— Блядь, вот ублюдок…

Шэнь Вэю было радостно слышать его привычную ругань, но Юньлань вдруг осёкся и хрипло выдохнул:

— Шэнь Вэй?

— В чём дело? — отозвался тот.

Чжао Юньлань, явно ещё до конца не проснувшись, сел на постели и спросил:

— Который час? Ты чего не спишь, и почему так темно?..

Примечание к части [1] Примечание автора (Priest): это цитата из исторической новеллы “Путешествие десяти континентов в глубинах моря”.

[2] Примечание автора (Priest): это цитата из древней коллекции философских трактатов “Писания мастеров Хуайнань-цзы”.

Глава 59.

Шэнь Вэй на мгновение застыл, глядя на Юньланя в ярком свете полудня, а затем медленно вытянул руку и помахал ей перед его глазами.

Чжао Юньлань слегка побледнел, и в его взгляде проскользнуло страдание, но руки Шэнь Вэя он словно в упор не видел. Не услышав ответа на свой вопрос, Юньлань нахмурился и инстинктивно повернул к нему голову.

— Шэнь Вэй? — Он вслепую протянул руку, и они с Шэнь Вэем встретились пальцами в воздухе, словно Юньлань ожидал от него этого жеста. — Скажи… Что-то не так с моими глазами?

Потеряв зрение, Юньлань выглядел каким-то ужасно растерянным и несчастным: его взгляд слепо блуждал по комнате, не в силах ни за что зацепиться. Шэнь Вэй сжал его пальцы в своих и усилием воли удержал голос ровным:

— Мы сейчас же поедем в больницу.

***

По дороге Чжао Юньлань был непривычно тихим и едва ли проронил пару слов. Неизвестно, что творилось у него в голове, но выбравшись из машины, Юньлань выглядел совершенно не в своей тарелке.

Для обычного человека потерять зрение — настоящая беда: Юньлань понятия не имел, куда идёт, и изо всех сил держался за Шэнь Вэя.

Только и мог, что послушно плестись туда, куда его вели.

У тех, кто плохо видит, обычно обостряются остальные чувства, но только после долгих лет привычки и тренировок. Потеряв зрение так резко, человек разом становится беспомощным, не в силах правильно распознать то, что слышит. К множеству звуков, наполняющих этот мир, нужно было ещё привыкнуть, а Чжао Юньлань к тому же нетвёрдо держался на ногах, и даже следовать за Шэнь Вэем было для него сейчас непростой задачей.

Может, ему действительно крепко досталось от Призрачной Маски, но Шэнь Вэю его лицо казалось слишком бледным. И слишком спокоен он был: не паниковал и не жаловался, только молча смотрел в пустоту, слегка сведя брови.

Это его выражение было Шэнь Вэю прекрасно знакомо. Вот только обычно оно живо сменялось другим, стоило Юньланю понять, что кто-то на него смотрит.

А теперь он не знал, смотрит на него кто-нибудь или нет.

Взгляд Шэнь Вэя обжигал, вынуждая людей расступаться перед ними, а его руки бережно поддерживали Юньланя, окружая его бесконечной нежностью.

Медсестра, уводя Юньланя, с трудом сдерживала дрожь: этот господин в очках отчего-то наводил её на мысли о мафии и таких же вежливых киношных бандитах, что без тени сомнения резали людей, как свиней, но при этом молились Будде и соблюдали вегетарианство.

Как и следовало ожидать, осмотр не выявил никаких медицинских проблем: глаза Чжао Юньланя были целы, и он ничем не болел, но при этом не мог видеть… Целый день прошёл в бесполезных тестах, а в итоге врачи только развели руками: единственной их рабочей версией стала «временная слепота, вызванная возможным психическим отклонением» и рекомендация посетить психиатра.

К тому времени на улице уже стемнело. И оказалось, что Чжао Юньлань успел в привычной ему манере адаптироваться к ситуации и с пугающей скоростью приспособился к своей новой жизни.

— Небо ведь уже тёмное? — спросил он Шэнь Вэя, схватив его за руку.

Обрадовавшись, что Юньлань становится снова похож на себя, Шэнь Вэй торопливо ответил, надеясь растормошить его сильнее:

— Откуда ты знаешь?

— Воздух посвежел, и значительно прибавилась влажность, а значит, солнце уже село или садится.

Шэнь Вэй открыл перед ним дверь машины и помог забраться внутрь, следя, чтобы Юньлань не ударился головой. Затем он нагнулся, застёгивая на нём ремень безопасности, а выпрямившись, увидел на лице Юньланя знакомую улыбку.

— В чём дело?

— Я представил, как буду ворчливым и старым, а ты всё равно будешь обо мне заботиться, вот как сейчас. А вдруг я перестану различать лица и случайно назову тебя папочкой?

Шэнь Вэй просто онемел. Здорово было видеть, как Юньлань улыбается, но его чувство юмора иногда было выше доступных Шэнь Вэю сил.

А Юньлань продолжал фантазировать и даже смеяться, любопытно ощупывая всё вокруг. Шэнь Вэй сел на место водителя и взял его за руку, и Юньлань вздрогнул от неожиданности:

— Только учти, если я вдруг назову тебя папочкой, ты не отвечай. Не хочу, чтобы ты мною воспользовался.

— Если бы только тобой можно было воспользоваться, — беспомощно вздохнул Шэнь Вэй.

— Что я слышу? — Чжао Юньлань изобразил изумление и стиснул в пальцах ворот своего плаща. — Что это ты задумал? Хочешь запереть меня дома и принудить к запретной любви?

Шэнь Вэй ошарашенно моргнул: он понимал, что Юньлань, как обычно, просто метёт языком, но эта картинка…

Юньлань усмехнулся и дразняще протянул:

— Не то чтобы я был против.

Шэнь Вэй предпочёл промолчать.