Какое отношение он имел к истинной паре Вольгарда и почему впал в бешенство из-за самозванки? По словам Сойран он обещал прикрыть меня перед Тайрой, и если это так, почему сейчас не отвечает на зов?

– Он и на твой не ответит! – вспылила паучиха. Она по-прежнему слышала каждую мою мысль и сейчас это сыграло против неё.

– То есть, ты знаешь ПОЧЕМУ он в бешенстве? – сощурилась, уперев руки в бока. – Полагаю, даже имеешь к этому непосредственное отношение?

Последнее было случайной догадкой, но дух отшатнулся как от удара. Я попала в цель!

– Он не убьёт тебя, это не в его правилах, – затараторил дух, – но хочет меня проучить, вот и пугает, только...

Так, всё! С меня хватит!

– Как связаться с Хозяином?

– Повторяю, он тебе не ответит...

– Я обречённая душа? – просипела, зло покосившись на растерянную Сойран. – Обречённая! Для перемещения в этот мир ты меня утопила? Утопила!

– Но...

– По вашим законам я имею полное право требовать встречи с Хозяином океана! – сбросив плед, несколько раз взмахнула руками, пытаясь раздышаться.

Невнятный бубнёж духа уже не слушала, как и оправдания. Плевать, что она замышляла изначально. Затея с треском провалилась, и у меня оставались считаные минуты, чтобы испробовать другие варианты.

Умирать дважды за вечер я не собиралась. Это слишком, даже с моей удачей!

«Ужасной мести жаждет моё сердце!

Я беспощадна!

Я беспощадна… Жажду мести я!..»

Ария царицы ночи набатом гремела в ушах, подталкивая то ли к краю пропасти, то ли к спасению. Я понятия не имела, во что выльется эта затея, но противиться внезапному порыву не получалось, да и не хотелось. Фантомная музыка оглушала, укачивая на своих волнах. Как же давно я не пела...

Стоило закрыть глаза, и утопающая в ледяной воде кровать превратилась в сцену, а грубые каменные стены сменил зачарованный лес декораций. «Волшебная флейта» была моей страстью, а ария царицы – самой значимой и любимой ролью. Невероятно сложная и в тоже время чарующая, она удивительно тонко описывала моё нынешнее положение и состояние.

Злодейка... чудовище... обречённая...

Первые аккорды прозвучали будто наяву, сметая холод и страх своими грозовыми переливами. И в груди словно взорвался фейерверк. Я пела, пела и пела... растворяясь в звонких колоратурах, вкладывая в арию всю душу и боль. Поднималась до небес на верхних нотах и падала в пропасть, ненадолго уступая фантомной музыке. Казалось, даже волны отвечают мне, а гроза за окном вторит пению фаготов, гобоев и валторн.

Стихия и музыка сплелись воедино, разрушая сковывающие меня цепи и пробуждая внутри нечто древнее, могущественное. Пугающее до дрожи, и в то же время родное...

– Стой! Останови..., – отчаянный вопль Сойран захлестнуло ледяной волной, а многочисленные женские голоса за окном продолжили петь, едва я отвлеклась на духа.

Их хор звучал обманчиво мягко и нежно, но сквозящая в нём боль ни на миг не позволяла усомниться, кто именно пришёл на мой зов.

Сирены...

– Пой, ведьма, пой, – услышала бархатный мужской голос. Казалось, в нём переплелись шёпот прибоя и шелест осенней листвы. – Пой для меня, и я отвечу на твои вопросы, – вкрадчиво добавил незнакомец.

Не успела я моргнуть, как убогую, затопленную камеру сменил роскошный кабинет, а позади раздался разъярённый вопль Сойран. Паучиха осталась в темнице...

– Я не веду дела с такими, как она, – услышав тихий смех, я вздрогнула и резко обернулась, наткнувшись взглядом на потрясающе красивого мужчину.

Он сидел в кресле у камина, лениво поигрывая бокалом. Отблески пламени шёлком скользили по породистому лицу, оттеняя пронзительные черты незнакомца и подчёркивая неестественно яркий цвет его глаз. Они были похожи на расплавленный янтарь, пронизанный золотыми всполохами и зноем южного солнца.

– Вы...

– Тот, кого ты так настойчиво звала, – мужчина щелчком пальцев высушил моё платье и указал на второе кресло. Камин тут же полыхнул ярче, маня своим теплом, а на столик приземлился второй бокал, – Хозяин океана, или местная Смерть, если говорить на твоём языке. Но можешь называть меня просто Гаррет.

Мамочки...

– Ты хотела узнать правду о Шёлковой лгунье? – в янтарных глазах плеснулись шальные огни. – Я могу её открыть, но... готова ли ты это услышать? И чем собираешься платить за информацию?

***

Дорогие читатели, как думаете, появится ли Вольгард и чем обернётся для Лены встреча с Гарретом? Станет ли он для нашей героини союзником и что потребует за свою помощь?)

PS: и предлагаю полюбоваться на его визуал) Вот такая в Сольвингарде Смерть на полставки (он же Гаррет и Хозяин океана)).

Последняя фраза резанула слух, напомнив о Сойран. Я понимала, что паучиха завралась и хотела узнать правду, но боялась ненароком ввязаться в очередную кабалу.

– Вы сказали, что цена ответов – моё пение, – напомнила Гаррету его же слова.

Обещать что-то сверху пока не спешила, в родном мире мой талант стоил дорого, а в этом к нему ещё и магия прилагалась. Возможно, смогу поторговаться.

– А ты внимательная, – по губам мужчины скользнула довольная улыбка, – и смелая, – добавил, указывая на второе кресло, – присаживайся. У нас не так много времени.

– Вы... собираетесь вернуть меня обратно? – поёжилась, вспомнив залитую ледяной водой камеру.

– Ты её и не покидала, – ошарашил Гаррет, – я призвал только душу, а за телом следит Сойран.

– Не слишком обнадёживает, – решив погреться хотя бы во сне, уселась в кресло и потянулась ладонями к огню. Ощущения оказались невероятно реальными! Кончики пальцев покалывало от приятного тепла, а мерный треск углей расслаблял и убаюкивал как колыбельная.

– Ты путаешь сон с ментальным путешествием, – усмехнулся Хозяин, заметив мой растерянный взгляд, – второе полностью реально. Всё, что с тобой случится в моей обители, отразится и на физическом теле.

– А если моё тело утонет? – нервно куснула губу. Когда я начинала петь, воды в камере было по колено.

– Говорю же, за телом следит Сойран, – спокойно ответил Гаррет. В отличие от паучихи, его не злили вопросы, даже глупые, – она слишком дорого заплатила за твой призыв и не допустит второй смерти, – продолжил, наполняя мой бокал, – угощайся. Это не вино, а эликсир фениксов, он поможет восстановить силы и не заболеть после... купания.

Переходить к причине потопа он не спешил, а я не знала с чего начать и сколько вопросов могу задать.

– Благодарю, – взяв бокал, задумчиво покрутила его в руках. Отчего-то вспомнилась легенда об Аиде и Персефоне. Богиня плодородия вынуждена была остаться в подземном мире, съев всего одно зёрнышко граната...

– Не в моих правилах удерживать женщин силой. Тем более с помощью еды, – смех Гаррета напомнил о проклятой телепатии. Похоже, не только Сойран могла читать мои мысли, – хотя в другой раз я бы послушал пару легенд из вашего мира.

– В другой раз? – уточнила, сделав небольшой глоток эликсира. По цвету я бы никогда не отличила его от вина, но внешность оказалась обманчивой. Напиток пах розами и лавандой, оставляя на языке мягкое, сладковато-терпкое послевкусие с нотками мёда и специй. А ещё великолепно согревал и бодрил, туман в голове моментально рассеялся.

– Это не последняя наша встреча, – ответил Гаррет, – за каждый вопрос будешь должна мне песню.

На первый взгляд, условия были шикарными. Ради правды я готова была петь до хрипоты, но не могла отделаться от мысли, что всё не так просто. Поэтому решила не сорить вопросами, выяснив только главное.

– Вы сказали, что не ведёте дела с такими как Сойран и назвали её шёлковой лгуньей, – перешла к делу, – получается, она врала мне? Все её слова о Великих душах, долге перед миром, истинной паре...

– Тш-ш-ш..., – Гаррет тихонько рассмеялся, приложив палец к губам, – не все нюансы в одном вопросе, пожалуйста.