— Бесполезно, там не спрячешься!

Остальные посланники остались беспомощно стоять рядом, добавляя происходящему ещё больше нелепости.

Шэнь Вэй и Чжао Юньлань к тому времени успели неплохо оторваться от преследующей их тени. Однако Шэнь Вэй вдруг резко сдвинулся с места и с силой толкнул Юньланя вперёд: тот сразу понял, что к чему, и сам оттолкнулся от земли, чтобы аккуратно приземлиться на ноги в нескольких метрах от Шэнь Вэя.

Который уже взмыл в воздух, сложив вместе руки: с такого расстояния Юньланю не было слышно, что за заклинание он читал, но зато тот прекрасно видел, как медленно приближается к Шэнь Вэю чёрная тень.

Когда она прикоснулась к уголку его плаща, из ладоней Шэнь Вэя вырвалась вспышка пронзительного белого света.

Время было выбрано идеально.

Чёрная тень в одно мгновение съежилась вдвое и задрожала: свет постепенно поглощал её целиком.

Все присутствующие невольно задержали дыхание.

Несколько минут спустя от жуткой чёрной тени практически ничего не осталось: разгорающийся ярче и ярче свет безжалостно её пожирал. Лицо Шэнь Вэя и его шею заливал холодный пот. Судья неловко уселся прямо на земле, а Чжао Юньлань тихо выдохнул и расслабил сжатые в кулаки пальцы: на ладонях остались лунки от ногтей.

Танцующий на руках Шэнь Вэя свет начал мерцать, ослабевая: битва подходила к концу.

И вдруг в один миг всё переменилось.

Знакомая фигура, взрезав воздух, возникла за спиной у Шэнь Вэя.

Призрачная Маска очень долго дожидался нужного момента.

С холодной усмешкой он вонзил метровой длины ледяной шип прямо в сердце Шэнь Вэя.

Примечание к части [1] Часть надписи сгорела, оставив от изначального «Хранитель» (镇魂) только несколько иероглифов (真鬼).

Глава 99.

Прежде, чем судья и его слуги успели осознать, что произошло, к Призрачной Маске уже ядовитой змеёй метнулся кнут Хранителя и безжалостной удавкой сдавил ему шею.

Щелчок этого кнута поднял жгучий яростный ветер, надававший зевакам крепких пощёчин, и собравшиеся призрачные посланники поспешили с позором удрать.

Всколыхнувшая в сердце судьи горечь едва не заставила его выпалить что-то вслух: становилось всё труднее и труднее игнорировать волнения, поднятые Великой Печатью, но лица, облечённые властью, как один отвернулись от этого мира.

Те, кто взобрался достаточно высоко, чтобы знать секрет Великой Печати, являлись либо древними монстрами во главе кланов, либо такими же древними заклинателями, что путём многочисленных испытаний давно обрели бессмертие.

Пять тысяч лет назад, когда Великая Печать пошатнулась впервые, все силы преисподней собрались в одном месте, чтобы обсудить эту проблему. В те времена сотни голосов откликнулись на зов о помощи, и множество бессмертных дружно и по собственной воле говорили о справедливости и принимали справедливые решения. Каждый из них готов был послужить хорошему предводителю и не побоялся бы умереть за благое дело и десять тысяч раз.

Однако с тех пор, как произошла битва на вершине горы Куньлунь, все они дружно куда-то запропастились.

Все они, как хорошие заклинатели, прекрасно понимали, что в будущем их не ждёт ничего хорошего. И все они прошли мучительно долгий путь, полный неизмеримых трудностей и невообразимого одиночества. Заклинатель должен отличаться природным умом и другими прекрасными качествами, помогающими на этом пути, и ему запрещено проявлять нетерпение, стремление к мелким победам или желание сдаться на полпути. На такое способен один из миллиона. К тому же, несмотря на все эти сложности, на врождённую смелость и решимость, без капли удачи многих из них в конце пути все равно ждёт беда. Так кто же осмелится хвастаться своим выстраданным могуществом, пройдя этот чудовищный путь?

Обратившись к собственной совести, судья молчаливо заключил, что не будь Великая Печать повреждена, и не угрожай это преисподней напрямую, он сам бы с удовольствием остался в стороне. Десять королей преисподней в своё время провернули немало трюков, пытаясь отвлечь Палача Душ от того, что творилось у них при дворе, но даже они, оказавшись на его месте, не рискнули бы выступить сейчас против могущественного Короля Призраков.

Тем более, что этим Королём был сумрачный персонаж, как Призрачная Маска.

Сомневаясь в собственных мыслях, судья обернулся к Чжао Юньланю: только настоящие боги, рождённые до чудовищного потопа, обладали достаточными умениями и таким складом ума, что позволял им не бояться смерти.

Но даже будучи простым смертным, Юньлань всё равно вступил в схватку с Королём Призраков.

Судье стало не по себе. Такая отчаянная страсть была ему незнакома: для него она была подобна настойчивости мотылька, рвущегося к огню несмотря на предупреждения и препятствия. И меньше всего ему была понятна подобная мотивация.

Если забыть о Куньлуне, который исчез, войдя в цикл перерождений, этот человек был совершенно обычным болтливым смертным. Как посмел он отринуть глубинный ужас перед сверхъестественным? И неужели он, лишившись власти и силы древнего бога гор, рассчитывает сейчас только на свою собственную душу, прошедшую бесчисленное количество перерождений?

В последний момент Шэнь Вэй успел свести пальцы вместе, и белый свет на его ладонях растворился в воздухе, успев полностью поглотить застывшую нелепой кляксой тень. А сейчас тело Шэнь Вэя вдруг содрогнулось в конвульсии, а из раны на груди хлынула чёрная кровь и в мгновение ока опутала его целиком, словно паутина.

Призрачная Маска, сжимая наконечник шипа в одной руке, каким-то образом успел просунуть вторую между своим горлом и кольцами душащего его кнута. Зависнув в воздухе, он смерил взглядом стоящего на земле смертного: пламя в глазах этого человека горело ярче, чем огонь его души, породивший нечистые земли.

— Не будь декрет Хранителя повреждён, — прохрипел Призрачная Маска, не обращая внимания на попытки Юньланя задушить его живьём, — тогда это смешное оружие могло бы меня поцарапать. Какая жалость…