— Ну, чего ты разволновалась? Если кому и следует разрыдаться, так это мне.

Чжу Хун стиснула в пальцах его повязку.

— Тебе? Разрыдаться? Да ты даже не знаешь, как это делается! Ничего и никого не боишься в этом мире, так ведь? Думаешь, тебе вечно будет везти? Придурок!

Юньлань помедлил немного и спокойно улыбнулся:

— Придурок тебя услышал.

Он вечно вёл себя так, словно ничто в этом мире не могло его ранить, и никакие слова, будь они добрыми или жестокими, не могли пробить его шкуру. Чжу Хун бросила бесполезные попытки его распекать и обратилась к Шэнь Вэю.

— Тебе ведь он нравится, так? — Каждое слово звенело в воздухе, словно отзвук выстрела. — Разве нет? Где ты был, когда это случилось?

Чу Шучжи и Линь Цзин молчаливо уставились друг на друга: больно уж неловкой была ситуация.

Чжао Юньлань, услышав эти слова, немедленно попытался прикрыть своё смятение шуткой: потянул Шэнь Вэя за рукав и нацепил самодовольную улыбку.

— Я тебе нравлюсь? И почему я первый раз об этом слышу? Должен сказать, профессор Шэнь, с вашей стороны не очень-то вежливо сообщить Чжу Хун о своих чувствах первее меня!

— А ты помолчи! — отрезала Чжу Хун, не позволив ему выкрутиться так просто.

Улыбка сразу же исчезла с лица Чжао Юньланя, словно кто-то мокрой тряпкой стёр рисунок с доски.

— Прекрати, — приказал он. — Я сам угодил в эту переделку, он-то здесь причём? Мы что, сиамские близнецы, чтобы никогда не разлучаться?

В темноте зрачков Чжу Хун загорелась враждебность, и Шэнь Вэй торопливо вставил:

— На самом деле, это и правда моя ви…

Юньлань оборвал его резким взмахом руки и нахмурился, торопясь закончить этот неловкий разговор:

— Я больше не желаю это обсуждать. У нас есть дела поважнее, так что всем молчать.

С тихим перезвоном колокольчика из тёмного угла вышел Да Цин и молча влез Чжао Юньланю на колени, чтобы взглянуть ему в глаза.

— Я покопался в книгах, — заявил он, запрыгивая на стол, — и, кажется, понял, что не так с твоими глазами. Ты ведь призвал адское пламя, чтобы спалить ворону, а он пожертвовал собой, чтобы вселиться в золотой колокольчик? Песня его души столкнулась с адским огнём, и объёмы тёмной энергии мгновенно взлетели до небес. Ты оказался слишком близко к эпицентру происходящего, и именно поэтому теперь временно слеп.

Юньлань задумчиво кивнул, а Шэнь Вэй спросил, обратив внимание на самое важное:

— Временно?

Да Цин кивнул, не отводя глаз от Чжао Юньланя.

Тот выглядел так, словно знал кое-что важное, но не хотел об этом говорить.

— Когда это пройдёт? — продолжил Шэнь Вэй, слишком увлечённый этой идеей и поглощённый волнением о Юньлане. — Что может помочь? Где найти лекарство?

Украдкой взглянув на Шэнь Вэя, Да Цин разглядел в нём искренний интерес и тихо вздохнул:

— Клан Цветов. Обычно они прячутся от остального мира, но только у них можно достать один совершенно особенный сорт мёда: мёд тысячи цветов. Говорят, он сделан из тридцати трёх небесных, тридцати трёх земных и тридцати трёх подземных цветов, соединив в себе чистейшую суть каждого нектара. Этот мёд может вытравить любой яд, он заживляет и восстанавливает, и отлично подходит для подобных ран. А найти его можно…

— На фестивале в честь окончания года, — закончил за него Чжао Юньлань.

— Откуда ты знаешь? — подозрительно уточнил Да Цин.

Чжао Юньлань потрепал его по макушке, но ничего не ответил: кажется, он о чём-то размышлял.

— Хватит с тебя, — негромко сказал он, наконец, — моя очередь разглагольствовать. Во-первых, с этого момента любые контакты с преисподней должны быть зафиксированы до последнего слова и переданы мне. Во-вторых, офис спецотдела теперь наглухо закрыт для тех, кто не имеет к нашим делам никакого отношения: те, кто захочет оставить подарки к новому году, смогут сделать это у входа. В-третьих, сообщите другим отделам, что у нас конец года, и новых дел мы не принимаем, кроме как от комиссара лично. В-четвёртых, если кто-либо не способен явиться на службу или собирается взять отпуск, это должно пройти через мои руки и только с моего одобрения. Я хочу в любой момент точно знать, где каждого из вас носит.

— Так что насчёт фестиваля? — растерянно уточнила Чжу Хун, потеряв нить разговора.

— Со мной пойдёт Шэнь Вэй, — отмахнулся Чжао Юньлань и поднялся на ноги, держась за край стола. Реакция остальных его нисколько не волновала. — Мне нужно поговорить с Сан Цзанем. Шэнь Вэй, дождись меня. Остальные — свободны.

***

Библиотека, несмотря на отсутствие солнечного света, была ярко освещена, чтобы Сан Цзань мог находиться там даже днём. Увидев Чжао Юньланя, он приветливо махнул рукой:

— П-привет, шеф-заика!

Юньлань слегка опешил и, помедлив, уточнил:

— Кто такой умный научил тебя такому обращению?

— Котик-заика, — доложил Сан Цзань, старательно выговаривая каждое слово. — Ше… Шеф Чжао!

Юньлань улыбнулся и перестал обращать на него внимание. Окинув библиотеку третьим глазом, он обнаружил, что различает книги между собой, и задумчиво прошёлся вокруг.

— Сан Цзань, — тот поднял голову, — найди мне книгу, которую я здесь недавно читал.