– Пипец, он еще и острит!

– Выбирайтесь, говорю!

Такэда понял, что вразумить Ронина не получится, вылез из кабины и, наконец, нормально заправил сорочку в брюки, застегнул подтяжки и накинул пиджак. Ронин набил подсумки на поясе магазинами для винтовки, активировал автопилот, захлопнул дверцу, и фургон, разгоняясь, покатил прочь. Стукнув по дужке очков, Ронин сделал вызов.

– Да, господин. Да, все сделано. Она в фургоне, едет домой на автопилоте. Хорошо. Мы с инспектором тут еще поработаем. Хорошо. Мацубара? Ни фига себе. Ну, да. Сейчас мы немного заняты. Освобожусь – расскажу.

Ронин шагнул вперед, осмотрел незадачливых метателей гранаты, начавших приходить в себя, стянул с них шлемы и добил из пистолета выстрелами в голову. Затем сунул его обратно в кобуру, сменив магазин на полный.

В этот момент в проулок въехал тот байк, который с разгону проскочил поворот. Ронин, почти без прицела, дал короткую очередь по переднему колесу, байк кувыркнулся, и рухнул на асфальт, скинув бойцов. Те еще не успели прийти в себя от удара, как Ронин выхватил пистолет и прикончил обоих выстрелами в шею, выше бронеплаща и ниже бронированного шлема. Забрав у одного штурмовую винтовку, он кинул ее Такэде.

– Временно повышаю вас с теоретика до практика, – сообщил он. – Запомните, у них плащи и шлемы бронированы по тому же принципу, что наш фургон. Пулей не прошибешь. Так что палить в них бессмысленно, надо стрелять по колесам. Вы тоже плащик накиньте, пожалуйста, и шлем на башку наденьте. И пояс с подсумками. А я гранаты возьму.

Такэде пришлось подчиниться, повинуясь ситуации и здравому смыслу.

– Вот, так отлично, – оценил Ронин. – Ну все, вперед, господин инспектор. Будем бить врага там, где он нас меньше всего сейчас ждет. У него в логове. Помогите поднять байк.

Они вдвоем поставили мотоцикл на гидравлическую подножку, Ронин повесил винтовку за спину, сел за руль, а Такэда сзади.

– Напоминаю, за талию меня обнимать не надо, я нервный. – Ронин снял байк с подножки. – На сиденье ручка есть, чтобы держаться.

Он рванул байк с места, и они помчались по ночным улицам в район Роппонги.

Подкатив к бару, известному дурной славой, Ронин оставил мотоцикл на гироскопе, чтобы, на случай поспешного отступления, не снимать его с подножки. Изнутри доносилась музыка, веселье, видимо, шло вовсю. У дверей стояло три робокара и с десяток байков.

– «Стеклышки» в режим гарнитуры, – приказал Ронин. – Укройтесь за утилизатором, попусту не высовывайтесь. Кто‑то подъедет, сразу валите, я услышу, помогу, чем смогу. И слушайте эфир. Все приказы выполнять точно и незамедлительно. Если даже прикажу вам палец себе в жопу засунуть, не вздумайте замешкаться или искать вазелин. Вот вам две гранаты, это на случай, если подкатят боевики в броне.

Такэда спрятался за ребристым кубом утилизатора, а Ронин направился к двери, на ходу выдернул чеку, приоткрыл дверь и метнул внутрь гранату. Звучно хлопнул капсюль‑воспламенитель, раздались крики, а через четыре секунды шарахнуло взрывом. Ронин рывком распахнул дверь, из проема которой повалил едкий тротиловый дым, и принялся лупить в толпу короткими очередями. Кто‑то умудрился даже ответить пистолетным огнем, но был подавлен более меткими очередями. Ронин отстегнул опустевший магазин, примкнул новый, и шагнул внутрь. Снова рвануло, затем раздалось еще несколько очередей.

Ронин осмотрелся – в зале живых не осталось, за стойкой бара от брошенной гранаты загорелся стеллаж.

Не было сомнений, что когда началась заварушка, кто‑то спрятался в туалете и держал оружие наизготовку, а кто‑то рванул наверх, предупредить нового сятэй‑гясиру. Первых можно не особо опасаться, благодаря броне, вторые могут успеть тоже хорошенько экипироваться, и тогда возникнут проблемы.

– Господин инспектор, – произнес Ронин в эфир. – Сбоку здания есть черный ход, он ведет сразу со второго этажа по металлической лестнице. Будьте любезны, подсуньте под дверную ручку гранату без чеки так, чтобы ручка прижимала спусковой рычаг. Ага. Только сами не подорвитесь, пожалуйста. И займите стрелковую позицию. Надеюсь, скоро крысы побегут из норы.

Он достал пистолет и выпустил весь магазин по бутылкам, стоящим на стеллажах. Сменил на свежий и сунул пистолет в кобуру. Поток алкоголя хлынул в разгорающееся пламя, мигом подняв его до потолка. Занялись потолочные балки. Из туалета раздались пистолетные выстрелы, Ронин ответил пятью выстрелами из винтовки, внутри взвизгнул рикошет, раздался звук расколотого фаянса и все стихло. Помещение так густо заволокло дымом, что Ронин закашлялся и поспешил на улицу.

Тоже заминировав дверь гранатой, он уселся в седло байка и стал ждать, как развернутся события.

Первой рванула граната, заложенная Такэдой, тут же рявкнула штурмовая винтовка.

– Как вы, господин инспектор? – поинтересовался Ронин.

– Справляюсь, но они в броне.

– Ну, понятно, переоделись, выводят сятей‑гасиру. Давайте сюда, а я там разберусь.

Раздалась еще одна длинная очередь из штурмовой винтовки и из‑за угла показался Такэда.

– Отсюда если кто и выскочит, то без брони. – Ронин указал ему на дверь главного входа. – Просто гасите всех после взрыва гранаты.

Он рванул вдоль стены, скользнул за угол, и оказался в проулке, ведущем к черному ходу. По гулкой металлической лестнице грохотали ботинками шестеро. Еще двое, видать контуженные взрывом, валялись на верхней площадке у остатков двери. Ронин дал три коротких очереди, целя по ногам ниже плащей, двое вскрикнули и покатились по лестнице, остальные ответили плотным огнем из помповых ружей. От асфальта полетели искры, завизжали и защелкали рикошеты.

Ронин шагнул обратно за угол, отбросил винтовку, достал из‑под плаща вакидзаси и рванул вперед. Четверо уцелевших боевиков встретили его огнем. Заряд картечи, попавший в плечо, едва не сбил с ног, но Ронин тут же, всадил ближайшему противнику вакидзаси в шею под шлем, затем резко присел, и одним мощным ударом отсек двоим ступни. Последнему, снизу вверх, уже лежа на спине вонзил клинок в пах, и сталь, пробив брюшину, вошла до самой печени, залив плащ потоком крови.

– Тьфу, зараза! – поднимаясь, выругался Ронин и сунул меч в ножны. – Надеюсь, ты не гепатитный. Чтоб тебя!

Он сорвал шлемы с выживших, одним из которых оказался новоявленный сятей‑гасира, и разнес им головы из трофейного дробовика.

– Ну, трандец, устану плащ отмывать.

С улицы раздался взрыв, затем пара очередей из штурмовой винтовки. Ронин подхватил валявшийся дробовик с еще неизрасходованным боекомплектом, и поспешил на помощь Такэде.

Из двери бара валил дым, из густой пелены выскочили еще двое, но тут же получили по заряду картечи с двадцати метров и улетели обратно. Ронин, не сбавляя шаг, швырнул в проем последнюю гранату и уселся за руль байка.

– Господин инспектор, не спите, а то замерзнете.

Такэда высунулся из‑за утилизатора и поспешил занять место на заднем сиденье.

– Хорошо сработали, – похвалил Ронин. – Но есть еще две таких точки.

– Мне бы передохнуть, – признался Такэда.

– Это вряд ли. Конечно, в пасть змеи мы лезть сейчас не будем, оно нам не надо. Но днем или к вечеру можно будет ждать мстителей у нас дома. Заодно успеем пожрать и чуть выспаться. А вот потом, по результатам, посмотрим, что делать. В любом смысле клан надо уничтожить полностью, таков приказ. А и еще!

Он стукнул по дужке очков, дождался ответа и сказал.

– Здесь Ронин. Да. Освободился. Одним сятэй‑гясира стало меньше, а заодно и штаб‑квартире конец. Но я насчет Мацубара. Под неприметного он косит, тут вы правы, сэмпай. Весь его старомодный бизнес лишь для отвода глаз, для полицейских досье, и чтобы проститутки и дурь была под боком. На самом деле клан Мацубара это… Ну, короче, были Десять Кланов с общим советом. Потом стало меньше, теперь еще меньше, но это мы, на самом деле, фигней занимаемся. Потому что Мацубара это и есть Десять Кланов, хоть их семь, хоть их шесть останется. Через полгода их снова станет десять, и вся система восстановится. Такое уже бывало, до вашего, так сказать, пришествия. Были войны якудза, гибли оябуны, кланы рассеивались, но потом все восстанавливалось, и Мацубара, со своим тихим старомодным бизнесом, снова оказывался во главе. Конечно, да. Я думаю, сэмпай, у него есть очень могущественный покровитель. Или скорее подельник, потому что Мацубара я чьим‑то подчиненным не вижу. Не знаю. Темная там история, да еще мистикой попахивает. Типа, еще на заре открытия первых заклинаний, или даже до этого, Мацубара связался с какими‑то темными силами, и они ему каким‑то образом помогают, а он им, типа, платит очень нетривиальным образом. Да. Как вы узнали? Но все верно. Его ребята иногда просто убивают весь штат проституток, совершенно тупо, ни за что, и набирают новых. Оно вроде шито‑крыто, среда криминальная, но даже в среде кланов Мацубара побаиваются именно в мистическом плане из‑за этих, как бы, жертвоприношений. Уж не знаю, насколько там реально замешаны темные силы, но даже если их нет, выглядит все на то очень похожим, а потому против Мацубара никто не рыпается. Да. Хорошо. Отлично.