– Может, для начала расскажешь об этих стражах? – я неловко переступила с ноги на ногу. Заходить в портал не хотелось, несмотря на полное доверие Гаррету.

– До стражей ещё нужно добраться, – подмигнул мне феникс, – расскажу обо всём по дороге.

– Ладно… – вздохнула.

Наспех отряхнула песок с ног и обулась. Одно дело ходить босиком по пляжу, другое – лезть в пещеру.

– Может сразу позвать Вольгарда? – добавила, вновь засомневавшись. – Или Тайру? Или алмиктов и…

– Альена, – Гаррет шагнул ко мне, подхватывая под руку и увлекая к порталу. – Стражи не станут разговаривать ни с кем, кроме хозяйки Янтарной Розы или прямого наследника герцога Янгроу, а ты…

– Стоп! – в мыслях прогремели слова Вольгарда о жутких монстрах, которые из покон веков защищали золотые шахты и подчинялись только магам семьи Янгроу, и я шустро отскочила назад. – Только не говори, что эти стражи…

– Да, они же охраняют рудники и уничтожают тех, кто смеет посягать на дар Хозяйки гор, – кивнул феникс, – только вовсе это не монстры, а одни из первых созданий Творца и прародители всех драконов.

Страх сменился любопытством и, подумав немного, всё-таки шагнула к порталу.

– А ты не оставишь меня одну на время переговоров? – робко уточнила.

– Альена, – в голосе Гаррета проскользнула лёгкая укоризна, – неужели я похож негодяя, способного закинуть женщину в незнакомую пещеру и удрать?

– Нет, конечно! – смутилась. – Речь о твоей магии. Ты говорил, что она смертельно опасна для живых существ и тебе можно приближаться к ним только в Янтарные ночи.

– А… ты об этом, – оттаял феникс. – Дракониды – исключение из правил, их шкура защищает от любой магии, включая божественную и истинную Силу Хаоса.

О, как!

– Тогда пойдём! – оживилась. – Кстати, а почему они раньше не показывались? И не помогали бороться с тварями?

– По дороге расскажу, – фыркнул Гаррет, увлекая за собой в портал.

На миг окружающий мир затянуло тенями, а пронзительный аромат соли и трав сменился затхлостью и сыростью старой пещеры. В носу моментально зачесалось и я с трудом сдержала чих. А когда осмотрелась, паника сменилась неподдельным восхищением.

Странные прожилки в скале оказались россыпью кристаллов! Они искрились алым и синим, а вблизи ещё больше напоминали сосуды, пронизывающие древние камни и наполняющие их магией. Удивительное зрелище…

– Это цветы Бездны, – пояснил Гаррет, – в них заключена ослабленная магия Теней, она защищает лабиринт драконидов от тварей Пустоши, но одолжить парочку кристаллов не получится, – тут же добавил феникс, заметив лихорадочный блеск в моих глазах.

– Почему? – воскликнула, не сумев скрыть разочарования.

– Они тесно связаны с Бездной, и едва вытащим их из скалы, они тут же развеются прахом, – пояснил Гаррет, – и размещать здесь Первых тоже нельзя. Лабиринт вплотную прилегает к Обители Смерти.

– Можешь не продолжать, – вздохнула, залюбовавшись чарующими бликами и игрой света, блуждающего между гранями кристаллов.

– Что же касается твоего вопроса о помощи в сражениях, дракониды воевали с Ангаархом с первого дня его появления в Сольвингарде, – ошарашил меня Гаррет, – только эти бои шли под землёй, практически во всех уголках империи.

– Даже так… – растерянно прошептала.

– Именно они, земляные наги и гномы помешали тварям подточить Завесу снизу и заполонить подземелья, – продолжил феникс, – а на поверхность дракониды не выходили по двум причинам: они тяжело переносят солнечный свет и их внешний вид… весьма специфичен и может напугать местных не меньше чудовищ Пустоши.

Этого следовало ожидать. Если стражи давно обитают под землёй, то наверняка адаптировались к таким условиям и не удивительно, что на свету чувствуют себя сродни земным кротам. Что же касается облика, воображение рисовало нечто драконоподобное, с плотной шипастой шкурой и мощными клыками.

Возможно, у них нет ног, и они передвигаются как змеи или наги? Впрочем, не исключала и того, что дракониды могут оказаться похожими на двуногих ящеров, но гораздо выше человеческих магов. Высота пещер позволяла разгуляться, а Вольгард и его наёмники обладали внушительным ростом и развитой мускулатурой. Если стражей считают прародителями всех драконов…

– Верно мыслишь, – улыбнулся Гаррет, уводя меня к выходу из пещеры. – Из тебя мог бы получиться отменный дознаватель, Альена!

– Полагаешь, стоит попробовать? – поддержала шутку.

– Обязательно! Настоящая Верховная должна быть не только жрицей, но ещё и казначеем, боевым магом и инквизитором-дознавателем, – феникс неожиданно посерьёзнел, – в противном случае, тебе не удержать власть и не защитить тех, кто поверил и пошёл за тобой.

Угу… только в моём случае придется ещё подрабатывать дипломатом, золотоискателем, охотником за чудовищами, проводником заблудших душ…

– Лишних навыков не бывает, – заверил Гаррет, услышав мои мысли, – но давай вернёмся к драконидам. Ты не ошиблась, они действительно отличаются огромным ростом, силой и больше похожи на ящеров, чем на людей. Их шкура амагична, она надёжно защищает от любых проклятий и боевых плетений, а ещё очень плотная. Пробить её невероятно сложно даже зачарованным оружием.

– Но слабые места у них тоже есть, верно? – уточнила, попутно осматривая новую пещеру.

Она оказалась больше предыдущей и её стены украшали не только цветы Бездны, но и высеченные на камне письмена. Я чувствовала исходящую от них магию. Возможно, это защитные и сигнальные руны.

К счастью, они пропускали нас без проблем. Только вспыхивали, когда мы с Гарретом проходили рядом.

– Непобедимых не бывает, – кивнул феникс, – все уязвимы, даже Творец или такие древние сущности как Амадис.

О слабостях отца Гаррета спрашивать побоялась. Вряд ли человеческий разум способен осознать подобный размах и проблемы того, кто старше самого времени.

– У драконидов очень чувствительные глаза. Причём, они прекрасно переносят яркие магические вспышки, но практически слепнут, оказавшись на поверхности, – продолжил фениск.

– Ещё бы! – воскликнула. – Они же тысячелетиями жили под землёй…

– Дело не в этом, – покачал головой Гаррет, – Творец создал их намного раньше Сольвингарда и остальных Жемчужин, когда только экспериментировал с мирами. Для защиты своих творений от первых чудовищ Паутины ему требовались воины, а не хрупкие и прекрасные существа.

– Это объясняет их силу, но не боязнь света, – нахмурилась. – Почему тогда их потомки - драконы спокойно переносят его?

– Когда появились первые дракониды, солнца ещё не существовало, – пояснил феникс, – а вереница зарождающихся миров напоминала россыпь неогранённых камней на бархате бесконечной Тьмы. Зато монстров в Паутине было в разы больше, чем сейчас. Некоторые из них по силе превосходили самого Ангаарха.

От слов Гаррета невольно поёжилась. Мне казалось, хуже повелителя Пустоши никого не может быть…

– Ангаарх - самый коварный и жестокий, – продолжил феникс, – но раньше, на рассвете миров в Паутине обитали твари пострашнее. Они были безумные и одержимые голодом. Не умели плести интриг и нападали на всё, что видели, включая собственных собратьев, поэтому перебить их оказалось проще.

– Да уж… не хотела бы я жить в то время, – прошептала, – даже представлять не хочу, как они выглядели!

– И не стоит, – легко согласился Гаррет, – зрелище и впрямь жуткое. Но первородных пожирателей давно истребили, а дракониды, созданные для борьбы с ними, обрели свой дом в первой из Жемчужин. Позже они вновь откликнулись на зов Творца, чтобы последовать за ним в другие миры и встать на их страже, но не везде им были рады.

– Почему? – опешила.

– Драконидов создавали для сражений, они родились в самое кровавое и жестокое время в истории всех миров, и их внешность несёт на себе печать вечного боя, – пояснил феникс, – а новые создания Творца отличались хрупкой красотой и эфемерностью. В них он вложил свою боль и усталость от бесконечных войн, а ещё мечты о прекрасном и совершенном. Но красота часто идёт под руку с высокомерием и тщеславием.