Та натянуто улыбнулась:

— Хранитель так милостив. Погодите минутку, и выпейте пока чаю.

Юньлань, Чжу Хун и Да Цин прошли вслед за ней в магазин. Девочка подала им чай, и Юньлань, взяв чашку в руки, принюхался. Сделал вид, что пробует, но на самом деле не выпил ни глотка. Живые не должны ничего есть или пить в преисподней. Это старое правило было известно абсолютно всем, кто обладал хоть крупицей здравого смысла.

Девочка достала огромную бухгалтерскую книгу и принялась страница за страницей её изучать. Спустя несколько долгих минут она сообщила:

— Нашла. Забыла спросить, как зовут вашу светлость?

— Чжао, — ответил тот и нахмурился, чувствуя неладное. — Чжао Юньлань.

— Верно. — Девочка уложила бухгалтерскую книгу перед ним.

Юньлань заглянул и увидел чёткую запись о покупке: «Чжао Юньлань, лорд Хранитель, 15 июля, год Водяной Лошади».

Примечание к части [1] Идиома: 思春 (sīchūn) lit. “думать о весне” - “тосковать о любви (или сексе)” - 思春

[2] То, что не касается лампы, относится к китайской мифологии: Найхэ-цяо (奈何桥), "Мост Беспомощности", мост, который каждая душа должна пересечь, чтобы уйти на перерождение. Для этого нужно выпить “Чай пяти вкусов Забвения”, приготовленный Мэн По, чтобы забыть текущую жизнь и приготовиться к перерождению.- https://en.wikipedia.org/wiki/Meng_Po - https://en.wikipedia.org/wiki/Diyu

[3] Идиома: 退避三舍 (tuìbìsānshè) - лит.“сбежать на три дня”, “сбежать при виде превосходящей силы”, “стратегически отступить”

Глава 84.

Застыв от удивления, Чжао Юньлань едва удержался от возгласа, что это попросту невозможно.

— Который это год в наших числах?

— Две тысячи второй, — мяукнул Да Цин, подсчитав на когтях. — Чем ты тогда занимался?

— Всякими мелочами в роли Хранителя, — припомнил Юньлань, — но это здорово мешало мне учиться. Я тогда едва не бросил универ, чтобы работать наёмным охотником на призраков, но отец не позволил. Кажется, в том году я и придумал спецотдел… А отец согласился и использовал свои связи, чтобы помочь мне всё устроить. — Юньлань нахмурился. — А был ли это мой отец? Или…

Да Цин недоумённо насупился, и Юньлань погладил его по голове:

— Потом расскажу. Когда вернёмся.

Обернувшись к девочке, Юньлань произнёс, вымеряя каждое слово:

— У меня к вам ещё один вопрос: каким образом вы подтверждаете личность покупателя? Каждый подписывается лично?

Девочка улыбнулась и слегка наклонила голову. Ребёнок с лицом жуткой старухи показался бы странным за пределами призрачного города, но здесь это вовсе не было чем-то необычным.

— Разумеется, у нас всё, как полагается. Имя и личность каждого покупателя совпадает с его записью в «Книге жизни и смерти». Вы сомневаетесь в моих словах, лорд Хранитель?

Юньлань покачал головой, забрал свою книгу и молча пошёл к выходу. И только у дверей вдруг замер и обернулся, нащупав ещё один вопрос.

— Как я выглядел, когда купил эту книгу одиннадцать лет назад? Вы помните?

Девочка приподняла алые уголки губ в улыбке.

— Вы действительно показались мне знакомым. Не будь тому неопровержимых доказательств, я бы вовсе не сказала, что вы постарели хотя бы на день.

Юньлань прочитал в её словах намёк на то, что одиннадцать лет назад он выглядел точно так же, как и сейчас.

Склонив голову, он почтительно произнёс, уже погрузившись в свои мысли:

— Благодарю вас.

А маленькая девочка вдруг позвала его из-за стойки:

— Простите мою прямолинейность, лорд Хранитель, — её голос вдруг похолодел и, словно изморозью, покрылся иголочками глубокой жалости, — но я должна вас предупредить: знаки предрекают вам смертельную опасность. В ближайшее время. Прошу, будьте крайне осторожны.

— Чего нужно опасаться? — торопливо уточнила Чжу Хун. — Какая опасность?

На лице Чжао Юньланя не дрогнул ни один мускул. Девочка смотрела на них чёрными неподвижными глазами, и её алые губы улыбались словно сами по себе. Чжу Хун собиралась было снова заговорить, но Юньлань коротко кивнул и за руку утащил её за собой.

— Но я…

— Она нам помогает только потому, что я послал её брату к новому году упаковку бекона. Как думаешь, чего стоит такой дар? — рявкнул Юньлань, выскочив во двор, обжёг Чжу Хун острым взглядом и понизил голос: — Даже если она захочет рассказать что-то ещё, я не буду слушать. В городе призраков не признают мораль и вежливость, и логика здесь тоже не в почёте. Нельзя ожидать, что мёртвые будут вести себя подобно живым: думаешь, почему они все заперты в преисподней? Запомни раз и навсегда: никогда не оставайся в долгу у мертвеца.

— Почему ты мне это говоришь? — тихо спросила Чжу Хун.

— Среди моих подчинённых женщин — меньшинство: можно сказать, что вы на грани вымирания. Парни не заслуживают даже лишнего взгляда — годятся только бегать по делам и расправляться с разнообразными монстрами. Зря я тебя в это втянул, — мягко улыбнулся Юньлань, — но я правда не ожидал, что однажды ты меня покинешь. Если бы я знал… Вот только не думай о себе лишнего. Даже если овладеешь магией столь же могущественной, как Нюйва, в моём отделе ничего не добьёшься. Так что возвращайся в свой клан и наводи там порядок среди старых сморщенных змей.

У Чжу Хун покраснели нос и глаза.

— Тихо, тихо, не потеряй талисман и слёзы прибереги до прощальной вечеринки. Здесь плакать точно не стоит, — предостерёг её Юньлань и вдруг плавным движением прошёл вперёд, задвигая Чжу Хун себе за спину.