— Тебе что, настолько чужда романтика?

— А тебе? — отозвался Шэнь Вэй, чувствуя, как в груди что-то подрагивает от нежности.

— Я хочу утопить тебя в цветах, — капризно протянул Юньлань. — Хочу купить несколько тысяч и забить ими машину. И выйти за тебя замуж!

Со временем привыкаешь ко всему, даже к вечному флирту: Шэнь Вэй давно перестал задыхаться от неловкости и злости, и манера общения Юньланя потихоньку подточила его многолетние принципы. Сняв очки, Шэнь Вэй аккуратно протёр стёкла: оставаясь внешне совершенно невозмутимым, он подыскивал подходящий ответ.

— Я было подумал, — спокойно улыбнулся он в конце концов, — что ты собрался заделаться уличным торговцем. Хотя я всё равно вышел бы за тебя. Раз уж ты обещал взять мою фамилию.

В отличие от него, Чжао Юньлань к таким откровениям не привык: ему с трудом удалось припомнить единственный раз, когда Шэнь Вэй ответил его поддразниваниям взаимностью.

Новый выпад поразил его в самое сердце.

Разумеется, Шэнь Вэй не собирался ему рассказывать, что для верности ему, как Го Чанчэну, пришлось трижды произнести эту фразу у себя в голове, чтобы ответ вышел красивым и гладким.

Однако Юньлань, будучи совершенным негодяем, быстро оправился и принялся без капли смущения расстёгивать пуговицы на своей рубашке.

— Так и быть, я действительно возьму твою фамилию. Не желаешь ли трахнуть меня прямо в машине, муженёк? Тебе даже делать ничего не придётся: просто расслабься и получай удовольствие.

— Чжао Юньлань! — выдохнул Шэнь Вэй.

— Я за него.

— Как… Как ты можешь предлагать мне такое бесстыдство?

Юньлань склонился к нему, упираясь руками в водительское сидение, и дразняще улыбнулся:

— Ничего по-настоящему бесстыдного мы с тобой ещё не делали.

Захлестнувшее Шэнь Вэя смущение, наконец, обратилось гневом, и его лицо потемнело. Схватив Юньланя за ворот, он дёрнул его на себя и отчитал, чеканя каждое слово:

— Ты осознаешь, что мы у всех на виду? Прямо посреди улицы? Ты вообще понимаешь, каково мне было думать о тех, кому посчастливилось быть вместе с тобой? Видеть тебя? И как отчаянно я мечтал своими руками вырезать им глаза?

Чжао Юньлань потихоньку осел на своё место и пробормотал:

— Да пошутил я, пошутил. Никакого непотребства. Нас, вообще-то, ещё ждут дела.

Шэнь Вэй молча завёл машину. А Юньлань потёр нос и, оставаясь на своей стороне, вытащил деревянную коробочку, которую утащил из родительского дома. Согнувшись, он принялся копаться в горе мелочей, которую насобирал, будучи ребёнком, пока не вытащил на свет что-то вроде маленькой рации, а в портативном наборе инструментов в бардачке нашёл небольшую отвёртку.

Пальцы его были удивительно ловкими: в юности Юньлань немало времени провёл, ковыряясь в деталях и проводах, и не будь он ветреным транжирой, можно было бы предположить, что такому человеку никогда не потребуется помощь в обращении с любыми электроприборами.

Ехали в молчании: гнев Шэнь Вэя слегка поутих, обратившись сожалением. Большинство людей стараются перед незнакомцами выглядеть спокойными и собранными, но расслабляются в присутствии близких, а с Шэнь Вэем всё было наоборот: он слишком привык держать себя в узде наедине с Чжао Юньланем. Было слишком страшно, что тот почует его истинную натуру, и теперь Шэнь Вэй понятия не имел, что ему сказать…

Как и всегда, он чувствовал себя порочным и грязным. Недостойным.

Юньлань тем временем сосредоточенно ковырялся во внутренностях своей рации и за всё это время не произнёс ни слова. Остановившись на красном, Шэнь Вэй украдкой взглянул на него и виновато спросил:

— Что ты там делаешь?

К счастью, Юньлань был скор не только на расправу — прощал и забывал он с той же восхитительной лёгкостью.

— Кое-что очень полезное, — воодушевлённо заявил он. — Притормози-ка у супермаркета за углом, мне нужны батарейки.

У маленькой рации присутствовал экран, сантиметров пять, не больше, и проглотив батарейки, она зажглась и зажужжала. На экране тускло мигнула точка. Склонившись над рацией, Юньлань заслонил её от света, пытаясь что-то разглядеть.

Сверяясь с какими-то неразборчивыми символами, которые только ему и были понятны, Юньлань аккуратно настроил частоту и размер точки, а затем довольно заявил:

— Тут недалеко. От нас не скроешься. Поворачивай.

Шэнь Вэй послушно развернул машину, а Юньлань склонился поближе и принялся командовать:

— На следующем повороте налево. Так вот: подростком я превратил эту старую рацию в отслеживатель.

— За кем же она следит? — уточнил Шэнь Вэй, охваченный любопытством, хотя все эти технические термины едва ли ему о чём-то говорили.

— За моим отцом. Маячок у него в телефоне. Кто бы мог подумать, что после стольких лет он всё ещё им пользуется? — хохотнул Юньлань. — Я тогда доучивался в школе и не до конца разбирался в деталях, поэтому вышло кривовато, и сигнал скачет и пропадает, если отойти слишком далеко, да и частоту настраивать сложно, но…

Шэнь Вэй невольно притронулся к собственному карману, где лежал старенький телефон, которым он почти никогда не пользовался. Иногда он даже пропускал звонки или забывал их сбросить… Если бы кому-то захотелось провернуть что-то подобное, он бы ни за что не догадался.

Заметив его жест, Юньлань хмыкнул, скрестил ноги и неспешно закурил.

— Не переживай, за тобой я следить не буду, если пообещаешь не изменять мне с молоденькими симпатичными мальчиками.