— В чём дело? — взволнованно спросил Шэнь Вэй.

— Я просто вспомнил, что вся моя жизнь повесы благодаря тебя пошла коту под хвост. Шэнь Вэй, дорогой мой, ты слишком хорош.

Его голос сочился сарказмом, и сложно было понять, кого именно он пытается зацепить, но Шэнь Вэй так или иначе предпочёл проигнорировать его слова и только улыбнулся: лицо его сияло добротой и целомудрием.

— Малыш, — взмолился Юньлань, кривясь, словно от зубной боли, — прошу тебя, перестань. И не смотри на меня так, я же знаю, какой ты на самом деле ужасный человек!

И Юньлань, держась за поясницу, словно старый дед, с грохотом захлопнул за собой дверь в ванную.

Его телефон зазвонил, когда Чжао Юньлань угрюмо поглощал завтрак, заедая своё уныние.

— Шеф Чжао? — Звонила Чжу Хун. — Да Цин сказал, что вы вернулись. Ты в порядке?

— Угу, — буркнул Юньлань, жуя хлебную палочку. — В чём дело?

— Нужно поговорить. Линь Цзин купил обратный билет на поезд и должен был вернуться в город Дракона прошлой ночью. Утром я позвонила ему, хотела убедиться, что он на месте, но Линь Цзин не взял трубку. Я подумала, что у него просто нет связи: поезд заехал в тоннель или ещё что, но… Он до сих пор не вернулся. И его телефон недоступен.

Чжао Юньлань перестал жевать.

— Он связывался с офисом?

— Нет.

— Вот как, — нахмурился Юньлань.

В уставе спецотдела существовало правило, что в любом деле и на любом его этапе следовало привлекать к расследованию не менее двух человек. Считая Да Цина.

А если кому-то приходилось действовать в одиночку — а такое случалось крайне редко — ответственный обязательно дважды в день связывался с офисом и докладывал о своём местонахождении, прогрессе и потенциальных опасностях.

Может, на Линь Цзина и нельзя было полагаться в мелочах, но к профессиональным обязательствам он относился всерьёз. И не стал бы без причины и по своей воле исчезать из поля зрения команды.

Чжао Юньлань сбросил звонок и набрал Линь Цзину. Номер оказался недоступен. Тогда Юньлань вытащил из кармана декрет Хранителя, макнул палочку для еды в молоко и написал на талисмане имя Линь Цзина.

Декрет Хранителя обратился своего рода компасом: повернулся налево, а затем над именем Линь Цзина появилась чёткая алая линия, взлетела в воздух, становясь всё темнее и темнее. К моменту, когда она дотянулась до обеденного стола, линия была уже почти серой.

А затем и вовсе оборвалась.

Глава 96.

Погружённый до того в свои бумаги Шэнь Вэй поднял голову и встретился с Чжао Юньланем взглядом. Склонившись, он бережно коснулся порванной нити, но она осыпалась пеплом прямо у него сквозь пальцы.

Убрав руку, Шэнь Вэй осторожно принюхался и сказал:

— Пока ничего страшного не произошло. Смертью или кровью не пахнет. Линь Цзин жив, с ним просто нельзя связаться. Можешь выдохнуть.

Юньлань молча затолкал в рот последнюю булочку — аппетит он окончательно растерял — и вытащил из-под стола стопку блокнотов. Удивительно, но к ведению дел этот человек относился крайне внимательно: каждый лист был разделён на три колонки, а над ними красовались цветные стикеры с надписями — «срочное», «важное» и «выполнено».

Третья колонка была абсолютно пуста: очевидно, шеф Чжао в последнее время оказался завален работой, и ни одна из его проблем не могла пройти мимо категории «важное».

Почерк у Юньланя был хуже, чем у врача, подвешенного в невесомости, но Шэнь Вэй всё равно разглядел в «срочной» колонке своё имя и «найти способ избавиться от папиного кубка для лекарств». Графу «важное» занимал длинный список рабочих дел.

Разыскав ручку, Юньлань поставил галочку напротив имени Шэнь Вэя, а затем добавил новую запись в ту же графу: «как можно скорее разыскать Линь Цзина».

— Линь Цзин — потомок древнего буддистского клана, — пояснил он, не отрываясь от бумаги. — Такой родословной ни у одного из моих подчинённых не найти. Правда, он такой страшный, что его селфи можно использовать в качестве талисманов для отпугивания злых духов. Линь Цзин прекрасно умеет притворяться испуганным и никогда нарочно не мутит воду, и я отправил его расследовать обычное дело о похищении жизненной силы — что случается у нас седьмого числа практически каждого месяца. Я это к чему: по-хорошему, Линь Цзин — последний человек, о котором я бы стал волноваться. — Юньлань постучал пальцами по столу. — Нужно во всём разобраться. Ты со мной?

Шэнь Вэй как раз пытался понять, чем сотрудники спецотдела занимались в отсутствие шефа. Выслушав Юньланя, он снова взглянул на галочку напротив своего имени и улыбнулся: ему было плевать даже на жуткий почерк.

— Похищение жизненной силы?

— Вот, прочти, — Юньлань открыл на телефоне письмо Ван Чжэн и протянул Шэнь Вэю. — Линь Цзин должен был расследовать это дело.

Шэнь Вэй, как человек старой закалки, никогда до того не держал в руках смартфон: прочитав отчёт Ван Чжэн, он захотел поближе рассмотреть приложенную к нему фотографию, но не справился с сенсорным экраном.

Обернувшись к Юньланю, который допивал молоко, он попросил:

— Опусти голову на минутку, не смотри.

А затем он провёл над экраном ладонью, словно вытягивая что-то из воздуха, и фотография жертвы зависла перед ним, словно потрясающего качества голограмма. С первого взгляда можно было подумать, что мертвец с раздувшимся фиолетовым лицом действительно лежит прямо на обеденном столе.

Юньлань, разумеется, вскинул голову раньше, чем было велено, и поплатился за это: поперхнулся остатками молока и, отчаянно закашлявшись, едва не забрызгал всё вокруг.