Блок бронированного стекла, стоящий на подставке полыхнул огнем, а манекен, стоящий за ним, разорвало в клочья.

– Готово, – сказал я Мизуки, которая за свой меткий глаз и умение считывать данные одновременно со множества маркеров была у нас еще и снайпером там, а вот теперь ее таланты пригодились и здесь. – Я пока уберусь, а вы там имони доваривайте, нечего рассиживаться просто так.

Я свернул тяжелый брезент, в котором теперь были остатки стекла и манекена. В полном смысле пробный выстрел – мы собирались поохотиться на крупную дичь, замминистра внутренних дел. Проблема была в одном – у него было столько охраны, что близко к нему было не подобраться. Ни в правительственном здании номер два на Касумигасеки, ни у него дома на вилле, представлявшей собой практически крепость с большим периметром безопасности и кучей вооруженной до зубов охраны. Ну а путь следования – он летал только по воздуху, его круто навороченный полицейский вертолет тоже представлял собой летающую крепость, обвешанную системами РЭБ и вооружением. А что самое поганое – памятуя о всех случаях перехвата управления и других косяках интеллектроники, вертолет был сделан как можно более простым, не допускающим автоматического управления. В общем, настоящий летающий сейф.

А обстреливали мы блок стекла по одной простой причине. Как всегда, замминистра берегся как и все высокопоставленные лица – ни одно окно его кабинета не выходило наружу, что не допускало прямого выстрела по нему. А всякая экзотика типа умных пуль и прочего того, что содержало кроме куска металла еще и чипы, просто не долетело бы в условиях сильного электронного противодействия. Но была одна лазейка – как в вертолете, так и в его доме стояли как раз такие усиленные пакеты бронестекла, защищавшие от дальнего выстрела из обычной дальнобойной винтовки, в том числе и крупного калибра. Мало того, что стекло выдерживало попадание из любых дальнобойных и крупнокалиберных средств для ведения снайперской стрельбы, так еще и стрелков, способных выстрелить с расстояния более чем в три километра не существовало в природе. Вот только не в группе «Тора».

– Как ты думаешь, пробьет ли пуля гауссовки броню вертолета? – спросил я у Мизуки на стадии планирования миссии.

– Сейчас, – она замерла на несколько секунд. – Да, пробьет. Но какие повреждения нанесет – не знаю. По идее, энергии высвободится достаточно, чтобы испарить кусок брони размером с ладонь и поразить все, что находится за ним где‑то на метр. В любом случае, я бы рисковать не стала – попасть в турбину или другие уязвимые части можно, но гарантии никакой. А оригинальных пуль для гауссовки у тебя осталось полмагазина, три десятка пуль могут конечно разнести эту летающую будку в хлам, но тогда не хватит на другие цели. Я же уже говорила про то, что мне нужна фирма, чтобы хотя бы такую мелочь производить.

– Будет тебе фирма. Грохнем замминистра и сразу покупаем какую‑нибудь обанкротившуюся компанию с уже готовыми производственными мощностями. Будет «Есида пресижн индастриз», маленькая фирма‑мануфактура, выполняющая особо тонкие заказы, для сети крупных производителей. Устроит?

– Ага, – просияла Мизуки. – Тем более документы готовы. У меня оказывается была троюродная прабабка, в это время жившая в Японии и лет пять назад эмигрировавшая в Объединенную Америку. Ее следы затерялись, ни в одном архиве ее нет. Так что по документам я теперь официально Джун Есида. А мое родство с кланом Есида всегда докажет простой тест ДНК.

– Только бойся тех, кто ее знал и может попытаться доказать, что ты – не она.

– Пускай сначала встретятся со мной, – хихикнула она. – Уж на обложку журнала «Лайф» я не собираюсь позировать, и вообще где‑нибудь светиться. А уж нацепить морок с ее лицом – сам понимаешь, раз плюнуть.

– Так, что по нашей цели? – прервал я радостно чирикающую от счастья Мизуки. Хоть Он и дал добро и подкинул на это богоугодное дело деньжат, все равно это не должно отвлекать от остальной миссии. Ну а Мизуки пусть старается, я чувствую, что когда‑нибудь финансовый поток может прекратиться, а жить и выполнять свою работу на что‑то надо.

– Только бронестекло. Особое, усиленное, многослойное и хрензнаетчегоустойчивое.

– Будем пробовать?

Мизуки хмыкнула.

– А и пробовать нечего. Для уверенности – да, можно. Но обычное и необычное местное, которого у нас полно, нет смысла и обкатывать – баллистические винтовки с такой дистанции эту цель не прокусят, а умное оружие откажет.

– Но не откажет умное оружие, стреляющее металлическими болванками с покрытием из фторуглерода.

– Ну да, и я о том же.

– Как точно ты можешь положить пулю и с какой дистанции?

– Ну была бы это стандартная снайперская винтовка, да с неизвестным стволом, на этой дистанции там была бы куча МОА, учитывая еще то, что чем больше дистанция, тем больше факторов. Начиная с деривации и кончая разнонаправленной боковой ветровой нагрузкой на различных участках траектории. Конечно, у них есть баллистические компьютеры и прочее, даже интегрированные в один комплект с винтовкой – вон, посмотри, что мы вытащили из Его тайника – но на расстояние в четыре километра с попаданием в цель не способен выстрелить никто.

– Кроме снайпера с гауссовкой с интегрированным компютером…

– И обязательной магической коррекцией. Я всегда пускаю Паутинку.

– Не засекут?

– Ну ее магическая мощность в Бэзилах небольшая, на грани срабатывания самых чувствительных местных детекторов. Зато попадание гарантировано. Компьютер видит заклинание и обсчитывает траекторию согласно отклонению этой самой паутинки под колебаниями воздуха. Даже при самом неблагоприятном исходе там будет доли МОА, что для пороховых винтовок недоступно в принципе. Такую точность может дать только боевой лазер, ну или пуля, летящая на гиперзвуке. Кстати, знаешь, почему все в свое время отказались от пороховых дальнобойных снайперских винтовок?

– Ну у них было много недостатков…

– А один из них – невозможность разогнать пулю быстрее, чем фронт ударной волны заряда. А чем больше скорость, тем больше настильность и точность.

– Согласен. Так что?

– Что? Ищи такой же блок, потом и поговорим.

Ну правильно, вся самая сложная часть доставалась мне, как идиоту, продвинувшему эту идею. Ну и где же мне взять блок для испытаний? Раскинув мозгами – не, не широко, так предстояло сделать будущей жертве – я плюнул, и напряг Ронина ввиду его огромных связей в криминальных и не очень кругах. Тот справился великолепно, притаранив мне такой стеклопакет с какого‑то гражданского броневика. И притаранил – это мягко связано.

– Уф! – я чуть не надорвался, пытаясь поднять упаковку со стеклом, не думал, что она настолько тяжелая.

– Ага, – веселился Ронин. – Я тоже чуть не обосрался, пока пер. Тут за сотню килограмм.

– Всего‑навсего какой‑то вшивый кусок стекла…

– Восьмислойного. Высший класс защиты, какой только есть. Бронебойные пули из винтовки держит. Только на самом деле все это туфта.

– Почему? – живо заинтересовался я.

– Потому что это только от разгневанной домохозяйки с молотком, – усмехнулся он. – Ну и естественно для развода лохов, покупающих такие стекла.

– Да ну?

– Настоящий нормальный и дружащий с головой киллер как только увидит все эти порнографические стекла возьмет простой и старый русский гранатомет, которому сто лет в обед или даже больше. И которому пофигу степени защиты этого стекла. Мы тоже не дураки, можешь мне поверить. И лупить по такому стеклу из автоматов будем только тогда, когда нужно будет сымитировать покушение на клиента, да, и такие заказы бывают.

– Логично, – сказал я. – А если нет возможности воспользоваться гранатометом?

– Тогда я бы не брался. Ну на крайний случай крупный калибр и небольшая дистанция. Пятидесятый калибр выносит такое стекло вместе с тем, кто за ним прячется. Я же говорю – для лохов. Кстати, вот это стеклышко мне с такого подбитого броневика и досталось, кореш из одного автосервиса подогнал. Оно было забрызгано малость с изнанки, я его тряпочкой протер и все.