– Меня похоже ведут, – сказал я Мизуки.

– Сейчас проверю, попробую отследить, – сказала она, сидя в нашем оперативном центре и прогоняя через себя огромные потоки информации. – Да, так оно и есть. Задействованы пять полицейских коптеров, камеры «Реми» и полицейские роботы на пути следования.

– Кто это, можешь определить? – я покосился на одного из полицейских роботов, представляющих собой что‑то типа кегли или конуса на колесах метра полтора высотой. – Мусора?

– Нет. Если и мусора, то явно действуют по своей инициативе. Кто‑то другой. И при этом он хорошо спрятался.

– Что ты имеешь в виду?

– Что он использует меш‑сеть и не высовывается в глобальную.

– Ну как‑то он соединяется с «Реми»? – сказал я.

– Да, и причем работает с мобильного центра, скорее всего на колесах. Я могу тебя на него навести, но это все равно, что гоняться за призраком. Все равно не успеешь перехватить, он постоянно перемещается, чтобы не дать себя засечь и переключается между сотами. Я могу отключить его через «Реми» и отключить сегмент кэйсацу в этом районе.

– Это хорошо, но… – хмыкнул я. – Точно не успею его перехватить?

– Ну если ты будешь изображать из себя лоха и не использовать магию, то да.

– Ничего не трогай, – решил я. – Если сейчас их отключить, то они поймут, что их засекли, и в следующий раз будут действовать или более изощренно, или более активно. – Будем продолжать. Я погоняю их по городу, а если они меня попробуют взять – пусть берут. Сыграем в троянскую лошадку. А ты веди наблюдение, и обо всех непонятках сообщай мне.

– Принято, – сказала Мизуки.

Ну естественно на встречу к аватару я его не потащу. Хотя и интересно, почему меня ведут на маршруте, а не в конечной точке – может потому, что они ее не знают? В любом случае, это следовало проверить.

– Мизуки, сейчас я погоняю их там, где им придется посуетиться, и немного понервничать. А ты смотри и засекай их возможности в системе наблюдения.

– Принято.

Ну для начала надо сбросить воздушный и наземный хвост, причем сделать это непринужденно, не показывая, что знаешь о слежке. Как? Да очень просто.

Я не торопясь дошел до первой станции подземки и спустился вниз. Вот это ад для наружки, с таким количеством пассажиров и толпами на станциях не то, что топтун, любая система видеофиксации скажет громкое «кряк!» перед тем, как зависнуть.

– Пошли судорожные движения в сетях, подключаются к камерам кэйсацу и «Реми».

– Сделай им фигу от «Реми». Мне нужно посмотреть, насколько они используют полицейские возможности, и что сейчас будут делать, – решил я.

– Принято.

– Ну и хорошо, – пробормотал я в толпе, ждущей появления поезда. Скрыться я всегда успею, даже очень хорошо и просто – нацепил другой морок, без которого я не выходил из дома, вывернул куртку другой стороной, и изменил моторику движений. Без «Реми», читающей соципы и следящей за их перемещением – все, кранты. Тем более, что «Реми» меня и так без левого соципа не видит. Но сейчас я скрываться не собирался, а вот заставить наблюдателя дергаться, совершать ошибки и провоцировать на активные действия – да. Тут как в шахматах – белые начинают и проигрывают. Ну или черные, кто сделает опрометчивый первый ход.

Толпа внесла меня в вагон. Ну тут уже все, при старых методах слежки я бы уже потерялся. А при новых?

– Они пытаются подключиться к системе безопасности поезда, – сказала Мизуки.

– Что очень и очень странно. Если бы это было кэйсацу, у них не было бы никакой необходимости ломать местные камеры.

– Это точно не кэйсацу. А что у них дырявая система, это я и так знаю, – отметила Мизуки. – Продолжаю вести контрнаблюдение.

– Хорошо. А я попробую спровоцировать их на активные действия. Протащу их через Роппонги, там камеры наблюдения больше пары часов не живут, а копы туда не заходят без особой причины. Так что следи в оба.

– Дать им доступ к камерам наблюдения поезда?

– Ага. Давай. Чтобы мой морок был виден четко и ясно.

– Принято, сделаю.

Ну а выйдя из метро, я купил в рамэн‑я чашку лапши, и не торопясь съел ее прямо на улице у лотка, давая преследователям подтянуться. Ведь пока я ехал на метро, бедные топтуны извелись, наверное, по токийским пробкам хрен проедешь. Вот когда я нарисовался на станции, тогда они с облегчением вытерли пот с задницы, и сами, наверное, рванули за мной через метро – я думаю вертолеты были не предусмотрены, а зарядки коптеров не хватит досюда. Да их здесь и нет, местные не любят, когда подробности их интимной жизни вроде продажи наркотиков или потрошения неосторожно зашедшего лоха снимают полицейские дроны, не говоря о том, что полицейского робота‑тумбу местные быстро оприходуют на металлолом.

– Вокруг тебя нарастает информационная активность, – предупредила Мизуки. – Пытаются подключить все, что есть в этой точке.

– Пускай, – я зашвырнул пустую миску из‑под лапши в мусорный бак, заставив копошившуюся в помойке кошку подскочить и с дурным мявом метнуться в сторону. – Пойду пройдусь.

– Я теряю тебя из виду. Тут нет камер.

– Включаю трансляцию через имплант, – сказал я. Стандартная опция, теперь она будет видеть моими глазами.

– Принято.

А вот и местные аборигены, судя по помятым и опухшим рожам, ночка у них была бурной. Одеты в какую‑то грязную рванину. Троица вышла мне навстречу с уверенностью в собственном превосходстве – ну как же, у одного была в руках цепь, у другого ковырялка для задницы мелкого размера, а третий держал в руках грязную помятую алюминиевую биту.

– Ты чей, в натуре, будешь? С кем бегаешь, фраерок, кто за тебя мазу потянет? – начал тот, что с цепью.

Ну вот, обычные стандартные разборки. Шпана отличается тем, что любит сначала поболтать, и лишь потом решает поставить заблудшего на перо или свалить подобру‑поздорову.

– Да пошел ты, петушара, – я сплюнул в грязь улицы слюну через зубы. – Иди трахни себя сам в уголке, или вон своего кореша оприходуй, только жопу ему побрить не забудь.

– Ах ты! – и троица рванула с места с намерением порвать наглого фраерка на тряпки.

Чпок! Чпок! Чпок! И у всех троих из головы выметнулись фонтанчики крови, остановив их на подрыве. Глухо звякнула алюминиевая бита о грязный асфальт, зазвенела цепь и три тела плюхнулись почти там, где стояли. Я обернулся. Двое из ларца, одинаковых с лица, один из них с пистолетом с толстой сосиской глушителя на конце.

– Спасибо! – поблагодарил я.

И тут же мне в лицо ударила струйка газа.

«Обнаружен нервно‑паралитический токсин, идет нейтрализация» – сообщил мне имплант. Наивные айнские парни… Я сделал вид, что токсин подействовал, и, зашатавшись и захрипев, рухнул на асфальт.

– Похоже, готов, – раздался голос одного из нападавших.

– Ничего, очухается, – сказал другой, и я почувствовал, как больно сомкнулись браслеты наручников на моих руках и ногах, парни не мелочились. Потом беспредел пошел по‑полной – мне накинули на голову мешок, слава богу черный и тканевый, а не полиэтиленовый с завязочками на горле. – Потащили?

Так и хотелось сказать, чтобы тащили осторожнее, а то несколько лишних синяков возбудит Кошку настолько, что она оставит похитителей без яиц. Не сказать, что я был бы против, но сейчас они мне были нужны живыми и здоровыми – пока не доставят меня куда им надо. Я, влекомый сильными руками неизвестных, сделал вид бесчувственного тела и стал ждать.

Ехали мы долго, даже очень долго.

– Мизуки, ты меня отслеживаешь? – спросил я.

– Четко и ясно.

– Куда меня везут, ты можешь определить?

– Вы сейчас за окраиной Токио. Куда‑то в пригород, точнее скажу, когда вы уже будете на месте.

– Узнала через «Реми», кто это?

– По системе это два обычных человека, со средними соципами, ничего необычного.

– Ну вряд ли два обычных человека займутся киднеппингом, а до этого будут выслеживать меня долго и упорно, – хмыкнул я.

– Они обычные исполнители, – сказала она. – Сейчас я пробую выйти на того, кто организовывал эту атаку на тебя.