдычила, что контракт дракона подходит к концу и он собирается покинуть Сольвингард вместе с остальными наёмниками.

– Но… другие варианты есть? – уточнила.

– Дорога мёртвых, Тропы Паутины и Лабиринт Изнанки, – скривился дракон, – все они безумно опасны. Совет перестраховался, наглухо запечатав единственный удобный для нас вариант портала, только не учёл, что если мы действительно решим уходить, то пробьёмся даже сквозь орду чудовищ. Нам не впервой покидать мир с боем.

Вот оно как… Гаррет упоминал, что старейшины нарушили данное дракону слово, изменив условия контракта по своему усмотрению. И, похоже, закрытие обратного портала было лишь вершиной айсберга.

– Совет призвал нас, когда ситуация с тварями стала уже критической, а лазутчики Повелителя просочились даже в императорский дворец, – голос дракона прозвучал глухо и отстранённо, сейчас он был не со мной и не здесь, с головой погрузившись в омут воспоминаний, – в итоге Ангаарх узнал о готовящемся портале ещё до того, как он открылся и бросил в бой сильнейших из своих монстров. Они атаковали Орден света и призывающие нас маги чудом успели закончить основную часть плетения и выставили портальные координаты, а дальше нам пришлось самостоятельно пробивать себе путь сквозь полотно межмирья.

Представив эту картину, невольно поёжилась. Теперь понятно, почему очертания Драконового пути выглядят рваными и неровными, в отличие от ювелирных расколов Ярванского неба, напоминающих скорее фантастические узоры, чем настоящие трещины.